Анна Зимова - Убийство с гарантией

Ей пришлось освежить навыки игры на бильярде и узнать кое-что о строительстве, торговле, архитектуре и маркетинге — чтобы будущий муж понял, что ему досталось не только симпатичное, но и крайне полезное сокровище. Часто Кирилл забегал вперед паровоза — в сто первый раз начинал объяснять, какие предпочтения у Ивана насчет секса, и в этих рассказах было больше гинекологии и технических подробностей, чем страсти. «Вспомнил. Вот так ему еще нравится. Только чтобы плавно», — в магазине Кирилл при всем народе начинал делать руками неприличные жесты. На него смотрели, раскрыв рот, люди пихали друг друга локтем в бок. Она шикала, но Кириллу было плевать.

Когда она будет готова , то есть не только худа, светловолоса, элегантна, но и достаточно осведомлена, она как бы невзначай приедет в торговый центр к брату, когда жених будет там. На этот день у Кирилла с Иваном будет заранее запланирована вечером встреча в ресторане, и, конечно же, Иван предложит сестре друга пойти вместе с ними. «А если не предложит?» — спросила она, но Кирилл и бровью не повел: «Не беспокойся, предложит. Хотя бы из вежливости». Спохватился, что вышел из роли наставника, и строго добавил: «Но ты сразу не соглашайся, посмотри на меня так, будто сомневаешься и спрашиваешь разрешения. И сразу же уходи, мол, у тебя дела. А уж вечером покажешь себя во всей красе».

Про первую встречу в ресторане, точнее, про то, какое произвела на ней впечатление, она всегда потом вспоминала со стыдом. Прямо перед выходом из дома пришла беда, откуда не ждали: брея ногу, она так глубоко порезала ее, что остановить кровь не получалось. Она сушила порез спиртом, борной кислотой и перекисью водорода, но кровь пропитывала вату, и пластырь отклеивался. Все из-за диеты: в последнее время, чтобы соответствовать параметрам, на которых настаивал Кирилл и без которых Иван якобы на нее и не посмотрит, она ела одни зеленые овощи. А свертываемость крови у голодного человека, как известно, плохая. Она попыталась отказаться от встречи, но Кирилл вполне серьезно пообещал выпустить ей всю кровь, если она не возьмет себя в руки. С яростью она налепила на рану кусок ваты размером с болонку, и, обмотав ногу бинтом, притащилась на встречу.

Жених пришел в светло-сером костюме, к которому ни у кого не нашлось бы претензий, и не с красной розой, этим псевдоэлегантным символом мужской пошлости и скудоумия, а принес ирисы, милые, ненавязчивые.

На «случайной» встрече утром он действительно не подкачал, позвал ее в ресторан, «разбавить их мужскую компанию». В ресторане она тосковала по выпивке, на которую Кирилл совершенно напрасно наложил табу, — бутылочка вина сделала бы ради ее сближения с Иваном гораздо больше, чем все эти пустые, но напряженные разговорчики. Она бы расслабилась и включила на полную обаяние. Время шло, а Иван был вежлив, но не более того. Он совсем не делал попыток заговорить о самом главном — о том, что хорошо было бы им еще раз выбраться куда-нибудь вместе. Кирилл правил бал незаметно, но жесткой рукой, подливая другу и подмигивая ей, когда она, по его мнению, заслуживала кусочек сахарку.

А потом все пошло псу под хвост. Заиграла музыка (Кирилл не был бы Кириллом, если бы не выбрал ресторан, где по вечерам бренчат на пианино и поют), и Иван пригласил ее танцевать. Он неплохо двигался, не пытался использовать па как попытку прижаться к партнерше, и пахло от него очень приятно. Что бы ни говорили, а решающую роль при принятии решения: будет ли женщина спать с конкретным данным мужчиной, запах играет важную роль. Нюхнувшая самца женщина, конечно же, не говорит о своем вердикте напрямую, но выносит его довольно быстро, и обжалованию он, как правило, не подлежит. От Ивана пахло чудесно, и хоть и непонятно, станет ли он мужем или нет, уж на роль любовника он, высокий, стройный, любезный и ловкий, однозначно годился. То, что ее голова находится где-то в районе его подмышки, тоже странным образом заводило, есть и в таком росте своя прелесть.

Он вел ее обратно к столу, откуда за ними наблюдал Кирилл. На лице у брата был неподдельный ужас, который она никоим образом не могла принять на свой счет. Какого рожна ему еще нужно? Иван ухаживает за ней, пусть и не напропалую, но ухаживает; она трезва, белокура и мила; ее пригласили танцевать, и она показала всю свою гибкость, не перегибая при этом палку. Пора бы Кириллу дать ей наконец послабление и побаловать бокалом-другим вина, так нет, опять его перекосило. Опустив глаза, она поняла наконец, почему у брата такой вид. На юбке в районе колена расплылось здоровое красное пятно, кровь в процессе танца прорвалась сквозь барьеры ваты, бинта и пластыря. Она сиганула к своему месту, спрятала ноги под столом — рано или поздно Иван выйдет в туалет или позвонить, и тогда она побежит в дамскую комнату, где застирает пятно. Но когда Иван усаживался напротив нее, он охнул, да так и остался стоять, сложившись чуть не вдвое. На обоих его брючинах алели отпечатки.

Звон в ушах заглушил на мгновение громкую музыку, он был как пожарная тревога, приказывал: бежать! Она подхватила сумочку и, бормоча: «Извините меня», что относилось уже не к крови, а к ситуации вообще, к проваленному свиданию и несостоявшемуся браку, выскочила на улицу. Залезла в дремлющее у входа такси и приказала водителю ехать поскорей. В магазинчике возле дома купила наконец вино и, открывая его в прихожей, поставила на юбку еще одно алое пятно. Тогда только поняла, что схватила красное вместо белого. Кирилл звонил каждую минуту, но она взяла трубку только после третьего бокала, когда уже смирилась с тем, что план загублен, а отношения с Кириллом испортились ох как надолго. Голос у брата был радостный, почти восторженный. «Все получилось! Иван попросил твой телефон! — сказал Кирилл. — Он переживает, все ли с тобой в порядке. Сейчас он будет тебе звонить». — «А что ты ему сказал? — поинтересовалась она, со злостью рассматривая вино на свет. — Что я брила свои мохнатые, как у хоббита, ноги так активно, что покалечила себя?» — «Зачем? Соврал, что у тебя травма колена, что ты поранилась в спортзале».

Иван действительно вскоре позвонил и долго извинялся за то, что заставил ее танцевать. Восхищался ее мужеством. В конце разговора спросил ее, готова ли она дать ему шанс загладить свою вину и сходить с ним куда-нибудь.

Их первая совместная ночь состоялась только через два месяца в квартире на Просвещения, куда она почти затащила его, устав от ожидания и его деликатности, хотя они могли бы поехать в его почти готовый дом в местечке Бугры. К тому моменту она покрасила волосы уже четыре раза. После знакомства с Иваном она привыкла мерить время этими манипуляциями — раз в две недели приходилось наносить краску на проступившие корни.