Ирина Градова - Вольер

– Этот человек может теперь сменить тактику, – заметила Лида. – Он же стоит здесь и слушает.

– Значит, вывод такой: предельная осторожность во всем.

Собрание закончилось. Все разбрелись по камерам или по комнатам, тут не разберешь.

Стас и Лида, независимо друг от друга, решили привести свою репутацию в порядок, поэтому приступили к организации покушений на самих себя. Лидия остановила свой выбор на торчащем проводке у выключателя на кухне, который она собралась зачистить и симулировать удар током. Стас решил поскользнуться на разлитом на кухне масле. Преимущество его способа в том, что он предстанет в выгодном свете первым, от этого попытка сестры будет выглядеть вторичной.

Лида с куском крышки от консервной банки (ножей-то нет) заблокировала брату путь на кухню и торопливо зачистила проводок.

– Дай пройти, – занервничал Стас. – Подвинься.

– А чего ты хотел? – деланно невинным тоном спросила Лида, продолжая зачищать проводок.

– Неважно, пропусти.

– А волшебное слово?

– Коза.

– Не угадал. Аааа! А, черт!

– Током шарахнуло?

– Да-а-а! Какой урод это сделал?! – нарочито громко сказала она. Стас решительно оттолкнул ее, плеснул растительного масла на пол и с грохотом сел в лужу.

– А я в масло упал, – также громко крикнул он. – Тут кто-то масло разлил. Покушение!

Эльвира и Аркадий вошли и критично оглядели сцену.

– Два дурака, а не дети, – сделал вывод отец, сам не шибко умный.

* * *

Визиты Микулина, практически каждодневные, шли на пользу всем: Диана приближалась к цели, Лида видела перед собой объект обожания, а остальные видели нормального человека, что было редкостью в доме Смолиных. Несколько раз Диана приводила его к себе, пока никого не было дома.

– Слушай, я с твоей семьей познакомился, – начал как-то Владимир, лежа на кровати Дианы. Она лежала рядом и тесно прижималась к нему. – А ты не хочешь познакомиться с моими родственниками?

Запаниковали все. Диана, Иоланда и даже Ариадна. Надо же, не все нервы уничтожены в этом теле, экая недоработка. Выкручиваться пришлось Иоланде.

– Знаешь… не самая хорошая идея. Нам ведь хорошо вместе?

– Хорошо, – улыбнулся Микулин.

– Зачем втягивать еще кого-то? Мне нужен ты, а не кто-то другой, даже если это твои родственники.

Чистая правда. Блики от чего-то на столе подтвердили ее мысль.

– Ну, как знаешь.

Какой смысл в знакомстве? У них с Микулиным тесные отношения, можно сказать, анатомические, так зачем еще кому-то знать об этом? От этого станет еще приятнее?

– Твоя сестра такая странная, – продолжил Владимир. Иоланда вскинула брови. – Кажется, я ей понравился. Таращится на меня так, что дырки прожигает.

– Неудивительно. Ты кому угодно понравишься, – мурлыкнула Иоланда. Снова она сказала чистую правду. Так она всю квалификацию растеряет…

А вечером она подаст матери записку о разрыве с Микулиным. Все оказалось очень предсказуемым.

* * *

Детские вопли в школьном коридоре давали говорить, не опасаясь, что их услышат. Там обрушение потолка никто не услышал бы, не то что негромкую болтовню Лиды и Кати. Похоже, детей рожают для того, чтобы окружающим было нескучно в плане акустики. Удивительно, но всего два ребенка способны создать такой уровень шума, что хочется поселиться где-нибудь возле постоянно работающего отбойного молотка. Он хоть гармоничные звуки издает, в отличие от детей.

– То есть кто-то всех пытается поранить? Странно, что не убить, – покачала головой Катя. – Этот кто-то любит пакостить?

– Это у нас любят все.

– Цель непонятна, метод более-менее ясен, выбор жертв… твоя мать и твоя сестра, что их объединяет?

