Вэл Макдермид - Далекое эхо

– Дайте ей подержать свой палец, – распорядилась акушерка.

Он осторожно протянул руку и нежно погладил сморщенную кожицу маленького кулачка. Крохотные пальчики разжались и крепко ухватили его за палец. И Алекс оказался в плену.

Затем он сел возле Линн и сидел, пока она не проснулась, а потом рассказал ей об их чудесной дочери. Бледная, измученная Линн заплакала.

– Я знаю, что мы договаривались назвать ее Эллой, но теперь я хочу назвать ее Дэвиной, в честь Брилла, – тихо промолвила она.

От ее слов у него, как от удара, перехватило дыхание. Его словно сшибло поездом. Переступив порог больницы, он ни разу не вспомнил о Брилле.

– О господи, – прошептал он, и чувство вины притушило его радость. – Какая прекрасная мысль. Ох, Линн, я не знаю, что и сказать. У меня голова идет кругом.

– Тебе нужно поехать домой и поспать.

– Мне нужно будет кое-кому позвонить. Оповестить.

Линн погладила его по руке:

– Это может подождать. Тебе нужно выспаться. Ты выглядишь измотанным.

Так что он ушел, пообещав ей вернуться позже. Однако, дойдя до выхода из больницы, Алекс понял, что добираться до дому у него нет сил. Он нашел какую-то скамейку и буквально свалился на нее, пытаясь сообразить, как же пережить ближайшие несколько дней. У него родилась дочь, но реально ее пока не было. Он потерял еще одного друга, но пока не решался задуматься о том, что это значит. А между тем надо было еще поддерживать Линн. До сих пор у него не возникало сомнения, что в случае чего с ним рядом всегда будут Зигги или Линн.

Теперь, впервые за всю взрослую жизнь, Алекс почувствовал себя до жути одиноким.

Джеймс Лоусон услышал новость о смерти Дэвида Керра в машине, когда следующим утром ехал на службу. Осознав, что произошло, он не смог сдержать удовлетворенной улыбки. Много прошло времени, но наконец убийца Барни Макленнана получил по заслугам. Затем он с тревогой подумал о Робине и том, что сам дал ему мотив. Приехав на работу, Лоусон сразу же отправился в свой отдел нераскрытых преступлений. К счастью, Робин Макленнан оказался единственным, кто пришел раньше него. Он стоял у кофеварки, ожидая, пока горячая вода просочится через фильтр с молотыми зернами в подставленную кружку. Шум машины заглушил шаги Лоусона, так что Робин подскочил на месте, когда у него над ухом прозвучал голос начальника:

– Ты слышал новости?

– Какие новости?

– Дэвида Керра убили. – Лоусон, прищурясь, внимательно вглядывался в лицо детектива. – Прошлым вечером. У него в доме.

Робин поднял брови:

– Вы шутите.

– Я услышал это по радио и позвонил в Глазго перепроверить, наш ли это Дэвид Керр. Так это и оказалось.

– Что произошло? – Робин, отвернувшись, накладывал в кружку сахар.

– Сначала решили, что это просто ограбление с трагической развязкой. Но обнаружилось, что у погибшего две колотые раны. Запаниковавший грабитель может разок пырнуть ножом, но после поспешит унести ноги. А этот бил наверняка.

– Ну и что вы об этом скажете? – поинтересовался Робин, протягивая руку к кружке.

– Дело не в том, что скажу я, а в том, что говорит стратклайдская полиция. Они рассматривают и другие возможности. Так они выражаются. – Лоусон замолчал, ожидая реакции от Робина, но тот безмолвствовал. – Кстати, Робин, где ты был прошлым вечером?

– Что это значит? – яростно сверкнул глазами Робин.

