Кэролайн Грэм - Пока смерть не разлучит нас

Как бы старательно ни отгораживался Алан от будней жизни в Фосетт-Грине, избавиться от докучливости местных ему, как и остальным «переселенцам», не удалось. Вскоре наверняка усекут, что у Холлингсвортов слишком тихо, и захотят убедиться, все ли у них в порядке. Кто-то может и в полицию позвонить… При одной этой мысли лицо Алана взмокло от холодного пота, а рот наполнился едкой слюной, от которой защипало в горле.

В дверь снова постучали. Чем скорее с этим будет покончено, тем лучше, решил Алан и крикнул:

— Сейчас, иду!

Викарий придал лицу участливое выражение. Когда дверь распахнулась, преподобному не пришлось делать над собой усилие, чтобы его сохранить. На Холлингсворта было страшно смотреть. Лицо белое. Кожа блестит от пота, как после тяжелых физических упражнений. Взгляд дикий. Он напряженно хмурился, будто пытаясь вспомнить, где мог видеть стоявшего перед ним человека. Взлохмаченные волосы стояли дыбом, словно Алан пытался их выдернуть. Заговорил он чересчур громко. Казалось, у него нелады с дыханием, потому что речь звучала неестественно, если не сказать — бессвязно:

— А, это… вы… викарий.

Преподобный Брим учтиво подтвердил, что так оно и есть на самом деле. Алан непроизвольно шагнул назад. Святой отец, приняв это за приглашение войти, через секунду уже стоял на коврике в прихожей и осведомлялся у хозяина дома, как дела.

— Мы немного забеспокоились, когда Симона не пришла на репетицию, — пояснил он. — Я затем и заглянул к вам, чтобы она не переживала по поводу завтрашних похорон.

— Похорон?!

— Ну да, завтра в два. — Преподобный встревожился не на шутку. Стоявший перед ним мужчина был явно не в себе. — Вы… Надеюсь, вы не заболели, мистер Холлингсворт? У вас такой вид, будто случилось нечто ужасное.

— О нет. Нет. Все в вп… вп… — Остальная часть предложения прозвучала неразборчиво. То ли Аллан не знал, что сказать, то ли лишился дара речи. Взгляд Холлингсворта скользнул мимо. Как показалось викарию, он был устремлен на широко распахнутую входную дверь.

Однако преподобный Брим был не из тех служителей церкви, которые способны пренебречь своим долгом и оставить прихожанина в беде.

— Вы позволите? — произнес он и, не дожидаясь утвердительного ответа, вплыл в пространство пышной гостиной, напоминающей затейливые изделия венских кондитеров.

Он опустил свой объемистый зад на ворох атласных подушек в форме сердца, заскользил, но тотчас же устроился более основательно и обратил взгляд на Холлингсворта, который последовал за ним с явной неохотой.

— Послушайте-ка, Алан… Надеюсь, вы позволите обращаться к вам по имени, без лишних церемоний? — начал пастырь.

На миг его готовность сострадать была поколеблена зрелищем великолепного серебряного подноса с двумя графинами резного хрусталя и несколькими бутылками, в том числе почти полной бутылью виски «Джек Дэниелс» и ополовиненной — «Бушмиллз». Святому отцу при его весьма скромном денежном содержании не приходилось и мечтать о том, чтобы побаловать себя хотя бы одним из этих благородных напитков.

— Сдается мне, вам бы неплохо выпить, — произнес он, усаживаясь поудобнее. — Если хотите, могу составить вам компанию.

— От Симоны… Нет, я не стану. Пить. Сообщение… Симона…

— Выходит, ее нет дома?

— Да. Ее матушка… — Холлингсворт потряс головой и беспомощно развел руки.

— Как жаль, боже мой! — с чувством воскликнул преподобный, оставив всякую надежду на глоток «Джека Дэниелса». В данной ситуации подобного рода вожделение, пожалуй, выглядело не очень уместным. — Искренне надеюсь, что ничего серьезного, — сказал он.

— Инсульт! — отозвался Холлингсворт. Он ляпнул первое, что пришло в голову, и тут же нашел свою выдумку просто гениальной. В отличие от всех прочих заболеваний, когда вскоре наступает либо улучшение, либо ухудшение, при инсульте человек теряет способность передвигаться на неопределенное время, что влечет за собой необходимость в постоянном уходе. Так что, если все станет еще хуже… Если случится самое страшное…

— Боже мой! — воскликнул викарий и стал прощаться.

Впервые с того момента, как Холлингсворт распахнул дверь, мускулы у него на лице немного расслабились, хотя назвать это полным облегчением, пожалуй, было нельзя: просто настороженность и напряжение чуть ослабли.

— Далеко ли отсюда она живет? — спросил преподобный.

— Уэльс. Центральные графства.

— И то хорошо. Может, вам удастся к ней…

— Не… думаю. Бизнес.

— Ах да, разумеется.

Викарий сочувственно кивнул, тщетно пытаясь припомнить, каким именно бизнесом занят Холлингсворт. Вроде что-то связанное с компьютерами. От одной этой мысли у преподобного стало кисло во рту. Кто-то из паствы пожертвовал церкви Святого Чеда устаревший компьютер, на который перенесли всю до крошки информацию, касавшуюся приходских дел. Теперь викарий даже не мог найти телефон своего причетника. Он считал, что «темная ночь души» всего лишь метафизическое понятие, пока сам не был ввергнут в ее мрак демоном по имени «Амстард» [7] «Темная ночь души» — поэма испанского мистика, католическою святою, писателя и поэта Иоанна Креста (1542–1591). «Амстард» — британская компания, производящая электронику. — Ред. .

Викарий уже поставил ногу на первую ступеньку крыльца, когда его посетила мысль: как только о случившемся узнает его Эвадна, она, наверное, попеняет ему за то, что не пригласил Алана к ним на ужин. И он промямлил нечто в том роде, не согласится ли Алан разделить с ним и его супругой скромную трапезу. Мол, где двое, там и на троих хватит. После чая пополудни викарий углядел в кладовке на льду охотничий пирог с дичью и еще тогда подумал, что пирог совсем маленький, так что теперь вздохнул с облегчением, когда Холлингсворт категорически отказался.

— Холодильник полный, — буркнул Алан и захлопнул дверь еще прежде, чем посетитель спустился на следующую ступеньку.

Сделав несколько шагов, преподобный Брим обернулся. Алан Холлингсворт стоял неподвижно, привалившись спиной к дверному стеклу. Прямо на глазах у викария он вдруг начал сползать вниз. За толстым волнистым стеклом контуры его тела утратили отчетливость, стали зыбкими, словно Холлингсворт погружался на дно водоема. Через с читаные секунды он уже оказался лежащим на полу.

— К Холлингсвортам только что заходил викарий, — заметила Айрис Брокли и удовлетворенно втянула носом густой запах средства для мытья оконных стекол. Она отогнула уголок накрахмаленной до хруста сборчатой занавески, но сама на всякий случай чуть-чуть отступила от окна. Где дело касалось слежки, она могла поспорить с лучшими агентами ФБР.

— С кружкой для пожертвований?