Ирина Градова - Вольер

Но что без толку гадать? Придется надавить на Стаса. Ведь Сонька могла узнать о смерти бабки и захотеть получить свою долю квартиры. А если подтянется и Петька, то можно смело убивать их в борьбе за хрычовник.

* * *

– Хорошо, что отдала. Было бы свинством зажилить его, – одобрила Катя, узнав, что Лида все же пощадила возлюбленного.

– Я слишком хорошо отношусь к нему, чтобы не возвращать паспорт, – признала она. – Сменила мнение. Мать за такое пришибла бы на месте.

– А, эта тягомотина с запретом менять мнение еще в силе?

– Цветет и пахнет. Разрастается и воняет.

Вокруг бегали первоклассники, невдалеке матерились представители среднего звена, небритые старшеклассники погрязли в телефонах, теряя последние мозги, а Катя с Лидой болтались в своей реальности.

– Вернемся к плану усмирения Стаса, – предложила Катя, уже несколько дней подряд высыпавшаяся.

– Осталось только его выполнить. Я уже все продумала и вчера выложила. Нужно отрепетировать. Он не должен тебя узнать.

– Не вопрос, придется поменять внешность. Понадобится примерно триста пятьдесят рублей.

– Выдам из денег за коллекцию.

– И тогда он на меня точно клюнет.

– Да на тебя у кого угодно слюни капать будут. Посмотри на девяносто пять процентов парней. Остальные пять не капают, возможно, они геи.

– Не пугай меня этими слюнями, – усмехнулась Катя. – Об итогах операции узнаешь завтра.

– Жалко, что наши операции не становятся достоянием общественности. Мы бы получили… – и дальше она хотела сказать «много денег», но Катя перебила:

– Получили бы по морде. Четыре раза каждая. А потом по хребту.

– А еще Стас вчера требовал денег у матери за то, чтобы рассказать нечто про Софью. Которая сбежала и которую вроде как убил Фехтовальщик. Но у нее денег нет, и она его просто заткнула. А еще он сказал странную фразу. «Я знаю, где ты работаешь». Наверняка тоже что-то скрывала, а он разнюхал.

Катя оживилась. То ли сплетня задела за что-то еще живое, то ли навела на мысль. Оказалось, второе.

– Если хочешь узнать, что конкретно он хотел сказать, то я могу включить эту цель в сегодняшнее мероприятие.

– Тогда завтра с меня четыре пачки печенья по полкило.

– С тобой очень выгодно работать, – заметила Катя.

– За сенсацию я проплачу тебе двухнедельные обеды в столовой, – пообещала Лида.

– Вот как в таких условиях жить по совести? Либо совесть, либо еда.

– У тебя еще осталась совесть?

– Она в коме, но все же есть.

– Давно было интересно, может ли остаться совесть у человека, для которого все нормально, и которого ничем не удивить?

– Хочешь сказать, что мы люди?! Сейчас расчувствуюсь и зарыдаю, – усмехнулась Катя.

* * *

Диана пока что была собой. Ей это не нравилось, но Иоланде пора было отдохнуть. В конце концов, постоянно находиться в одном образе было бы утомительно даже для профессионального актера. То, что ей сейчас нравилось, это плотный зимний шарф на шее. Все-таки холодало и нужно было принимать меры.

Вчерашний визит Микулина выглядел вполне закономерным: человек в поисках паспорта даже к Смолиным заедет, это логично. Странным было поведение Лидки: почему она решила сразу искать паспорт в коридоре? Как будто что-то знала. Может, украла сама? Но зачем? И тем более неясно, зачем возвращать в таком случае.

Хотя зная Лидку, можно допустить, что она хотела завладеть паспортом Владимира, чтобы отксерить его фотографию. То, что он ей страшно нравился, было заметно. Эти взгляды, изменения интонация, попытки виляния бедрами, все это было понятно. И если отсюда вырастает пропажа паспорта, то она объяснима.

Диана вышла из маршрутки и пошла по направлению к частному дому Николая Смолина. После того, как там побывал Стас, она решила заняться безопасностью хижины. Нашла человека, который за умеренную плату вставил окна и сделал нормальную дверь с замком. Теперь там можно было находиться, не опасаясь быть увиденной. Надо было раньше сделать это все и не допускать того, что Стас узнал о том, что Софья жива. Бумаги можно было и выбросить после собственной поездки в Яковлевку, когда пришлось включать Иоланду в билетной кассе автовокзала. Ладно, Стас все равно ничего не получил.

Тогда в Яковлевке получилось весьма забавно: ей не пришлось даже ковырять стену, кирпичи при нажатии сами уезжали вовнутрь. Некоторых усилий стоило привести их в обратное положение, исключительно ради того, чтобы Стас поломал голову.

За Дианой увязалась большая пятнистая собака, чем-то похожая на рысь. Удивительно, как собаки любят людей, несмотря на их отношение к ним. Почти как мать, искренне любившая Зло.

Кстати о неуместных чувствах. Лидка действительно влюбилась в Микулина, это факт. Коэффициент влюбленности, точнее, само существование этой бумаги, лучшее доказательство. История с паспортом подтверждает окончательно. Очень хорошо. Выгодно для всех. Для Дианы. Для Иоланды. И – страшно подумать – для Ариадны.

– Девушка, зажигалки не найдется? – спросил проходящий мимо мужчина лет сорока. Диана помотала головой. Мужик извинился, при этом с него чуть не слетела черная кожаная кепка. Собака все также тащилась за Дианой.

Диана захлопнула дверь дома, собака легла под порогом. Наверное, хороший знак, что эта собака ходит следом. Они обычно защищают хозяев. Еще более приятный знак, это то, что курящий мужик сам отцепился. Значит, проблемы вскоре будут также уходить подобно ему. Диана не снимала пальто, только размотала шарф и оставила свисать с шеи. Если Иоланда и Диана старались скрывать шрамы, то злобной и решительной Ариадне было все равно. Подумаешь, рубцы на горле, так ведь не на мозгах. Диана села в древнее кресло, прижавшееся спинкой к стене, и закинула ногу на ногу. Выключила секретный телефон. Скрестила руки на груди. Хорошо-то как… Самое время разрабатывать дальнейшие планы, не опасаясь, что кто-то подкрадется со спины, как это заведено в семье.

* * *

Эльвира неторопливо возила шваброй по коричневому полу Комаровского завода оптики, пребывая в необычной для себя задумчивости. Ничего, она выбьет все сведения из Стаса, можно не сомневаться, в конце концов, она сотни раз видела, как это делала ее мать. Немного крови, и информация будет получена. Но это не единственная проблема. Сейчас ее больше занимал давний вопрос исчезновения запасного ключа от квартиры. Возможно ли, что его утащили Петр или Софья? Да, как бы ни было грустно признавать это. Они могли замаскироваться под кого-нибудь. Эльвире казалось, что составленный ранее список посетителей дома был неполным, и теперь она силилась вспомнить, кто еще видел домашнее позорище. Почтальонка, травматолог-ухажер, соседи снизу, а кто еще?