– Успокойся, старина. Я тебя ни в чем не обвиняю. Но давай смотреть правде в глаза: если у кого-то и был мотив убить Дэвида Керра, так это у тебя. Да, да, я знаю, что ты этого не делал. Я на твоей стороне. Я просто хочу удостовериться, что у тебя есть алиби. Вот и все. – Он успокаивающим жестом положил руку на плечо Робина. – У тебя есть алиби?

Робин провел рукой по волосам:

– Господи, нет. Был день рождения тещи, и Дайана повезла детей в Грэйнджмаут. Они вернулись только в двенадцатом часу. Так что я был дома один. – Он тревожно наморщил лоб.

Лоусон покачал головой:

– Это плохо, Робин. Тебя прежде всего спросят, почему ты тоже не поехал в Грэйнджмаут.

– У меня трения с тещей. Никогда с ней не ладил. Так что Дайана всегда объясняет мое отсутствие тем, что я на работе. И вчера был очередной такой случай. То есть я не придумал этот предлог, чтобы поехать в Глазго и убить Дэйви Керра. Боже правый! – Он поджал губы. – В любой другой вечер я сидел бы дома с семьей, тихо и мирно. Но прошлым вечером… Черт! Если они прознают про то, что Керр сделал с Барни, я влип.

Лоусон взял кружку и налил себе кофе:

– От меня они об этом не услышат.

– Ты же знаешь, что у нас за контора. Есть Центральный пункт связи, а у нас Центральный пункт слухов. Это обязательно выплывет. Начнут копаться в прошлом Дэйви Керра, и кто-нибудь вспомнит, что мой брат погиб, спасая его после дурацкой попытки самоубийства. Если бы ты вел это дело, разве ты не захотел бы побеседовать с братом Барни? На всякий случай? Вдруг он решил, что пришла пора свести старые счеты? Нет, говорю же: я влип. – Робин прикусил губу и отвернулся.

Лоусон дружески сжал его плечо:

– Я вот что тебе скажу: если кто-то из Стратклайда спросит тебя, отвечай, что был со мной.

Робин потрясенно поднял на него глаза:

– Ты ради меня солжешь?

– Нам придется лгать обоим. Потому что мы оба знаем, что ты не имеешь отношения к смерти Дэйви Керра. Посмотри на это так: мы просто сэкономим время следователей. Они не станут тратить силы и энергию на то, чтобы заниматься тобой, когда им нужно разыскивать убийцу.

Робин неохотно кивнул:

– Полагаю, что так. Но…

– Робин, ты хороший коп. Ты – хороший человек. Иначе я не взял бы тебя в свой отдел. Я в тебя верю и не хочу, чтобы твое доброе имя вываляли в грязи.

– Спасибо, сэр. Я ценю ваше доверие.

– Не стоит благодарности. Давай просто условимся, что я заглянул к тебе вчера и мы выпили по паре пива и сыграли несколько партий в покер. Ты выиграл у меня двадцать фунтов. Я ушел около одиннадцати. Как это тебе?

– Годится.

Лоусон улыбнулся, чокнулся кружкой с кружкой Робина и пошел к себе. Он был убежден, что это и отличает лидера: умение сообразить, что нужно твоим подчиненным, и дать им это раньше, чем они сообразят, что им это нужно.

Тем же вечером Алекс снова пустился в дорогу. Он снова ехал в Глазго. Отдохнув на скамейке, он все-таки попал домой, а там телефон трезвонил так, что чуть не срывался со стола. Он поговорил с обеими парами дедушек и бабушек. Его родители были даже несколько смущены своей радостью в свете того, что случилось в Глазго. Мать и отец Линн что-то невнятно бормотали, потрясенные ужасной смертью единственного сына. Они еще не могли найти утешения в рождении первой внучки. Известие, что у Линн начались преждевременные роды, лишь усугубило их страх. Эти два телефонных разговора окончательно добили Алекса. Он послал краткие сообщения друзьям и сотрудникам о рождении Дэвины, а затем отключил телефон и свалился на кровать.