Чак Паланюк - Бойцовский клуб (вариант перевода)

И он рассмеялся.

Всё...

Всё находится на больничной свалке, сказал он.

А сам ржёт.

Всё.

Больничная свалка уже похожа на последнюю черту.

Держа руку на кнопке лифта, я спрашиваю Тайлера, готов ли он. Шрам на тыльной стороне моей ладони набух, покраснел, лоснится, точно повторяя рисунок поцелуя Тайлера.

- Одну секундочку, - отвечает Тайлер.

Томатный суп должно быть ещё горяч, потому что когда Тайлер прячет свою пакость обратно в порты, та розовеет, словно огромная неуклюжая креветка.

Глава 8

В Южной Америке, Зачарованном Крае, если б мы переходили вброд реку, крошечная рыбка заползла б в тайлерову уретру. Рыбка покрыта шипами, которые могут подниматься и ложиться, и когда она окажется в Тайлере, то поднимет шипы, чтобы остаться в этом удобном домике, и приготовится откладывать икру. Не, существует множество ситуаций, которые были бы хуже, чем проведённая нами субботняя ночь.

- Насчёт того, что мы сделали с мамой Марлы, - говорит Тайлер. - Могло бы быть и хуже.

Я говорю, заткнись.

Тайлер говорит, что французское правительство могло бы втащить нас в подземный комплекс за пределами Парижа, где даже не хирурги, а недоучки-технари срезали бы наши веки в качестве подготовки к тестированию на токсичность нового спрея для загара.

- Такая фигня случается, - говорит Тайлер. - Ты газеты почитай.

Хуже всего то, что я знаю, что Тайлер решил сделать с матерью Марлы, и впервые за всё время, что я его знал, Тайлер заимел деньги. Делал настоящие баксы. Звонил Нордстром и оставил заказ на две сотни брусков коричневого мыла для лица "Карамель" к Рождеству. Двадцать баксов за брусок - предполагаемая розничная цена, и у нас появились деньги для того, чтобы где-нибудь нормально провести этот субботний вечер. Этими деньгами мы за газ заплатили. Танцуй. Ежели б я к деньгам был равнодушен, то бросил бы работу.

Тайлер называет себя "Мыловаренной компанией на Пейпер-стрит". Люди говорят, что это вообще лучшее мыло.

- Но что ещё хуже, - говорит Тайлер, - ты мог случайно съесть мать Марлы.

Мой рот набит цыплёнком Кунг Пао, и я, чёрт побери, говорю Тайлеру, чтоб он заткнулся.

Субботним вечером мы на переднем сиденье "Импалы" 1968 года, стоящей на двух спущенных покрышках на парковке для подержанных автомобилей. Тайлер и я, мы разговариваем, пьём баночное пиво, и передние сиденья "Импалы" больше, чем диваны у большинства людей. Парковки забили всю эту улицу, многие в их бизнесе называют эти парковки "консервами", так как все машины стоят около двух сотен долларов, и цыгане, которые держат эти парковки, целый день напролёт стоят в своих оклеенных фанерой офисах и курят тонкие, длинные сигары.

Машины - мечта ребят, только что получивших права: "Гремлины" и "Пейсеры", "Мэверики" и "Хорнеты", "Пинто", пикапчики "Интернейшнл Харвестер", "Камаро" с открытым верхом и "Дастеры" и "Импалы". Машины, которые люди любили, а потом выкинули на помойку. Животные на водопое. Платья для невест от "Гудвилл". С вмятинами и серыми или красными или чёрными буферами, и бамперами, и комьями грязищи на кузове, которые уже никто не расчистит пескоструйкой. Пластик под дерево, пластик под кожу и пластик под хром - такие салоны. А ночью цыгане даже не закрывают двери машин.

