Ева Львова - Английское дело адвоката

– Стой там, где стоишь! – прорычала трубка, и абонент дал отбой.

Буквально через пару секунд задняя дверь конторского «Логана» распахнулась, и из салона авто выскочила взъерошенная симпатичная блондинка лет тридцати. Не видя ничего вокруг себя, женщина ринулась к «Мазде» и принялась ее обследовать на предмет повреждений. Следом за блондинкой выглянул озабоченный Банкин и недовольно уставился на меня.

– Так и знал, что это твои фокусы, – пробурчал он. И, обращаясь к женщине, добавил:

– Людмила, все в порядке, коллеги мои шутят.

Людмила прервала процедуру осмотра «Мазды» и вразвалочку направилась ко мне. Лицо ее не предвещало ничего хорошего. Поравнявшись с Банкиным, женщина смерила меня испепеляющим взглядом и презрительно сказала:

– Это ты, что ли, шутишь?

– Даже не думала шутить, – пожала я плечами. – Сотрудникам адвокатского бюро, в котором Павел числится на должности водителя, понадобились его услуги, и я вызвала его единственно доступным способом. Между прочим, я не думаю, что Эд Георгиевич одобрит использование служебной машины в личных целях в рабочее время.

– Агат, ну что ты вредничаешь? – заволновался Пол. – Люся просто мимо проезжала, увидела меня и остановилась поболтать. Тебе что, жалко, что ли?

– Нет, Паш, мне не жалко! Болтай сколько хочешь, – хищно улыбнулась я. – Тем более что нам сейчас очень понадобится помощь Людмилы.

– Какая еще помощь? – насторожилась женщина.

– Профессиональная, – пояснила я. – Вы же актриса?

– Допустим, что с того? – крайне неохотно шла на контакт пассия Пола, но я, не обращая на это внимание, продолжала развивать свою мысль.

– Значит, у вас есть знакомые гримеры, правильно?

Банкин с горящими глазами ухватил меня за руку.

– Агата, да что там гримеры! – возбужденно заговорил он. – Люся с самим Михалковым дружит! Знаешь, какая она талантливая? В театре играет, в кино снимается и на телевидении передачу ведет!

– Значит, вам, Людмила, будет не сложно исполнить небольшую роль, – подвела я итог горячему выступлению Пола.

– Не думаю, что это хорошая идея, – надменно отрезала женщина. – У меня каждый час расписан, я не стану играть никчемные роли в ущерб работе.

– Павел говорил, вы замужем? – вкрадчиво спросила я.

Женщина скривила красивый рот и угрюмо спросила:

– Ты на что намекаешь? Шантажировать меня будешь?

– Ну да, а что мне остается? – честно призналась я. – Тут все очень просто: если вы не станете сотрудничать с нашим адвокатским бюро, муж узнает о вашей связи с Павлом Банкиным.

– Что ж ты прямо при Пашке? – рассердилась Людмила. – Мальчишку мне портишь! Он такой наивный, бесхитростный, чистый, а ты говоришь такие пошлые вещи прямо в лоб! Могли бы отойти в сторонку и обсудить наши дела без лишних ушей.

Я сделала вид, что гневная тирада относится не ко мне, и деловито сказала:

– В кафетерии бизнес-центра сидят люди, заинтересованные в вашем профессионализме. Мне бы хотелось, чтобы вы, Людмила, взглянули на объект, в который вам придется перевоплощаться, и выслушали сценарий.

– Ладно, пошли в кафетерий, все равно от тебя не отвяжешься, – махнула рукой актриса, направляясь к бизнес-центру.

Гримеры у Людмилы и в самом деле были высочайшего класса, ибо за три часа сумели сделать из смазливой пассии Банкина стопроцентную Дженнифер Шерман. Рядом с гримерным креслом стоял Стивен и подсказывал, на какие участки лица стоит обратить внимание. Снимки жены, распечатанные с его смартфона, мастер прикрепила прямо на зеркало и больше смотрела на них, чем слушала указания Шермана.

– Какое у модели неприятное лицо, – бормотала она себе под нос. – Как сделать глаза навыкате, словно у человека базедова болезнь, если имеешь дело с правильным разрезом?

– Может, пусть Людмила все время их таращит? – подсказала я.

– Да нет, она не сможет, – испугался за возлюбленную Пол.

Когда из привлекательной Людмилы получилось пучеглазое создание с массивной челюстью, выпирающей вперед, Стивен признал в ней несомненное сходство с женой и скомандовал «стоп».

Взглянув на часы, он велел поторапливаться, ибо Олив привозит Джека с футбольной тренировки на стадионе «Динамо» около пяти часов вечера, а уже почти три. Борис и Эндрю ехать отказались, сославшись на усталость и на то, что вреда от них будет гораздо больше, чем пользы. Борис поймал такси и отправился с новым приятелем в адвокатское бюро, решив дожидаться завершения операции в конторе.

Дорога в дачный поселок в районе Толстопальцева, где обитала семья Шерманов, шла мимо похожего на свалку болота, откуда торчали остовы ржавых машин, куски арматуры, доски и прочий габаритный мусор. Стивен со знающим видом пояснил, что местные власти поступили мудро, разрешив сбрасывать населению отходы в болото. Таким образом, решаются две проблемы – осушение болота и ликвидация мусора. Я не без скепсиса подумала, что Шерманы – те еще экологи, им только давать нам советы, но вслух похвалила находчивость властей.

Дом, арендованный у Оксаны и Сергея, оказался старой профессорской дачей со всеми удобствами. Участок был невелик, но довольно уютен, с выложенным из камня мангалом и альпийскими горками. Пол въехал в ворота, высадил всю нашу команду, после чего отогнал машину к поселковому магазину, а сам огородами вернулся на участок. Между тем мы выбирали одежду для Людмилы, собиравшейся играть Дженнифер.

– Ты, главное, побольше плачь, – наставлял подругу Пол. – Чем больше потечет тушь, тем лучше. Все смажется, и будет непонятно, ты это или не ты.

– Кто кого готовит в театральный? Я тебя или ты меня? – возмутилась актриса. – Как-нибудь сама разберусь!

– И поменьше говори, твой английский тебя выдаст, – не унимался Банкин.

– Да замолчишь ты или нет! – прикрикнула на парня Людмила и потребовала, чтобы шофер вышел из комнаты.

Вскоре актриса, одетая в длинный шелковый халат Дженнифер, сидела в гостиной и ждала команды Стивена, когда можно будет начинать. Они даже немного порепетировали, и у женщины, пустившей на пробу слезу, уже начала течь косметика. Я заняла наблюдательную позицию в отделении платяного шкафа с вещами Стива и ждала момента истины там. Когда ноги начали затекать, Стивен вбежал в комнату и закричал на английском:

– Это правда? Отвечай! Мне сказали, что ты в роддоме бросила моего сына на пол! Говори, не молчи! Я все равно узнаю правду!

Согласно роли, Людмила упала на диван лицом вниз и, не сказав ни «да», ни «нет», принялась бурно рыдать.

– Олив! – завывал Стив. Лицо его было страшно, мужчина весь побагровел, глаза побелели, и он, не переставая, кричал: – Олив, пойди сюда! Немедленно, слышишь! Все брось и иди!