Анатолий Сыщиков - Тот, кто таится рядом

В пяти шагах от Алексея на ржавом диске от колеса сидел еще один человек, примерно такого же возраста, тоже небритый, но более худой и сутулый. Взгляд его был напряженным и неприятным, верхняя губа — брезгливо приподнята. На человеке была рабочая одежда: грязные брюки, драповая кепка, запылившаяся брезентовая куртка. На коленях лежал хлыст. Это был пастух Валера Елагин, сосед Дубининых, про которого Сергею рассказывал Павел Тимофеевич. Его стадо в этот момент паслось на поле по ту сторону шоссе. Елагин только что купил у Алексея Вакорина папиросы и почему-то задержался.

Павел Тимофеевич и Денисов подошли к павильону и поздоровались с хозяином. С пастухом дядя обменялся лишь кивком — они уже виделись утром, когда Павел Тимофеевич выгнал свою корову в стадо, которое Валера Елагин собирал каждое утро, двигаясь от дома к дому по главной улице села.

— За хлебом? — спросил Вакорин, делая жест, приглашающий покупателей войти в павильон.

— Нет. Мы по другому делу.

— Хотите что-то заказать в поселке? Из лекарств? — предположил Алексей.

— Нужен телефон. Позвонить.

На лице предпринимателя отразилось неудовольствие.

— Телефонный кабель разве еще не починили? — спросил он.

— Нет.

Вакорин не спешил доставать телефон.

— Я и сам стараюсь по нему не говорить, — нехотя заметил он. — Мобильная связь дорого обходится — рубль за шесть секунд.

— Ничего. Мы заплатим, — пообещал дядя и обратился к Сергею: — У тебя есть с собой деньги?

— Да.

Алексей снял с ремня телефон и сказал:

— Называй номер. Я наберу.

Нажимая на кнопки, Вакорин поинтересовался:

— Чей номер-то?

— Следователя Старостина, — пояснил Павел Тимофеевич, принимая из рук Алексея телефон.

Тот удивленно выкатил глаза. Пастух тоже услышал слова дяди и заинтересованно обернулся.

— Алло, можно следователя Старостина! — прокричал в трубку Павел Тимофеевич. — Пожалуйста, поскорей — я звоню по межгороду.

Сергей улыбнулся. Было немного забавно видеть бородатого седого мужика, который прижимает к волосатому уху маленький сотовый телефон.

После непродолжительной паузы дядя снова закричал:

— Алло, Дмитрий Иванович?!

Потом он перешел с крика на громкий голос. Видимо, его об этом попросили.

— Это Павел Тимофеевич из Варфоломеевки, — представился дядя. — Вы оставляли свой номер телефона, когда допрашивали насчет убийства… Помните?! Да. Да. Это я. Вы обедали у меня несколько раз… Не за что. Вам надо сюда приехать… Что случилось?.. Ничего хорошего. Только что нашли труп Гребнева… Ага… Кто-то его зарезал… Хорошо… Приглядим… Ничего не трогали… Езжайте мимо моего дома, дальше по улице. Мы вас встретим… Когда? Да. Будем ждать.

Дядя передал телефон Алексею.

Тот нажал на одну из кнопок и живо переспросил:

— Гребнева зарезали?!

— Да.

— А где нашли?

— В доме, в котором жили Барановы.

— А где это?!

— Как тебе объяснить? Ты ж не местный.

— А кто убил?!

— Не знаем, — пожал плечами дядя и добавил: — Мой племянник считает, что его убил левша.

— Левша?! — удивился Алексей Вакорин. — Левшу легко будет найти. Хотя, зачем? Благодаря ему одним маньяком стало меньше.

— Можно еще раз позвонить? — попросил Денисов.

Вакорин отдал ему телефон, видимо, полагая, что Сергей сам сможет разобраться с кнопками.

Пока Денисов разговаривал с главным редактором газеты, пытаясь в нескольких словах объяснить ему, что случилось в Варфоломеевке и как важно ему остаться здесь еще на день-другой, хозяин павильона выспрашивал у Павла Тимофеевича подробности убийства.

Дядя старательно уходил от ответов.

Получив от главного редактора «Арсеньевского Вестника» согласие на продление командировки, Сергей вернул телефон Вакорину.

— Так он жил все это время в селе? — допытывался предприниматель.

— У тебя есть хлеб? — перебил его дядя.

— Двенадцать рублей.

Получив от Денисова деньги за хлеб и щедрую компенсацию за телефонные разговоры, Алексей проглотил еще несколько незаданных вопросов и зашел в павильон.

Сидевший на диске от колеса Валера Елагин встал. Ему надо было возвращаться к работе. Однако, сделав несколько шагов в сторону дороги, он остановился и повернул к Павлу Тимофеевичу свое неприятное худое лицо.

— Слышь, Тимофеич, — обратился он к дяде. — Верно, что труп нашли в доме Барановых?

— Да.

Недобрая ухмылка еще сильнее искривила рот Елагина.

— Утром я видел Егора Гуляева. Было еще темно. Я только начал собирать стадо. Но я узнал Егора. Возможно, тебе будет интересно… Он вышел как раз из того очкура, где стоит дом Барановых.

— Почему ты об этом говоришь?

— Может быть, он тоже что-то видел?

— Думаешь?

— Он вел себя странно… Словно вор.

Елагин усмехнулся, поскольку сам отсидел за воровство.

— А вообще-то, — добавил пастух, — я слышал ваш разговор и вспомнил, что Гуляев — левша.

Не дожидаясь ответной реакции, Елагин развернулся и побрел в сторону шоссе. Неспешно перейдя его, он направился по полю к своему разбредшемуся коровьему стаду.

Павел Тимофеевич и Сергей переглянулись.

— Кто это? — спросил Денисов.

— Валера Елагин.

— Тот самый единственный сосед Дубининых?

— Да.

— Кажется, его поначалу подозревали в убийстве Михаила?

— Да. Пока Гребнев не сбежал в тайгу. Елагин — судимый. Я тебе рассказывал.

— Судя по его ехидной роже, он что-то знает. И не только про этого… Как он его назвал?.. Егора Гуляева.

В этот момент из павильона вышел Алексей и протянул дяде завернутую в полиэтиленовый пакет булку хлеба.

— Расскажите хоть что-нибудь, — попросил он. — Как Гребнева убили? Ножом?

— Мы знаем не больше тебя. Извини.

Не дав себя разговорить, Павел Тимофеевич взял хлеб и двинулся с Сергеем обратно в село. Алексей проводил их недовольным взглядом, потом машина, остановившаяся возле базара, завладела его вниманием.

В голове Денисова вертелись слова Елагина.

— Егор Гуляев на самом деле левша? — спросил он дядю, когда они отошли от павильона.

— Да.

В глазах Сергея блеснул интерес.

— Он — один левша в селе?

— Наверно, есть еще. Но я других не знаю, — ответил Павел Тимофеевич.

— А что он за человек? Мог он убить Гребнева?

— Сомневаюсь. Гуляев — мужик неплохой. Работяга. Правда, когда выпьет, становится дурак дураком. С ним лучше не садиться за стол. Не раз своих собутыльников избивал. Вон Гена Голованов уже несколько лет по его милости хромает, хотя, как ни странно, на Гуляева не обиделся. До сих пор вместе выпивают.

— А Гребнев с Гуляевым были знакомы?

— У нас в селе все друг с другом хоть немного, но знакомы…. Ну, а если по существу, я несколько раз видел их вдвоем — они иногда рыбачили вместе.