Галина Романова - Крестный папа

— Ну извини, — Игорь галантно поклонился. — В следующий раз буду более обходителен.

— Не-ет, — она пружиной подскочила на месте. — Никакого следующего раза, слышишь! Не будет никакого следующего раза!!!

«А вот тут ты ошибаешься», — хотелось ему рассмеяться ей в лицо. Но вошла тетя Наташа с подносом в руках, и он сдержался.

— Давайте, детки, покушайте, — сразу заворковала она, не сводя изучающего взгляда с Игоря. — Наверное, к такому угощению не привыкли, но все свежее.

Старая карга, как он окрестил ее про себя, испытывая жуткое неудобство от ее присутствия, оказалась на редкость проницательной. Он действительно не привык к подобному угощению. В их доме готовил повар, выигранный отцом в карты у какого-то нувориша, кроме повара, была еще и кухарка. Рестораны Игорь предпочитал с восточной кухней, сейчас же ему были предложены макароны с подливкой, пара котлет, кусок хлеба на краешке тарелки и стакан густого киселя. Представив, как эта жидкость проникает в его горло и склизким комком опускается внутрь, Игорь едва не сплюнул.

— Игорь не любит киселя, тетя Наташа, — угадав, пришла на выручку Лариса. — Я выпью…

Отужинали в полной тишине под неусыпным оком хозяйки. Кое-как попихав в себя трапезу, Игорь засобирался в дорогу, попросив Ларису проводить его. Она встала и неохотно пошла за ним следом.

— Там скоро один парень уезжает, — крикнула ему в спину тетя Наташа. — Где-то через час отправляется. Ты спроси куда, может, вам по дороге…

После приятной тишины, царящей в комнате тети Наташи, шум моторов прибывающих и отъезжающих трейлеров просто оглушил Ларису. Виски заломило, и, слегка качнувшись, она невольно ухватилась за рукав Игоря, инстинктивно ища в нем поддержку.

— Что с тобой? — не смог не воспользоваться он ситуацией и приобнял ее за плечи.

— Голова немного закружилась, — слабым голосом ответила она. — Вторая ночь без сна…

Они обогнули здание забегаловки и медленно двинулись в сторону стоянки. Им нужно было пройти слабоосвещенный участок, затем свернуть за ряд небольших строений, громко именуемых гостиничным комплексом, и, миновав протоптанную тропинку протяженностью где-то около тридцати метров, упереться в щит, приглашающий воспользоваться услугами автостоянки.

Большую часть этого небольшого пути они проделали в полном молчании. Игорь был чем-то озадачен. Сурово сведя брови и поджав губы, он бросал на нее загадочные взгляды, значение которых было понятно только ему.

Ларисе разговаривать и вовсе не хотелось. Ей редко приходилось кого-нибудь провожать в своей жизни, поэтому слов, приличествующих случаю, не находилось. Что она могла сказать ему? Пожелать счастливого пути? Пожалуй, в этом было бы больше лицемерия, чем правды. Поэтому она молча шла за ним в ночь, с трудом угадывая дорогу.

— Лариса, — Игорь внезапно остановился, и Лариса, не ожидавшая этого, ткнулась головой в его спину. — Мне нужно что-то сказать тебе…

— Что? — еле слышно выдохнула она и напряглась. — Почему ты остановился? Что случилось?

«Бежать! Бежать немедленно! — мгновенно застучало в ее голове. — Идиотка! Неужели ты думала, что он оставит тебя в живых?!»

Подобно большой испуганной птице, Лариса взметнула руками и, круто развернувшись, бросилась прочь.

— Стой! — сдавленным голосом приказал он, и по шуму за спиной она поняла, что он кинулся следом.

Погоня продолжалась недолго. Споткнувшись в кромешной темноте о кочку, Лариса плашмя полетела на землю. И почти тут же со всего маху ей на спину опустился Игорь.

— О черт!!! — громко застонал он, ударившись раной. — Куда ты ломишься?! О черт?!

— Оставь меня!!! — запричитала она, громко всхлипывая.

— Тише ты… черт! — Попеременно охая и чертыхаясь, Игорь развернул ее на спину и, придавив массой своего тела к земле, зашипел: — Заткнись, дура! Перестань верещать!!!

— Ты, ты, ты… — задыхаясь от ужаса, залопотала Лариса. — Ты хочешь меня убить?!

— Нет, дурочка, нет… — Он, тяжело задышав, сдавленно прошептал: — Я хочу тебя любить…

Первые лучи солнца разжижили кромешную темноту в восточной части города. Громоздкие строения машзавода, расположенного в том районе, начали приобретать все более ясные очертания и через пять-десять минут отразили в своих окнах восходящее светило. Часа через два город проснется. Заснуют, громыхая, пустые трамваи и троллейбусы. Застучат тележками уличные торговцы. Народ забегает, засуетится, чтобы прожить еще один бесконечно длинный и так мгновенно ускользающий день.

Что-то он принесет каждому? Кто-то сказал, что только неизвестность заставляет нас жить и карабкаться к вершине, венчает которую — смерть. Мы суетимся, любим, ненавидим. День за днем открываем что-то новое. Созидаем и разрушаем. Но бессмертия за это судьба нам не дарует. Финишный предел каждого из нас предсказуем и плачевен…

Мрачнея душой от подобного черного философствования, Серафим стоял у окна в Ларисиной квартире и постукивал костяшками пальцев о подоконник.

Итак, девка не вернулась. То ли любвеобильный Ромео забрал ее с собой, то ли сумел избавиться по дороге, что вероятнее всего. Возможна и какая-то иная причина. Но узнать ее, эту самую причину, Серафиму хотелось до желудочных колик. Ему это было просто необходимо, чтобы просчитать свой следующий ход. Он уже раз сыграл вслепую, поверив словам этой…

— Черт с ним со всем, — скрипнул он зубами, услышав мелодичный клекот сотового. — Да, слушаю…

Саня Левчик с энтузиазмом, что было удивительно после всех постигших их неудач, принялся докладывать о результатах. Обстоятельно, но без ненужных подробностей, он выложил ему всю имеющуюся у него информацию об этой загадочной Мате Хари.

— Что, так вообще никого и нет? — не сразу поверил Серафим.

— Вообще никого…

— Ну что же. Выбора у нас нет, вези тогда этого голубка сюда. Да, Саня, постарайся побыстрее и без лишнего шума. Скоро станет совсем светло…

Хотя последний фактор значения для него лично уже не имел. Осторожничай, не осторожничай, выправить случившееся было уже сложно. Серафим с тяжелым сердцем отошел от окна и еще раз оглядел комнату. Уютная, вполне соответствующая облику ее хозяйки, во всяком случае, тому впечатлению, какое она смогла произвести на него. Жалко, конечно, будет портить и обои, и ковер, и эти с видимой тщательностью подобранные гравюры, но другого выхода он просто не видел. Серафим сам себя перестал бы уважать, если бы оставил ее выпад без ответного хода. Хорошо бы ей самой вернуться в разгар событий, но, как видно, не судьба, а время не терпит. Ладно, пусть хоть это ее удивит.

Нет, но какова нахалка!..

Звук открываемой двери отвлек его от мрачных размышлений. Метнувшись за угол шкафа, Серафим рывком достал пистолет из-за пояса брюк и осторожно снял с предохранителя.