Наталья Солнцева - Иллюзион для скептика

— Я читала, — кивнула Ирина. — Они расторгли брак шесть лет назад. Что снова свело их вместе?

— Понятия не имею. Вероятно, Маша хотела вызвать у меня ревность, подразнить… Глупо! Наши чувства остались в прошлом, и реанимировать их таким пошлым способом невозможно. Ах, давайте оставим эту скорбную тему! — взмолился он. — У меня нет слов, чтобы описать свое жесточайшее разочарование! Свою глубокую горечь! Как Маша могла выкинуть такой фортель? Опозорить меня! Выставить на посмешище!.. Неужели, нельзя было разъехаться мирно и спокойно, не давая пищи этим упырям-журналюгам?.. Бог ей судья…

Ирина изо всех сил старалась сохранить самообладание.

— Значит, это не выдумки? Маша действительно умерла в деревне, в доме Самбурова?

— К сожалению, да. Вероятно, она опять спуталась со своим бывшим… мне в отместку. Маша всегда была болезненно компульсивной и поддавшись эмоциям могла натворить такого, о чем потом жалела. Последняя ее выходка — не исключение! Однако на сей раз смерть положила конец всему, в том числе и возможности исправить ошибку.

Трошкину не давали покоя мысли о книге. Теперь, когда обстоятельства и место смерти сожительницы стали известны, он заподозрил Самбурова во лжи. Маша скорее всего привезла украденный раритет с собой в деревню, значит… книга может быть спрятана где-то в доме. Либо ее бывший не знает об этом, либо нарочно наводит тень на плетень.

Ирину терзали сомнения. У нее вроде не было повода не доверять Трошкину, но его излишний пафос, скрытое лукавство, прорывающаяся злоба и неуместные оправдания вызвали у нее подозрения в неискренности. Он неважно выглядел, однако не по причине постигшего его горя, а по недомоганию. Неужели, Илья так сильно избил его? С какой стати? Это была схватка ревнивых самцов? Однако Трошкин признался, что Маша сама тайком съехала от него в деревню к бывшему мужу. Какой смысл тому затевать драку? Что-то здесь не то…

— Вам бы следовало заявить в полицию, — посоветовала она. — Снять побои и написать заявление.

— Я не мелочен, — фыркнул продюсер. — Не собираюсь дальше позориться и кормить сенсациями этих стервятников из желтой прессы! Не успею я приехать в отделение, как они слетятся со всех концов города, чтобы травить меня и копаться в моем грязном белье.

— Полагаю, у них есть более интересные темы.

— Вы их недооцениваете, дорогая Ирина!

Она боролась с собой, разрываясь между желанием пролить свет на свою семейную драму и страхом узнать нечто ужасное, с чем невозможно будет смириться.

— У меня к вам просьба, — все же решилась она. — Сведите меня с вашим провидцем! Я хочу посмотреть ему в глаза и услышать ответ на мой главный вопрос из его уст. Без посредников!

Эти слова произвели эффект грома небесного. Трошкин, озабоченный своими проблемами, не ожидал ничего подобного. Он резко побагровел и покрылся испариной…

— Что за звуки я слышал ночью? — допытывался дядя, когда Аня принесла ему еду: овсянку на молоке и гренки.

Он сидел в постели и ел, медленно поднося ложку ко рту.

— Осторожно, каша горячая, — предупредила девушка.

— Вижу, не слепой.

Старик откусил кусочек гренка, прожевал и поднял на Аню сердитые глаза.

— Что молчишь? Виновата?

— В чем, дядя? — смешалась она, боясь его гнева. Неужели, они с Ильей вчера так увлеклись, что разбудили больного и не заметили? Не может быть. Дядя бы непременно поднял шум и сразу потребовал объяснений. Он не из тех, кто откладывает взбучку на потом.

— Знает кошка, чье мясо съела…

— Я не понимаю, — удрученно пробормотала Аня. — Вам, наверное, сон какой-то приснился.

— Я глаз не сомкнул от боли.

«Да вы храпели, как паровоз!» — чуть не выпалила она. Но сдержалась.

— Чудились мне голоса, — продолжал дядя. — Вроде парень и девка говорили между собой… глухо, будто издалека. К нам никто не заходил?

— В такой поздний час?

— Ты отвечай, когда спрашивают!

— Я спала крепко, — промямлила Аня, покрываясь нервными мурашками. — Ничего не слышала. Может, это телевизор работал?

— Телевизор? — недоверчиво переспросил больной. — У тебя в комнате?

— Ну да… Я уснула и забыла его выключить.

— Сколько раз я просил экономить электричество?

— Так я же за коммуналку плачу, не вы, — оправдывалась девушка. — Телевизор мало берет, копейки.

Старик отдал ей тарелку с недоеденной кашей и недовольно проворчал:

— Смотри у меня! Если вздумаешь кого-нибудь привести, — выгоню! Не хватало в моей квартире бордель устроить!

За ночь ему полегчало, температура упала, остались только слабость и ноющая боль в колене. Приободрившись и утолив голод, он взялся отчитывать племянницу. Наперед, чтобы знала порядок.

— Я за тебя перед матерью отвечаю! Я ей слово дал беречь тебя от столичных соблазнов. И выполню свой родственный долг!

Он долго читал Ане нотации, она терпеливо слушала.

— Вам показалось, дядя… Никого у нас не было, — сказала она, когда поток его нравоучений иссяк. — Клянусь! Это кино по телику шло. Я ведь никогда вас не обманывала.

«Все когда-нибудь случается впервые, — думала девушка, вспоминая ласки Ильи. — Что вы знаете о любви, дядя? Ровным счетом ничего. Вы уже все забыли! А может, вам не довелось испытать настоящую страсть! Это ведь не каждому дано…»

— Смотри у меня, — повторил старик и погрозил ей пальцем.

Аня молча кивнула и отправилась мыть посуду. В кухне она дала волю эмоциям, шепча в адрес своего воспитателя обидные словечки. Так она выпускала пар, чтобы не рассориться с ним и не хлопнуть дверью.

«Дядя непослушания не потерпит. Если я уйду, обратно он меня не пустит. Мне придется вернуться в Каширу к маме, и тогда не видать мне Ильи, как собственных ушей!»

Будь у старика собственные дети, возможно, они бы приучили его к толерантности. Но он остался бездетным, и единственным чадом, которого можно направлять на путь истинный, была дочь младшей сестры.

Тем временем девушка прибралась на кухне и с трепетом набрала номер любовника. А как еще ей называть Илью Самбурова? Не другом же? Минувшей ночью они занимались любовью не по пьяни, как в прошлый раз, а по обоюдному согласию и вполне осознанно. По крайней мере, Ане так казалось. Вернее, она хотела думать, что дело обстоит подобным образом. Не поболтать же о пустяках он приезжал? А именно потому, что соскучился. Ну и… развеяться в связи со смертью бывшей супруги. Хотя не очень-то он был расстроен, скорее озабочен…

— Нюра! — раздался из гостиной сердитый голос дядюшки. — Где ты пропала? Мне пора давление мерить! Что-то голова тяжелая!

Он не умел пользоваться ручным тонометром, и это входило в обязанности Ани. Она молча исполнила свой долг и сообщила, что давление в пределах нормы.