Валерий Пушной - Убивают не камни

Ольга шагнула в сторону туалета, чтобы помыть руки. Один охранник остался у двери, второй направился за нею.

Некоторые из посетителей с любопытством проводили их взглядами.

Ольга вошла в туалет, подошла к раковине и посмотрелась в зеркало на стене, лицо было немного утомленным. Открыла кран и опустила под воду руки. И в эту минуту услыхала за дверью какой-то шум и увидала, как дверь туалета открылась, и в нее вошли два крупных парня. Она в первое мгновение решила, что они перепутали двери, и хотела сказать об этом, но интуиция заставила ее насторожиться.

Они решительно шагнули к ней. Ольга все поняла. Мелькнула мысль, что позвать охрану не успевает.

И тогда, ничего не говоря, она неожиданно круто развернулась навстречу парням и ударила одного из них ногой в колено. Тот ойкнул и присел, но второй обрушил на нее свой кулак. Она обмякла.

Ей залепили скотчем рот, выкрутили руки за спину, привели в чувство и вывели из туалета. Она увидела на полу охранника. Один из парней волоком быстро затащил его в женский туалет. Потом грубо втолкнули Ольгу в служебный кабинет, где на стуле за письменным столом сидела женщина с заклеенным ртом, связанная скотчем. Окно распахнуто.

Ольга стала отбиваться ногами, но снова получила оглушительный удар. И вновь обмякла.

Ее подтащили к окну, выходившему на другую сторону кафе, и бросили на подоконник. Вытащили на улицу. Рядом стояло авто. Ольгу втолкнули в эту машину.

В кафе к тому времени охранник у двери заволновался. Глянул на часы и шагнул в боковое крыло. Не увидел напарника. Схватился за травматик. Осторожно заглянул в женский туалет. И вздрогнул. На полу приходил в себя его напарник. Охранник немедля осмотрел кабинки. Пусто. Метнулся в мужской туалет. Пусто. Ринулся в служебное помещение и все понял. Кинулся к открытому окну, но машины уже не было. Сорвал ленту с губ женщины.

— Двое, — сказала она. — Вытащили ее в окно.

Появился напарник, держась за голову. Охранник яро обругал его и выбежал из служебного помещения. Напарник поплелся следом.

Обежав вокруг кафе и не найдя никаких следов, оба понуро повесили головы. Где искать?

Ольгу привезли на окраину города, высадили у пятиэтажного дома и провели по темному подъезду в квартиру. Втолкнули внутрь, в узкий длинный с кислыми запахами сырости коридорчик, а затем толчком в затылок — в комнату. И плотно захлопнули дверь.

Комната была метров восемнадцати-двадцати. Вдоль длинной стены стоял диван, рядом располагались два кресла, у противоположной стены — сервант, а посредине стол со стульями.

На диване сидела Галина. Она смотрела холодными, бегающими глазами. Морщила лоб и молчала.

Ольга подошла к ней, повернулась спиной, протягивая спутанные руки.

Врюсова раздраженно усмехнулась:

— Ты мне что, подружка, что ли, чтобы я тебя распутывала? Вот с морды давай сниму ленту. Может, что хорошего услышу.

Ольга повернулась к ней лицом, Галина зацепила конец ленты и резко сорвала. Губы обожгло болью, но Ольга стерпела. Потом поблагодарила.

— Да иди ты со своим спасибо куда подальше! — огрызнулась Врюсова. У нее на душе скребли кошки. Никак не укладывалось в голове все, что произошло с нею.

Ольга села на стул. Обе смотрели друг на друга изучающими глазами.

Ольга отметила про себя, что джинсы на бабьей фигуре Галины сидели, как на корове седло, узковатая кофточка тоже не очень шла к ее фигуре и лицу. Здесь требовалось что-то более свободное с другими красками мягких цветов. Да и лицу требовался макияж, чтобы скрыть некоторые недостатки и выпятить то, что украшало бы его. Конечно, волосам нужна была иная прическа, более молодежная, чтобы убрать с головы бабью неопрятность, какую-то разлапистость.

Галина со своей стороны поедала Ольгу глазами с не меньшим любопытством. Красивые прически и умение одеться всегда вызывали в ней зависть к тем, кто обладал изысканным вкусом. Она тянулась за такими женщинами, что-то перенимала, но не всегда получалось так, как хотелось бы. Когда в своем зеркальном отражении не находила то, что искала, злилась. И злилась не только на себя, но и на тех, у кого получалось лучше, чем у нее.

Теперь перед собой видела женщину со вкусом. Красивая ухоженная голова, красивая юбка и кофточка. Сидят как нарисованные. Несмотря на то, что кофта выбилась из юбки, смята и надорвана, а юбка сбоку вся в грязи, как будто ее тащили по земле. Впрочем, все вполне возможно. Опустила глаза книзу: красивые ноги с педикюром, не сравнишь с нею. А босоножки, она всегда мечтала носить такие. Но, увы, не получилось. Не для ее ног и поступи они. А эта, видать, цаца. Не просто здесь очутилась. Такие просто не попадаются.

Наконец, Врюсова оторвала от Ольги глаза и отрывисто проговорила:

— Ну, ты чего пялишься на меня? Разрешение спросила? — В ее голосе прозвучали нотки давления, как обычно бывает в среде уголовников, когда заматерелые сокамерники начинают подминать новичка, чтобы сломать его, установить свое главенство.

Общение с Вольдемаром не прошло для Галины бесследно, это была школа выживания в волчьей стае. Вольдемар убежден был, что все в жизни происходит по законам волчьей стаи, и Галина впитала его убежденность в себя.

Ольга была далека от таких понятий, но ее интуиция подсказывала, что она не должна поддаваться этому натиску. И даже без всяких понятий, для нее это было неприемлемо. Вскинула голову и тем же тоном парировала:

— Но ты у меня тоже вроде не спросила!

— Ты не выламывайся передо мной, я тебя насквозь вижу!

— Да и ты как на ладони у меня.

Обменявшись такими любезностями, помолчали. И снова Врюсова заговорила:

— Как тебя кличут, коза?

Ольга могла бы назвать свое имя, но она видела, что собеседница такими словами норовит унизить и установить свое главенство над нею, хотя это было смешно, ибо обе находились в равном положении. И чтобы выбить из-под Врюсовой стул с притязаниями, Ольга тоже спросила:

— А тебя, коза?

У Галины плохо получалась роль, которую она избрала. Увидев это, она сделала паузу, скукожилась, подтянув под себя ноги, произнесла:

— Галькой меня зовут.

— А меня Ольгой, — улыбнулась она, заметив, как угасает пыл Врюсовой.

Но та отреагировала на ее улыбку по-прежнему не очень дружественно:

— И как же ты, Ольга, угодила в лапы этим крысиным отродьям?

— Наверно, так же, как и ты, Галька, — сухо отозвалась та.

— Ну, у меня свои счеты с ними! — Галина повела злыми глазами по двери.

— Странные у тебя счеты, если ты помогаешь им, — сказала Ольга, желая вызвать возражения Врюсовой. — Отказываешься развязать мне руки.

— Ты что, Ольга, одурела? — выпучила глаза Галина. — Чтобы я Крысе помогала? Он быстрее сдохнет, чем я стану помогать ему! Давай развяжу! — опустила ноги на пол. — Хотела посмотреть, что ты за штучка! Не люблю лапшу в бретельках. Кривляются такие цацы, манерничают, а копнешь — дерьмо на палочке! Лапша в бретельках и все! А ты ничего вроде, несмотря на прикид! Что им от тебя нужно?