– Генотип и пол. Я вот еще что думаю: возможно, были еще покушения, но их никто не посчитал покушениями. Или просто не удались изначально. На отца рухнул шкаф, что, если это не было случайно?

– Здесь можно только гадать.

– А бабка? Если убийство и эти пакости в одном ряду, то можно подумать, что убийца хочет всех извести. А если нет?

– Когда ты так говоришь, я верю, что ты ее не убивала, – усмехнулась Катя и проводила сердитым взглядом очередного парнишку, не отрывавшего от нее восторженных глаз.

– Вот спасибо. Хотя, может я как раз убила и теперь хочу запутать тебя, – засмеялась Лида. – Знаешь, я всерьез начала думать на Владимира. И от этого он мне еще больше нравится.

Взгляд Кати хорошо отражал ее предынсультное состояние.

– Это с какого ж черта?! – дальше Катя просто задохнулась.

– Представь: ему так нравится Диана, что он готов поубивать всех, лишь бы вызволить ее отсюда, – мечтательно сказала Лида. – Настоящий рыцарь.

– Какие бредни, боже мой… Хуже, чем на литературе.

Лида немного обиделась за сравнение. С бредовостью толкований литературных произведений ничто не могло сравниться, даже ее мечты о храбром милом изовравшемся убийце, готовым повырезать всех членов семьи возлюбленной из лучших побуждений.

Известно, что неприятности не ходят поодиночке. Но то же самое касалось и прочих событий. Одно событие притягивает другое похожее подобно магниту. В жизни Лиды были столько невероятного, что она ничего другого не ожидала. Поэтому все новые необычные вещи происходили с ней и вокруг нее, и она не удивлялась, потому что это было привычно. Подобное тянется к подобному. Бред к бреду, прах к праху, ну и так далее. Поэтому версия с Микулиным-убийцей ей самой виделась более-менее нормальной и привычной.

– А что, он вполне способен на это, – заявила Лида, когда мысли чуть улеглись. – Пшел отсюда! – гаркнула она на влетевшего башкой ей в почки первака.

– Почему способен?

– Потому что ему понравилась Дианка. Это ненормально. Тот, кто способен на один ненормальный поступок, способен и на другой. Если проще, то после тройного убийства переход дороги на красный свет не будет казаться нарушением вообще. Понятно? Так и здесь: если ему нравится Дианка, значит, он явно способен еще на что-то такое… извращенно-нехорошее. Да и запасной ключ у нас пропал, помнишь?

Катя встрепенулась. Теория обретала смысл.

– Он мог вынести его, а потом прокрасться ночью. Вы же не знаете, когда точно пропал ключ?

– Не знаем! Вот видишь!

– У вас все интереснее и интереснее, – одобрительно произнесла Катя. – У нас ужастик, у вас детектив. Надо позвать киношников, пусть снимают фильмы на натуре.

– У киношников вроде еще с собой бывает буфет для съемочной группы? Заодно поедим на халяву.

Раздался звонок. Начинался урок алгебры, на котором решено было подтолкнуть учительницу к тому, чтобы спросить по домашнему заданию Глеба Овчинникова, который сидел через две парты от них. Для манипуляции очень кстати пришлись четыре найденных в коридоре шарика из шарикоподшипника. Понедельник определенно удался. Еще лучше он удастся, когда Катя вновь пойдет к своим невольным благодетелям, возможность поесть на халяву ее безмерно привлекала. Она уже сориентировалась, о чем и о ком с ними говорить. Лучшими темами были беседы про Сашу, Женю и Лешу. Первые двое могут быть любого пола, и разговор с грехом пополам можно поддержать. А насчет Леши все просто, сейчас практически в каждой семье есть минимум один Алексей. Правда, до сих пор ей не удалось взять в толк, кем ей приходится Саша, и вообще какого пола это создание. Но тем весомее был повод набить рот и тем самым избежать разговора.