Ирина Градова - Вольер

Быть не может. Та подружка не красится и ведет себя совсем иначе. Он к ней особо не приглядывался, зная, что она пошлет его куда подальше в случае приставаний, но четко понимал, что крашеное кокетливое создание ничего общего с Лидкиной подругой не имело. Та хоть и красива, но никак не пользуется своей внешностью (дура?). Скорее, девицу подослал Пашка, разумеется, чтобы проучить Стаса. И таблетку какой-то пакости она подсунула, чтобы потом в его крови нашли следы наркотика.

Значит, его должны найти! Надо сбежать пораньше, чтобы не попасться под анализ крови. Едва он взял лопату в стертые руки, как дверь открылась. Здоровенный усатый мужик в камуфляжной куртке неодобрительно на него смотрел.

* * *

Выход из дома поздним вечером был для Эльвиры событием из ряда вон выходящим. Будь воля бабки, она бы никуда не пошла в восемь вечера, но ситуация требовала безотлагательного решения. Стас попал в полицию. Якобы он пытался ограбить какой-то сарай, при этом его кто-то запер в этом самом сарае. Бред какой-то.

Стас уже не знал, как соврать и кому что наплести, ситуация вышла за пределы стандартного воспитания. Полиции можно рассказать правду, потому что ничего незаконного он не сделал, только таблетку принял. А вот с родителями сложнее. Не поймут они его желания уединиться с красоткой. Несовпадение версий произошедшего будет играть против него. Даже он это понимал. Поэтому решил рассказать строго то, что было, умалчивая про свои видения и прием таблетки.

Полиция в лице пожилого следователя видела, конечно, разных людей, но Смолиных не забудет никогда.

Комедия началась с того, как выглядели родители подозреваемого: большая неповоротливая женщина и худощавый нервный мужчина. Вместе они смотрелись как комический дуэт. Но это было только начало.

– Что натворил Стас? – спросила мать с непередаваемой интонацией высокомерия и равнодушия.

– Для начала здравствуйте. Присядьте. Вы родители?

– Да…

Когда анкетные данные (без учета профессий!) были проверены, началась собственно беседа.

– Что случилось? – спросила Эльвира.

– Ваш сын был обнаружен в чужом сарае. Запертым. Он сам утверждает, что…

– Дайте мне сказать! – гаркнул Стас.

– Пасть закрой! – еще громче рявкнула Эльвира. Злошкины повадки начали проявляться и у нее. Аркадий подумал, что одной смерти было мало, придется извести и остальных. А то вдруг в мире будет много таких Злошек.

– Он сам утверждает, что его заманила туда некая девушка, которую он не знает.

– Как заманила? – подал голос Аркадий.

– Попросила помочь найти дом, где якобы живет ее подруга. Эта выдуманная подруга уехала в командировку и просила эту девушку приглядеть за домом. Ваш сын помог ей найти дом.

– Тебе сколько раз говорить, что тебе еще рано?! Весь в деда!

– Хорошо, помог, а дальше что? – спросил Аркадий. Он знал, что производит более адекватное впечатление, чем его жена, поэтому старался вклиниться в переговоры.

– Помог ей найти дом, так. Потом… Она попросила его достать канистру из сарая, а сама заперла его там. Он пытался выбраться, но не получалось. А потом вернулся хозяин дома и услышал грохот в сарае. Но есть пара моментов, объяснить которые ваш сын не может. Это доказывает его преступный умысел и ставит под сомнение его честность. Первое: это фонарик. На нем отпечатки как раз вашего сына. Больше ничьих нет. Это доказывает, что он принес фонарик с собой целенаправленно. То есть изначально планировал проникновение в сарай. Но упал металлический лом, и его по факту запер. Это первое. Второе: это тетрадка. Это уже интереснее.

– Что в ней? – подалась вперед Эльвира. Вроде как проявила подобие интереса. Аркадий сощурился, пытаясь прикинуть, какая взятка обелит сына перед законом. Похоже, придется отобрать и продать зубы Саши.

– С виду обычная школьная тетрадка. Там сначала идут редкие записи по биологии, сделанные с интервалом в две-три недели, хотя мне казалось, уроки биологии идут намного чаще. Ничего особенного. Разве что сплошные непристойности на полях. А ближе…

– Это как раз моя тетрадь, я ее потерял пару дней назад, – вклинился Стас, и голос его был пришибленным едва ли не впервые в жизни.

– А ближе к задней стороне… – продолжил следователь голосом профессионального сказочника, – подробненько расписано, кому и какие дозы наркотиков ваш сын продавал. Ну и выручка, конечно.

Эльвира с Аркадием синхронно лишились способности разговаривать. Знали, конечно, что сын получился сволочной, но не до такой же степени! Аркадий вдобавок сообразил, что забыл выложить «Атропин» и приперся в полицию с чужой наркотой в портфеле.

– Это не я писал, – пояснил Стас.

– Почерк твой, – напомнил следователь.

– И что теперь будет? – потерянно спросила Эльвира. – Если Стаса посадят, это будет повторение истории с Петром! Тогда, по логике, Лидка должна будет сбежать. Одна Диана останется в семье… А, стоп. Ты еще не умер в припадке бешенства, но это дело поправимое. История повторяется!

Следователь не понимал, о чем говорит эта странная неповоротливая женщина, но остальные Смолины ее поняли.

– А что с сыном-то будет? – спросил Аркадий.

– Что будет? – переспросил следователь. – Расследование для начала. Но дела плохи, это я вам по опыту говорю.

* * *

На улице Стасу хорошенько досталось от родителей, и всю компанию чуть не забрали патрульные. Пришлось извиняться (а ведь Смолины никогда не извиняются!). Было бы смешно приехать снова в отделение. Ну как, смеялся бы один Аркадий. Эльвира от матери переняла правило никогда не реагировать на шутки и забавные ситуации. Эти шуточки созданы для недостойных несерьезных бестолочей. А она не такая, и мама ее не такая!

Лида и Диана занимались каждая своими делами. Диана, как будущий медик, зубрила анатомию. Лида, как манипулятор, продумывала планы переманивания Микулина от сестры и расчерчивала схемы, сидя в метре от Дианы. Стояла спокойная тишина. Между собой они в общем-то неплохо ладили, потому что не разговаривали. Главным источником раздора в их поколении был Стас. Его возвращения ждала только Лида. Интересно было, в каком виде это чудовище вернется. Хотя она понимала, что гневных воплей не оберешься, так что с того? Каждый день все орут, ничего нового. Еще сотенка децибел, подумаешь! Зато интересно, во что выльется сегодняшняя операция. Будет ли что рассказать Кате. Вот у Кати было что рассказать про Эльвиру…

Да, мать, тридцать лет прикидывающаяся работником конвейерной сборки, этого уже достаточно для сюжета какой-нибудь книги. «Уборщица-шпион», например. Нет, как-то пошленько получается…

– Пшел, я сказала! Закрой пасть, я же говорила, что ты наркоман!