Валерий Пушной - Убивают не камни

— Закрой свой поганый рот, шавка! Кто ты такая, чтобы со мной в таком тоне разговаривать?!

Но Врюсова не отступила, изменение в поведении Вобровой ее не только не заставили умолкнуть, но еще сильнее взбеленили. Ее лицо накалилось, в голосе прорвался визг:

— А ты кто такая? Крысиное отродье! Тебя Крыса подослал к Вольдемару? Ты на него работаешь, свинья грязная? Ты ответишь за Вольдемара! Я убью тебя! — она оторвалась от стула, схватила со стола сервировочный нож, и сильно прижала лезвие к горлу Оксаны.

Но та проявила неожиданную расторопность, отбила от горла нож, оттолкнула Галину, и, вскочив с места, толкнула на нее стол.

Та, запнувшись о стул, опрокинулась на пол.

Посетители кафе замерли на своих местах, ошарашенные происходящим. Официант и бармен раскрыли рты.

Оксана кинулась к выходу. Галина вскочила на ноги, горя глазами, метнулась вдогонку, сжимая в руке нож. Вылетела на улицу, там по тротуару, расталкивая пешеходов, убегала Воброва. Галина понеслась следом.

И в этот миг дорогу ей преградили два крепких парня, выбили из рук нож, схватили за руки, скрутили, и не успела она сообразить, что происходит, как оказалась в салоне автомобиля, прижатая с двух сторон этими парнями. Начала яростно расталкивать их локтями:

— Сволочи! — хрипела, как загнанная под флажки волчица. — Убью ее! — и неожиданно для парней зубами вцепилась одному из них в руку.

Парень вскрикнул, ударил тяжелым кулаком.

Она мгновенно ослабла, задыхаясь от удара, и замолчала, а, отдышавшись, отрывисто спросила:

— Вы кто? От Крысы?

Ей ничего не ответили, и она решила, что не ошиблась. Умолкла, не проронив больше ни слова. Машина тронулась. Через боковое стекло Врюсова увидала на обочине дороги Оксану. Та взглядом проводила их.

День тянулся долго. В фойе гостиницы было тихо. У дверей лениво то прохаживался, то сидел на стуле охранник. За стойкой на ресепшен покачивалась на стуле Оксана. Изредка кто-нибудь заходил с улицы или кто-нибудь шел из номера. Ковер на полу гасил шум шагов. Люди неслышно проходили мимо либо в одну, либо в другую сторону. Иногда Воброва и охранник провожали их взглядами, иногда в полудреме не замечали. Когда в фойе вошел Акламин, его появление было воспринято безразлично.

Он приблизился к стойке, поздоровался:

— Вот, мимоходом решил заглянуть.

— Номер заказывать будете? — сделала вид, что поверила ему Оксана. — Сколько же можно просто заглядывать? У нас гостиница, а не проходной двор.

Акламин оглядел холл, обратил внимание на полусонную тишину.

— В это время суток всегда так, — пояснила Оксана. — Хотя бывает иначе.

— Поговорить надо. Буквально пять минут, — сказал Аристарх.

— Тогда пройдемте туда, где никто не помешает! — Оксана вся тревожно подобралась, поднялась со стула, вышла из-за стойки и провела Акламина в комнату отдыха. Показала на свободные места, предлагая любое из них, а сама присела на краешек дивана. — Слушаю вас!

Аристарх сел на стул, вытащил из кармана пиджака несколько компьютерных распечаток разных фото, разложил на столе:

— Посмотрите. Кого-нибудь среди этих людей узнаете?

Оксана оторвалась от дивана, глянула на фото. Сразу узнала Крысу. Акламин уловил некоторое движение мышц на ее лице, не понял только, чье лицо вызвало это волнение. Оксана же интуитивно почувствовала, что ее выдал невольный неосторожный взлет век и что нужно как-то объясниться, и она как бы замялась в нерешительности, не очень уверенная в том, что хотела сказать:

— Вот, — сделала паузу, прежде чем показать на фото Крысы. — Мне кажется, я недавно видела это лицо.

— Где?

— Я проходила мимо бильярдного клуба «Красный шар», а он заходил в него.

Этому можно было поверить, ибо Коромысло и Зинка тоже указывали на этот клуб.

— Посмотрите еще раз, — попросил Аристарх.

— Да что мне на него смотреть? Нового все равно ничего не высмотрю.

Совпадение, конечно, было странным. Воброва назвала то же место, о каком говорили преступники. Но кроме этой странности ничего нового. Никакой дополнительной информации к той, что была от Коромысла и Зинки.

— А он что, бандит? — вдруг спросила Оксана, выпрямляя спину.

— Почему?

— Так в полиции других фото не бывает!

— Это не совсем так.

— Вы арестуете его?

— Если будет за что.

Воброва поморщилась, в голосе появилась ирония:

— А еще полиция. Ищу то, не знаю что. Убийцу Шехова тоже не нашли?

— Ищем, — Аристарх собрал снимки, сунул в карман, стал на ноги. — Найдем! — направился к двери.

Оксана посмотрела ему в спину и тоже поднялась с места.

Глеб уже чувствовал себя хорошо, повеселел и поговаривал о том, что скоро покинет палату. Больничные стены томили. Дела ждали. Телефон не умолкал. Звонили все и по всякому поводу. Корозов перестраивался на рабочий ритм.

Проведав мужа, Ольга обычно ехала в ближайшее кафе, где ужинала, и затем отправлялась домой. Охрана провожала до квартиры.

Два охранника вместе с нею входили внутрь и уходили только тогда, когда все было проверено. Утром те же охранники поднимались к ней, и спускались с нею к машине. Заезжали в то же самое кафе, потом везли на работу, а с работы — в больницу к мужу. Так последнее время было каждый день.

Непрерывное присутствие рядом охраны утомляло, напоминало, что опасность для нее не прошла, это иногда раздражало, но, увы, было необходимым.

На этот раз маршрут был обычным. После больницы завернули в кафе. Охранник на переднем сиденье проворно выскочил из машины и открыл для Ольги дверь. Она вышла из авто, поправила юбку и кофту, привычно провела красивыми с дымчатым оттенком глазами по названию кафе, красовавшемуся над входом.

Погода стояла хорошая. Опускался вечерний сумрак, а с ним опускалась прохлада. Между парковкой, где они остановились, и кафе был широкий асфальтированный тротуар. На тротуаре много пешеходов. Некоторые проходили быстро, некоторые спешили, не торопясь. Коляски с детьми катились сообразно разговорам молодых мам. У тех, что вели между собой неспешные беседы, коляски еле двигались. А у тех, что строчили, как из пулемета, коляски неслись, как пулеметные тачанки.

За тротуаром — дорожка к крыльцу перед входом в кафе. По ступеням, каких было всего три, Ольга вместе с охранниками поднялась на крыльцо с коричневой плиткой и вошла внутрь.

Быстрым взглядом окинула небольшое пространство перед собой с серыми столами, частично занятыми. Слева — серая барная стойка, справа — боковое крыло с туалетами и служебными помещениями. Все было, как обычно. Лилась легкая музыка, из-за столов доносились голоса посетителей, над стойкой бара возвышался скучающий бармен в белой рубашке с бабочкой и усами, а между столами сновали два вертлявых официанта.