Ирина Градова - Вольер

– Ну негде мне их взять, – осмелел Стас. На перемене, при стечении народа, Пашка ему ничего не сделает.

– Отработай.

– Отработать? – Стас облизнул губы. – Это как?

Пашка расхохотался. Запах табака усилился. Не все курильщики за жизнь столько сигарет выкуривают, сколько Пашка за неделю. Стас мог гордиться тем, что не курил. Взамен он любил выпить.

– Ты будешь делать то, что мы тебе скажем.

– Хорошо, – поспешно согласился Стас. – Например?

– Где-то что-то стянуть, например. Все пойдет в счет долга. Нет, продать сестру снова не получится. Бешеная девка, не нужна нам такая. Да и дороговато продаешь, – усмехнулся Пашка.

– Ее подружка прилагается. Тоже не пойдет? Э… Я могу, эээ… еще кого-нибудь продать. Более сговорчивых.

– Торгаш из тебя хреновый. Значит так, кто-нибудь из наших тебя найдет сегодня и передаст указания. Кстати, за мой визит сюда ты мне должен дополнительно пятисотку. Добавлю к счетчику.

Пашка ушел, не прощаясь. Стас остался стоять у стены с грязными разводами от маркерных надписей. Да, он искал деньги в виде клада, но кто ж мог подумать, что клад сперла вполне себе живая Софья? Может, ограбить кого по пути из школы?…

Он не знал, что Лида и Катя предусмотрительно скрылись на втором этаже, едва завидев Пашку.

– Представь, что он нас узнает, – пробормотала Лида, когда они бежали наверх.

– Да-да. И потребует ботинок обратно.

– Тебя он в любом случае узнает. Стас может захотеть продать нас еще раз.

– Ничего нового. Пусть придумает что поинтереснее. Да и не все раненые могли выйти из больницы, ты сама говорила, что при таких гнойных нарывах им повезет, если вообще живы останутся. Значит, нам пока нечего бояться, кроме своих родственников.

– Все идет своим чередом, все нормально, – мрачно подытожила Лида.

* * *

Эльвира подозревала, что Диана крутит с Микулиным самый настоящий роман. Противно признать, но это так. Сама Эльвира ни с кем не связывалась и романов не крутила, всецело полагаясь на волю матери. Она была хорошей, послушной дочерью всю свою жизнь. А вот Диана… О, она вызывала серьезные опасения, особенно после смерти Зла. Просто распоясалась. Что скажут люди, увидев ее с парнем? Чем эти двое занимаются в теперь уже бывшем Музее Николая Смолина? Хуже всего то, что проконтролировать это было невозможно. Диана имела в распоряжении несколько свободных часов каждый день, и на что она их тратила, было под вопросом. А если это роман? Как они вообще проходят, эти романы? Что сказала бы хрычовка? Она бы и говорить не стала, она бы орала и кидалась вещами. От воспитания у Эльвиры осталось несколько шрамов на теле и десятки швов на психике.

Этим вечером нужно было с Дианой поговорить, чтобы предостеречь от глупостей. Нужно было. Но Эльвира не решилась. Одним своим видом Диана ее пугала. Она даже завязала шарфик иначе. Это тоже пугало. С чего бы ей осваивать новый узел? К чему эти перемены? А этот взгляд? Ужас, а не взгляд. Вот почему она учится исключительно на пятерки – ей просто не рискуют ставить что-то иное, видя такое выражение лица. Нет, не нужно с ней разговаривать…

Сама же Диана потихоньку впускала в жизнь Ариадну, в результате чего пугала своим взглядом всех подряд. Понимая это, она даже отменила запланированную встречу с Микулиным, потому что не могла выключить «режим» Ариадны. Ариадна была символом перемен. Скоро должно было начаться кое-что интересное. А все потому, что кто-то сломал Священную Спичку. Не сломали бы – Ариадна не выбралась бы из глубин сознания. Окружающие сами виноваты.

* * *

Вечером вторника состоялся неприятный разговор по поводу Микулина. Правда, говорящая сторона была всего одна, но ведь был и слушатель, значит, это все же разговор.

Эльвира собралась с духом, соскребла душевные силы в кучку, призвала на помощь выдержку и позвала Диану на кухню. Она уже догадывалась, что ей хочет сказать мать и лениво продумывала, что ей ответить. Скорее всего, придется кивать, много и часто, ничего, зато какая разминка для шеи.

– Я запрещаю тебе встречаться с этим Владимиром, – строго заявила мать, нахмурив брови и нещадно переигрывая. Диана приподняла бровь.

– Я считаю, что именно он организовывает наши проблемы.

«Проблемы начались с момента, когда хрычовка на свет появилась».

– И маму тоже он убил. И наши с тобой порезы, и падение шкафа, это все его рук дело.

Диане оставалось лишь закатить глаза.

– Больше некому. Приходили эти дураки, ну, протечку труб заткнуть, но они же не могли подбросить нам лезвия и прочее. Оставь ты этого типа, твои романы до добра не доведут. Так и передай ему.

Диана кивнула. Зачем спорить с психами? Странно, что мать раньше не выложила это все. Долго думала или не могла решиться? Впрочем, важен всегда итог, а не мотивы.

* * *

Черная полоса в жизни Эльвиры длилась последние пятьдесят лет. Ничего иного она не видела и не ожидала. Она всегда подсознательно ждала неприятностей. И этим вечером еще одна неприятность свалилась на ее голову: она порезала ступню бритвенным лезвием, которое кто-то засунул в ее тапочку. Диана умело обработала порез, все-таки она специалист.

– Сначала ты порезалась, потом я, – сказала Эльвира.

Диана кивнула. Сказать было все равно нечего.

– Кто-то делает это специально.

Ну конечно. Это дошло бы и до полного идиота.

– Надо понять, кто это сделал. Тапки я потеряла еще с вечера…

Сущая правда. Мать минут двадцать осматривала все закутки в поисках потерянной обувки и даже предположила, что ее унес с собой Микулин. Версия вызвала дружный гогот домочадцев.

Диана, закончив обрабатывать ногу матери, написала записку, где излагала мысль, что падение шкафа на отца также было связано с тем, что происходит. Сначала убили бабку, потом упал шкаф, теперь вот двое порезались. Эльвира прочитала записку и продолжила мысль, собрав предварительно остальных в проходной комнате:

– Еще двое не пострадали.

– А должны? – спросила Лида.

– Это производит плохое впечатление, и теперь вы со Стасом под большим подозрением.

– Хорошо, я могу специально порезаться или опрокинуть на себя шкаф, если так остальным станет спокойнее, – предложила Лида, чем вызвала гневную отповедь матери.

– Надо понять, чего хочет тот, кто устраивает эти пакости, – произнес Аркадий.

– Извести всех, – буркнул Стас.

– Зачем? Бабка умерла, хлам выбросили, чего еще надо? – задала риторический вопрос Лида.

– Итак, всем надо быть осторожнее…, – начала Эльвира.

– Потому что среди нас убийца, – вставил свои пять копеек Стас.

– А ты, наркоман, закрой рот, – посоветовала мать и продолжила: – Нужно проверять все, с чем мы соприкасаемся, нет ли бритв и так далее.