Огни машин на бульваре высвечивают написанную на огромном, словно экран в панорамном кинотеатре, ветровом стекле "Импалы", цену. Цена - девяносто восемь долларов. А изнутри это выглядит как 89 центов. Ноль, ноль, точка, восемь, девять. Америка просит вас позвонить по этому телефону.

Большинство из автомобилей здесь стоит около сотни долларов, и все машины продаются "КАК ЕСТЬ" по соглашению, висящему на лобовом стекле.

Мы выбрали "Импалу", потому что если придётся заснуть субботней ночью в машине, то у неё самые большие кресла.

Мы едим китайскую жратву, потому что не можем пойти домой. Ты или спишь здесь, или остаёшься на всю ночь в ночном клубе. А мы не ходим в клубы. Тайлер говорит, что музыка настолько громкая, особенно на басах, что дрючит его биоритм, как хочет. В последний раз, когда мы выходили, Тайлер говорил, что громкая музыка заставляет его страдать от запоров. Такие дела, и в клубе слишком шумно, чтобы поговорить, ибо после нескольких коктейлей каждый чувствует себя центром внимания, и изолируется ото всех.

Ты - труп в английском детективе с убийством.

Сегодня вечером мы спим в машине, потому что Марла пришла домой и угрожала позвонить в полицию, и арестовать меня за то, что я приготовил её мамку, а затем Марла бегала вокруг дома и колотила в двери и окна, вопя, что я нежить и каннибал, и она пошла пинать здоровенные залежи "Ридерз Дайджест" и "Нэйшнл Джиогрэфик", и там я её оставил. В её раковине.

Я не могу представить себе Марлу звонящей в полицию после её неуклюжей попытки свести счёты с жизнью при помощи "Занакса" в отеле "Регент", но Тайлер подумал, что будет лучше спать где-нибудь в другом месте. Просто на всякий пожарный, да.

Если Марла сожжёт дом.

Если Марла выйдет на улицу и найдёт пушку.

Если Марла останется дома.

Если.

Я попытался сосредоточиться:

Луны белый лик

Наблюдая, звёзды бдят.

Тра-ля-ля, конец.

[Досл. пер.:

Наблюдая за белым ликом луны

Звёзды никогда не испытывают ярости

Тра-ля-ля, конец.]

Здесь, с машинами, идущими по бульвару, и пивом в моей руке в "Импале" с её холодным, жёстким бакелитовым рулевым колесом - чуть ли не три фута в диаметре, и потрескавшимся виниловым сиденьем, щиплющем меня за задницу, Тайлер говорит:

- Ещё раз. Расскажи мне точно, что произошло.

Неделями я игнорировал намерения Тайлера. Однажды я пошёл вместе с Тайлером в офис "Вестерн Юнион" и наблюдал, как он отослал матери Марлы телеграмму.

ОТВРАТИТЕЛЬНЫЕ МОРЩИНЫ (тчк)

ПОЖАЛУЙСТА ПОМОГИ МНЕ (тчк)

Тайлер показал клерку читательский билет Марлы и подписался именем Марлы на телеграмме, сказав, что да, иногда Марла может быть и мужским именем, и клерк продолжил заниматься своими делами.

Когда мы выходили из "Вестерн Юнион", Тайлер сказал, что если я люблю его, то должен довериться ему. Это не то, что тебе нужно знать, сказал Тайлер и повёл в "Гарбонзо" на порцию гуммуса [гадость гороховая].

Что меня действительно испугало, так это не телеграмма, а обед с Тайлером. Никогда, ни за что Тайлер не платил наличными. Если ему нужна одежда, Тайлер идёт в качалки и отели и обращается в отдел возврата потерянных вещей. Это лучше, чем способ Марлы, которая идёт в прачечные, прёт из сушилок джинсы и продаёт их по двенадцать долларов за пару в тех местах, где покупают обноски. Тайлер никогда не ел в ресторанах, а Марла не покрывалась морщинами.

И без какой-либо причины Тайлер послал матери Марлы пятнадцатифунтовую коробку шоколада.