Б Паркер - Кэтскиллский орел

На тринадцатый день Хоук сказал:

- Кажется, я влюбился в Дорин.

- Не могу тебя упрекнуть, - откликнулся я.

- Что ты думаешь насчет межрасовых браков? - спросил Хоук.

- Это против Божеских законов.

- Ты уверен?

- Так говорится в Библии, - сказал я. - "Не смей выходить замуж за негритоса".

- Черт, - хмыкнул Хоук, - а ведь точно. Я тоже вспомнил этот отрывок. А ничего, если я ее просто оттрахаю?

- Насколько мне помнится, это не запрещено, - сказал я.

Мы сидели в баре. Вошел Рыжий в защитном костюме и военной шляпе. Из штанов вылезала рубаха, и выглядел он так, словно только что выбрался из медицинской полевой палатки.

- Возможно, ребята, есть работенка, - сообщил он. - Вас хочет видеть начальник отдела кадров.

- Пошли, - сказал я.

И мы поехали. В "транспеновском" "джипе", ведомом одним из охранников в голубой униформе. У ворот водитель сказал что-то сторожу, и мы проехали на территорию. Справа стояло квадратное одноэтажное здание. Машина остановилась напротив него, и мы вышли. "Джип" отъехал.

Рядом с дверью черными буквами было выведено: "АДМИНИСТРАЦИЯ".

- Подождите-ка здесь, - сказал Рыжий и вошел в здание.

Оно стояло в центре вычищенной площадки.

Металлические ангары находились дальше, почти у самой ограды, а завод возвышался прямо за административным зданием. За ним, частично скрытый деревьями, виднелся белый в колониальном стиле дом. От остальной территории его отгораживал белый дощатый заборчик.

Вышел Рыжий. Вместе с ним шел Чико с заломленной на затылок шляпой, а рядом с Чико - высокий костлявый человек в поношенной армейской одежде и сверкающих армейских сапогах.

- Это мистер Плант, - сказал Рыжий. - Начальник отдела кадров.

Плант кивнул:

- Рыжий сказал мне, что вы, джентльмены, являетесь мастерами рукопашного боя.

- Угу, - буркнул я.

- Есть вакансии для двух человек. Интересуетесь?

- Конечно, - обрадовался я.

- Очень хорошо, - сказал Плант.

Он кивнул Чико, и тот вытащил из-за спины охотничий нож с шестидюймовым лезвием. Он держал его за ручку параллельно земле, повернув к себе острый конец.

- Отберите у Чико нож.

Чико ухмыльнулся и немного сгорбился, готовясь к схватке, но я ударил его ногой в пах.

Негр задохнулся, сложился пополам и свалился на землю. Нож выпал из расслабленной ладони, я наклонился и поднял его за лезвие. Отдал Планту.

- Мы приняты? - спросил я.

Чико стонал, катаясь по земле. Плант выглядел слегка ошарашенным.

- Он не был готов, - сказал Плант.

- В том-то и дело. Надо всегда быть наготове, - возразил Хоук.

- Можно попробовать еще раз, - предложил я. - Хочешь еще разок, Чико?

- Нет, босс, - простонал Чико.

- Испытаете еще раз или сразу примете на работу? - повернулся я к Планту.

- А он? - уточнил Плант, кивая на Хоука.

- Давайте так, - сказал я. - Нож сейчас у вас, пусть он отберет.

Хоук дружелюбно и спокойно улыбнулся. Плант слегка отшатнулся, спохватился, нахмурился и уронил нож на землю, рядом со стонущим Чико.

- Не стоит, - пробурчал он. - Если он ни на что не годен, мы в скором времени это выясним.

- Я же сказал вам, мистер Плант, это классные ребята, - вмешался Рыжий.

- Вполне возможно, ты прав, - проговорил Плант. - Помоги Чико. - Затем посмотрел на нас: - А вы, джентльмены, пройдите сюда, подпишем контракт.

Мы направились следом за ним в здание администрации.

Мы продиктовали Планту вымышленные имена, а когда он попросил показать удостоверения личности, лишь загадочно заулыбались, и он понимающе кивнул. Мы подписали контракт, включающий в себя пункт о неразглашении профиля деятельности "Транспена". Затем Плант отправился вместе с нами к ближайшему бараку и показал наше жилище. После чего шофер отвез нас обратно в Пекод, где мы выписались из гостиницы и забрали вещи. К десяти вечера мы оказались на работе у Джерри Костигана и, если чутье меня не подводило, в двухстах ярдах от Сьюзен.

32

РАБОТА ОКАЗАЛАСЬ НЕСЛОЖНОЙ, мы ПРОВОДИЛИ ЧЕТЫРЕ тренировки ежедневно: два часа утром и два вечером. Носили "транспеновскую" униформу. Обедали в столовой для административных работников, где нам прислуживали филиппинцы в белых куртках.

В большинстве своем мы тренировали бывших наемников, типа Рыжего, которые сами неплохо разбирались в рукопашном бое и делали необходимые упражнения, добродушно скучая. Но кое-кто стал настоящей занозой в заднице. Был один светловолосый паренек из Джорджии, приходивший на тренировки с упорством кающегося индуса. Единственной целью в жизни он видел победу над одним из инструкторов. Всякое поражение лишь усиливало решимость побить инструктора в следующем раунде. Он вызывался на все демонстрации приемов.

- Тэйт, - сказал я ему на третий день нашего пребывания в лагере. По-моему, пора завязывать.

- Тот, кто завязывает, никогда не побеждает, - заявил он, - а победители не завязывают.

Я покачал головой:

- Тебе нелегко придется в жизни.

Был еще приземистый, луноликий приятель из Бруклина по имени Руссо, который с таким упорством старался показать, какой он плохой, что Хоуку наконец-то надоело, и на четвертый день тренировок он сломал парню руку.

На Тэйта это оказало успокаивающее действие.

Каждый день после ужина мы пробегали мимо белого колониального здания, полускрытого от воров экраном форсайтии и сирени. На второй день услыхали, как кто-то плещется в бассейне. Охрана в голубых спортивных куртках патрулировала дощатый заборчик, и иногда рядом с домом можно было увидеть ходящих взад-вперед мужчин в гражданской одежде с оружием в руках.

Лагерь рабочих находился рядом с заводом.

В нем стояли шесть разборных домиков, по три с каждой стороны грязного проезда, на армейском языке называвшегося "улицей". В конце "улицы" стоял седьмой домик, над дверью которого было написано: "ЛАВКА". Дальше высилось отхожее место, сделанное из неокрашенных сосновых досок. Между домиками были натянуты куски непромокаемого просмоленного брезента и положены фанерные перекрытия - там весь день и всю ночь мерцали огни костерков. Рабочими преимущественно были вьетнамцы, и в свободное от работы время они сидели у костров, на которых готовилась пища, и играли в карты на сигареты и виски. Немногочисленные латиноамериканские рабочие занимали место рядом с последним домиком и строго держались своих, стараясь не приближаться к азиатам. В их "квартале" кто-то соорудил из досок станок для поднятия тяжестей, и несколько мужчин регулярно поднимали там штангу и металлические пластины.

Вокруг рабочего поселка никаких заграждений не было, но казалось, что он отделен от остального мира океаном пустоты.

Каждая смена выходила на работу под начальством охранника в голубой форме, и еще парочка всегда виднелась в пределах периметра поселка.