Куив Макдоннелл - Человек с одним из многих лиц [Литрес]

— Все в порядке, дорогая, — сказала Дороти, значительно смягчив свой обычно резкий тон. — Видишь ли, у моего внука, в отличие от сына-идиота, есть одна отличительная черта: он мудак. А джентльмен, который в настоящую минуту собирает «Риск» в коробку, совсем не таков.

— В этот раз вы не стали смягчать слова, — заметила Бриджит.

— Потому что я не считаю необходимым проявлять вежливость, когда речь заходит о моем внуке. В идеале я хотела бы вспоминать о нем так же редко, как он, без сомнения, вспоминает обо мне.

— Но… — пробормотала Бриджит, — как давно вы поняли?

— О, очень давно. Наверное, с той минуты, когда с ним познакомилась, — ответила Дороти.

— Но, если вы все знаете, почему бы просто не сказать…

Бриджит махнула головой в сторону двери в гостиную, где сидел Пол.

— Теперь это было бы неловко. Да и зачем разрушать счастливую гармонию? Должна признаться, я каждый раз с нетерпением жду его визитов.

— И вас это действительно не беспокоит?

— Что именно, дорогая?

— Присутствие в доме незнакомца.

— Какая чепуха! Необязательно быть знакомым с кем-то по имени, чтобы знать его на самом деле. В нем добрая душа, которая, за исключением одной большой лжи, во всем остальном честна как день. Знаешь, почему я постоянно выигрываю в «Риск»?

Бриджит покачала головой, сбитая с толку таким резким переходом.

— Потому что он, — ответила Дороти, указав на дверь, — постоянно стремится взять под контроль Австралию. Это самый легкий континент для обороны. Словно некий странный внутренний голосок внушает ему тоску по собственному убежищу — какому-то маленькому месту, которое он хотел бы назвать своим.

Дороти сняла очки, позволив им болтаться на цепочке на груди. Затем стала смотреть в окно, наблюдая за далеким огоньком самолета, ненадолго вынырнувшим из облаков.

— Я попросила кое-кого собрать о нем информацию. Я… узнала совсем немного, а потом отменила заказ. Мне показалось навязчивым заглядывать в его жизнь, когда его нет рядом. Это странно, да?

Бриджит провела рукой по своей шее.

— Нет, пожалуй.

— Ты знаешь, что такое настоящее одиночество? Я имею в виду одиночество как непрерывное состояние? Когда жизнь стала бы абсолютно пустой, если бы не чье-то редкое в ней присутствие.

— Не знаю, — ответила Бриджит. — Это… должно быть, очень тяжело для вас.

Повернувшись, Дороти грустно улыбнулась, отчего стала выглядеть намного старше.

— О, моя дорогая, ты неправильно меня поняла. Я говорила не о себе.

Дороти коротко взглянула на дверь, после чего повернулась и поправила на стойке пару предметов, которые совсем не нужно было поправлять.

Через несколько долгих мгновений она заговорила вновь, и в ее голосе прорезались прежние резкие нотки:

— Итак, — сказала она, — в какие неприятности угодил Грегор?

Несмотря на сказанное, он по-прежнему оставался Грегором. Бриджит не знала, как ответить на этот вопрос.

— Хм-м… с ним все в порядке.

Дороти повернулась и снова надела очки.

— Прошу тебя, дорогая, хотя бы ты мне не «чеши», а то отправишься спать в собачью конуру. Грегори не ходит в спортзал, и у меня хватает медицинских знаний, чтобы понять: под этим ужасным свитером не мышечное растяжение, а самая настоящая рана. Не говоря уже о том, что он свалился как снег на голову. Наверняка где-то что-то пошло не так. Итак, повторяю: насколько серьезные у него неприятности?

— Ну… достаточно.

— Ты сможешь ему помочь?

— Надеюсь.

— Прекрасно. Не буду дальше выпытывать. Доверюсь твоему здравому смыслу. Но обязательно обратись ко мне, если вам что-нибудь понадобится. Мне очень не хотелось бы вступать в один из этих скучных бридж-клубов для стариков.

— Спасибо, — проговорила Бриджит.

— В ванной под раковиной имеется аптечка. А на третьем этаже гардеробная, в которой до сих пор хранятся некоторые вещи моего дорогого покойного Джейкоба. Подбери что-нибудь для Грегора, а то я прямо чувствую, как его свитер пагубно влияет на стоимость моей недвижимости. И самое главное… — протянув руку, Дороти достала с полки еще одну бутылку вина. — Возьми с собой это.

Дороти протянула Бриджит бутылку, а левой рукой вдруг нежно прикоснулась к ее лицу. Затем повернулась и направилась к другой двери кухни — не к той, которая вела в гостиную.

— Спасибо, — проговорила Бриджит.

— Ты уже сказала, дорогая. Не стоит повторяться — это признак слабого ума. Грегори знает, где комнаты для гостей. Наслаждайтесь обезьянами.

Бриджит увидела, как Дороти закрыла за собой дверь.

— Погодите… Какими еще обезьянами?

Пол осторожно опустил иглу на пластинку и прикрыл глаза, когда гитарное вступление к песне «Ты сказала мне» мягко закружилось по комнате. К гитаре присоединилось банджо, зазвучал рваный ритм барабанов. С большой осторожностью Пол закрыл крышкой старый, но прекрасно сохранившийся проигрыватель Дороти. Затем быстро пошуровал кочергой в камине, подбросил еще одно полено и вернулся на свое место на огромном диване. Он чувствовал боль в плече и смертельную усталость. И все же огонь успокаивал, а музыка обнимала, как ласковая любовница.

Перед ним на кофейном столике лежал конверт от пластинки. В то время как три остальных «обезьяны» кривлялись на камеру, стоическое выражение лица Майка Несмита почти умоляло принимать его всерьез. За последние три года, обшарив все магазины подержанных пластинок, Пол сумел найти виниловые оригиналы десяти из одиннадцати студийных альбомов группы The Monkees [66] В названии поп-рок-квартета обыгрывается слово monkeys, то есть «обезьяны». , за исключением Changes, записанного в 1970 году. Его было трудно достать «из вторых рук», потому что мало кто покупал его даже «из первых». На своем пике (если это слово здесь уместно) он поднялся лишь до 152-го места в американских чартах и больше не котировался никогда и нигде. Забавно, что, когда дело дошло до крайности, Пол захватил с собой лишь альбом Headquarters. Забудьте о «десяти пластинках, которые вы бы взяли с собой на необитаемый остров». Смерть, постучавшая в вашу дверь, очень быстро сортирует музыкальную коллекцию до самого необходимого. Альбом, который одиннадцать недель Лета любви [67] «Лето любви» ( англ. The Summer of Love) — лето 1967 года, когда в квартале Сан-Франциско под названием Хейт-Эшбери собралось около ста тысяч хиппи, создав тем самым уникальный феномен культурного, социального и политического бунта. провисел на втором месте в чартах «Билборда» [68] «Билборд» ( англ. Billboard) — еженедельный американский журнал, посвященный музыкальной индустрии. , уступив абсолютную победу лишь «Клубу одиноких сердец сержанта Пеппера», вошел в короткий список предметов роскоши Пола — наряду с зудящими трусами и двумя фотографиями в рамках.