Валерия Вербинина - Леди и одинокий стрелок

– Он ранен, – сказала она. – Ему к доктору надо…

– Я лучше любого доктора, – фыркнул Стив. – Ну-ка, посмотрим, что у него там…

А там была пуля из «винчестера».

Стив перевязал раненого, и Амалия, которой в голову пришла совершенно неожиданная мысль, бегом бросилась обратно в салун.

Шериф сидел на прежнем месте. За стойкой Пирс Грант считал на счетах.

– Простите, Пирс, шериф Гамильтон сейчас выходил? – спросила Амалия, подойдя к нему и поспешно вернув на уста обаятельную улыбку. – Примерно в последние четверть часа?

– Нет, – ответил Пирс важно. – Я ему относил новую бутылку, он никуда не отлучался.

– А его люди?

– Да они так и сидят, как сидели, – сказал Пирс, пожимая плечами. – А что случилось-то?

– Ничего, – сказала Амалия. – Спасибо.

Значит, там, на улице, был не Бандит Пит. И Амалия бросилась на поиски Донованов. Их она знала немного лучше, чем остальных, а между тем надо было сообщить полковнику, что Роберт ранен.

Джек был в почтамте – болтал по-испански с почтмейстером Хуаресом. За столом Рассел сочинял письмо, от усердия заодно с пером глубоко макая пальцы в чернильницу.

– Джек, – выпалила Амалия, – у нас несчастье! Роберт ранен!

Джек разинул рот. Рассел посадил кляксу на текст и чертыхнулся.

– Роберт? Когда?

– Только что. Кто-то хотел его убить! В него стреляли!

– Это шериф, – заявил Рассел мрачно.

– Нет, он не выходил из салуна, я проверила. Надо сообщить полковнику на ранчо, надо перевезти Роберта, и… я не знаю, что делать!

Братья всполошились, забегали, загремели шпорами. Рассел помчался на ранчо, Джек занял пост часового возле лавки гробовщика, куда вернулась Амалия. Роберт был без сознания, и она подумала, что дела его совсем плохи. По ее настоянию все-таки послали за доктором Хейли, и он, взглянув на больного, заявил, что тот протянет дня два, не больше.

Полковник прибыл с экипажем, Роберта осторожно погрузили в него и отвезли на ранчо «Эсмеральда». Приехал шериф, заверил убитого горем старшего Ричардсона и Амалию, что постарается отыскать и наказать виновных, и отбыл восвояси.

Сумерки окутали дом. Амалия сидела в гостиной, кусая пальцы. Вошел дядя Чарли и сел на диван.

– Вы, кажется, уезжаете завтра? – нарушил он молчание. – Простите, со всеми этими событиями у меня совсем вылетело из головы, что вы должны покинуть нас.

– Нет, – сказала Амалия странным голосом. – Я никуда не еду. Я должна сначала во всем разобраться.

Полковник удивленно поглядел на нее.

– Я очень признателен вам, – сказал он, – но что вы можете сделать? – Он промолчал. – В здешних местах иногда творятся такие дела, в которые постороннему лучше не мешаться.

– Роберта хорошо охраняют? – спросила Амалия.

– Я расставил наших людей возле дома. Тот же номер, что с Перси, не пройдет. Сам я сплю в соседней комнате. На всякий случай.

– Знаете, – сказала Амалия, – меня не оставляет чувство, что все, что произошло, как-то связано с Перси.

– Меня тоже, – коротко ответил полковник.

– У вас есть какие-нибудь догадки?

– Никаких. Скажу вам честно, Эмили: я ничего не понимаю. У Роберта вообще не было с Перси ничего общего.

Амалия решилась.

– У Перси Белла были какие-нибудь друзья? Кто-то был в курсе его дел?

– Он называл только одно имя, – наморщил лоб полковник. – Джимми Роулинз, владелец ранчо. Но мне оно ни о чем не говорит.

– Может быть, кто-то из ковбоев знает этого человека? – предположила Амалия. – Если у него ранчо… Вы бы не могли спросить у них?

Полковник кинул на нее задумчивый взгляд.

– Попробую. – Он тяжело поднялся и шагнул к дверям. – А что вы хотите предпринять?

– Пока не знаю, но, мне кажется, неплохо было бы Роулинза разыскать.

Наутро перед Амалией стоял маленький вакеро, улыбчивый и вежливый. Его звали Эрнесто Салазар, и он сообщил, что знает, где находится ранчо сеньора Роулинза – на юго-восток от Сан-Антонио.

– Ты можешь меня проводить туда? – спросила Амалия.

Салазар улыбнулся и поклонился. Он был горд тем, что ему выпала честь сопровождать такую красивую сеньориту.

Амалия переоделась в мужской костюм для верховой езды, влезла в высокие сапоги, прихватила с собой оружие и пожала руку полковнику. Она пообещала ему вернуться не позднее, чем через неделю.

– Может, мне удастся разузнать, в чем тут дело, – сказала она. – Во всяком случае, попробовать стоит. Чем больше я думаю о том, что случилось, тем больше во мне уверенности: Перси занимался какими-то темными делами, и из-за них его и убили.

Полковник коротко кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Я буду вам благодарен, если вы что-то выясните. Только не задерживайтесь.

Амалия села в седло и двинулась за Салазаром.

Они миновали Арчер и поднялись по крутой, пыльной дороге. Солнце ярко сияло в небе. Когда они пересекали русло высохшего ручья примерно на скорости тридцать километров в час, их нагнали пули, летящие со скоростью триста метров в секунду, что составляет более тысячи километров в час, и ясное дело, что всадники никак не могли убежать от них. Салазар завертелся в седле и рухнул на землю. Нога его застряла в стремени, и испуганная лошадь поволокла его по камням.

Это было последнее, что помнила Амалия, когда вторая пуля настигла ее.

Две тени склонились над окровавленной белокурой девушкой, лежавшей на земле.

– А она еще живая… – заметила первая тень.

– Было же сказано: в живых не оставлять, – буркнула вторая тень.

– Красивая девушка-то, – вздохнула первая тень. – А ты видел, как я тому малому угодил? Прямо между глаз.

– Треп все это, – холодно возразила вторая тень. – Прикончи ее, и поехали отсюда.

Амалия слышала все, что они говорили, но не могла пошевельнуться. Собственное тело внезапно стало неповоротливым, тяжелым, налитым болью и в то же время чужим и далеким. Ей показалось, что она была близка к тому, чтобы превратиться в бесплотный дух, но, странное дело, это ее почти не трогало. Первая тень вскинула ружье и… опустила.

– Блондинка… – мечтательно протянула тень. – Я впервые вижу такие волосы. А ты?

– Тебе-то какое дело? – огрызнулась вторая.

– Да я так… – сказала первая тень. – Как ты думаешь, сколько бы нам за нее дали в борделе?

– Ты это о чем? – насторожилась тень вторая.

– Да все о том же. По десятке на брата, где тут справедливость? А если ее продать, то мы долларов сто огребем, а то и больше.

– Им это не понравится, Педро. Ведь нас не для этого наняли.

– Ну и что? Кто вообще узнает об этом? Продадим и…

– Прямо в Арчере? – ухмыльнулась вторая тень. – Ну, ты даешь!

– Зачем нам этот Арчер? – рассудительно возразила тень Педро. – У Санчеса в Ларедо первоклассный бордель. Оттуда она ни в жизнь не убежит, а мы за нее деньги возьмем. Всем известно – Санчес хорошо платит.