Алла Озорнина - В лабиринтах Бутинского дворца

— Кстати, мы с папой сейчас просто не понимаем, за что все так не любили Мальцева. Нормальный пацан был. Может быть, только чуточку принципиальней и правильней, чем все остальные.

Я слушала маму, и мне было жаль ее. Ведь она даже и не подозревала, кем стал этот принципиальный пацан. Я пыталась ответить себе на вопрос: стоит ли говорить об этом сейчас? С одной стороны, страшно хотелось развенчать в ее глазах этого Мальцева, с другой — неизвестно, как мама к этому отнесется.

Вообще этих взрослых не всегда поймешь. Кто же мог предполагать, к примеру, что дядя Иннокентий таким странным образом отреагирует на мои откровения?

— Ты представляешь, — не могла остановиться мама, — Валерка в детстве был здорово в меня влюблен. Только сегодня мы вспоминали об этом. Когда мы стояли в фойе, он рассказал мне забавную историю. Оказывается, однажды в лагере во время игры «Зарница» он здорово обвел вокруг пальца своего соперника! Кого именно, он, правда, мне так и не сказал. Даже понятия не имею, кто это был. Но вот Валерка до сих пор жалеет, что так получилось. Он даже собирался найти того человека и перед ним извиниться.

Только сейчас я стала кое-что понимать. Выходит, девочка, ради которой так хотел прославиться дядя Иннокентий, была не кто иная как мама. И, стало быть, из-за нее он до сих пор не завел семью!

Будь это в другой момент, подобное открытие потрясло бы меня. Но сейчас мне важно было узнать как можно больше о Мальцеве.

— Кстати, а чем он занимается? — как бы между прочим спросила я маму.

— Кто? Мальцев?

— Ну да!

— У него тут несколько магазинов. Но сейчас он здесь почти не живет. Представляешь, женился на американке и переехал в Штаты. Но тут у него осталась команда очень перспективных бизнесменов, которая держит его в курсе всех событий. Я знаю, что у них сейчас идет борьба за поставку только качественных товаров.

Если до разговора с мамой у меня еще были кое-какие сомнения, что директор магазина «Заходи» и есть Мохнатый, то теперь их попросту не осталось. Все сходилось. И живет он в Америке. И команда у него есть, которая выполняет все его распоряжения, в том числе борется с «бракованным товаром».

Несмотря на то, что легли поздно, я долго не могла заснуть. Да и до сна ли тут, когда столько событий!

Я в очередной раз попыталась все осмыслить, разложить по полочкам. Увы, этого не получалось. Произошедшее не складывалось в единое целое. Да и было ли оно, это целое? Немного подумав, я пришла к выводу, что — да. И покушение на Велимира Аркадьевича, и странные дела, творящиеся во дворце, и похищение очкарика — все это объединял один человек — Мохнатый. Мальцев. Владелец магазина «Заходи» и еще множества других!

Потом мысли мои перекинулись на дядю Сашу и дядьку Боброва. Сегодня вечером я сказала себе, что кто-то из них врет. Не разбрасываюсь ли я такими словами? Ведь вполне возможно, что у них служебная тайна и, конечно же, ни тот, ни другой просто не имеют права никого в нее посвящать. И то, что дяди Саши не было на месте после моего ухода… Кто знает, может, именно тогда он выполнял важное задание, не будет же он об этом сообщать. Скорей бы папа появился, что ли. Внес бы хоть какую-то ясность.

Папа, папа… И когда он приедет? Недели через две, три, четыре? Приедет и расстроится, что я так и не узнала о потомках Бутиных. Впрочем, это естественно. Папа считает, что для того, чтоб иметь успех в каком-либо деле, нужно с мыслями о нем жить: спать, есть, ходить, принимать душ и прочее. Как дядя Иннокентий. Вероятно, мне стоит этому поучиться. К примеру, когда я буду заниматься исследованием Бутинского дворца и самих Бутиных… Тут в голову мне опять пришла очередная замечательная идея. С завтрашнего дня я запишусь в кружок по истории родного края и волей-неволей мне придется рыться и в архивах, и в библиотеках…

Потом я снова вспомнила дядю Иннокентия. Надо же, значит, мама — его первая, единственная и безответная любовь. Я читала о таком в книгах, но чтобы в реальной жизни, да еще с близкими тебе людьми…

Я, конечно, не беру во внимание своих родителей. Признаться, мне бы тоже хотелось, чтоб кто-нибудь из нашего класса вот так влюбился бы в меня и любил до самой старости. Да разве это возможно? Вон, недавно я прочитала, что человек в течение всей своей жизни влюбляется… Сколько вы думаете? Восемь — десять раз!

Я тогда очень расстроилась. Судя по этой статье, нашей семье в ближайшем будущем грозит катастрофа. Ведь у каждого из родителей впереди еще, по крайней мере, восемь любовных романов! И даже если сделать скидку на возраст, то пять — это точно!

— А что, в принципе, все верно, — согласился папа, когда прочитал эту статью. — Я вот тоже… — Он закатил глаза и стал загибать пальцы. Мы с мамой переглянулись. — Я вот тоже влюблялся за свою жизнь десять… — он задумался и загнул еще два пальца. — Нет, двенадцать раз!

В комнате повисла напряженная тишина.

— И каждый раз — в твою маму, — добавил он.

Но что это? Кажется, за стеной льется вода. Не прорвало ли где трубу? В эту квартиру мы переехали недавно, и я ни разу не слышала из соседней квартиры никаких звуков. В том доме, в котором мы жили прежде, звуки доносились со всех сторон, и сверху и снизу. Это был живой дом, а этот… мне казался мертвым.

Порой, лежа в кровати, я чувствовала себя в склепе. Я вскочила, приложила ухо к стене. Никакой аварии там не было. Вода лилась весело, шумно и рядом со мной напевал какой-то пожилой мужской голос:

— Средь шумного ба-а-а-ла-а. Слу-чай-но-о…

И потом такое громкое, что я отскочила от стены:

— Муму-сик!

Молчание.

— Муму-сик!

Молчание.

— Ну где ты, Муму-сик?

Я рассмеялась: мумусик, пупусик. Ну прямо как в «Двенадцати стульях».

— Ты звал? — послышалось откуда-то издалека.

— Ну конечно! Потри мне спинку!

— Что?

— Спинку, говорю, потри!

С минуту я стояла ошарашенная, потом мне стало смешно. Так, оказывается, моя комната граничит с ванной, по ту сторону стены лежит голый пожилой мужчина? Какая, однако, интересная планировка в нашем доме. Я всегда была уверена, что через стену с ванной в той квартире — тоже ванная, а с комнатой — комната.

Утром я проснулась от того, что за стеной уже вовсю лилась вода и бодрый голос Мумусика кричал:

— Пупусик! Неси сюда носки, я постираю. А? Что, опять, что ли, не слышишь? Неси, говорю, носки!

Я посмотрела на часы. Стрелки показывали половину шестого. Забылись, отодвинулись события прошедших дней. Отчего-то счастливая, я снова заснула.

Летние каникулы и учебный год — это не только разные времена года. Это — разное состояние души. И это я почувствовала первого сентября с самого раннего утра. Несмотря на то, что занятия еще не начались, настроение у меня было самое рабочее, а все, что было вчера, казалось теперь далеким и неправдоподобным.