Петр Илюшкин - Страшная граница 2000. Вторая часть

Победа!

Серый лежал недвижим. Его братва в испуге испарилась.

Но было понятно, что Серый не успокоится, пока не отомстит. Надо ждать серьёзного боя.

Но шли тёплые летние дни, а боя все не было.

И мы занялись своими обычными рыбачьими делами.

Сидели как-то на своём купеческом чердаке, раскаленном жарким июльским солнцем.

– Петро! Смотри там чё! – позвал меня Лёха, выглядывая в слуховое окно чердака.

Хм! Через дорогу от детдома собрался какой-то народишко.

К медицинскому «УАЗику – буханке» медленно выводили древнюю старушку в рваном пальто.

Из громкого разговора мы поняли, что бабулю забирают в стардом.

– Петро! Это ж родственница Крола! Дом будет пустой! – радостно сообщил Лёха.

– Ну и чё?

– Как «ну и чё»? Ничейное добро там! Жратва! Надо забрать!

– Там есть кому забрать! – успокоил я друга.

– Ты не понимаешь! – возмутился Лёха. – Мы ж не себе, а пацанам принесём жратвы! А? Ну давай залезем?

Наотрез отказавшись, я всё же выглядывал в окно. Прицеливался к хатке. И раздумывал.

Скорее всего, я бы отказался. Но пришёл наш друг второклашка Игорёк Попов.

Был он круглым сиротой. Поэтому жалели мы его, подкармливали. Ну и брали в наши путешествия по окрестным сосновым просторам, в набеги на колхозные сады.

Неделю назад Игорька чуть не застрелил колхозный сторож.

Поначалу всё шло хорошо. Мы незаметно растрясли яблоневый сад, под завязку набили душистыми красными яблоками свои связанные триковые майки. И… Услышали грозный окрик:

– Стой! Стрелять буду!

Как мы ответили? Конечно, ногами: не выпуская добычу, стремглав бросились к ограде.

Но у самого забора нас нагнал выстрел. Игорёк вскрикнул и упал.

Перебрасывая его через ограду, мы нащупали липкую кровь, бьющую из раны. Перекинув пацана себе на плечи, я крикнул:

– Лёха! Стреляй вверх!

Лёха выхватил свой поджиг (самодельный пистолет) и с грохотом пальнул вверх. Сторож испуганно выругался и побежал назад.

Метров через сто, у ручья, мы остановились. Промыли водой рану. Она оказалась небольшой. Перетянули какими-то тряпками, и кровь остановилась. Ф-фу! Повезло парню!

А теперь Игорёшка стоит и умоляюще смотрит на меня:

– Давайте залезем в хату! Интересно же!

– В сумерках пойдем, посмотрим. – решил я. – Но надо точно знать, что там – никого. Как узнать?

– Ну постучим.

– Нет. Давай так. Видишь, там ставни закрыты? Возьми лук и стрелы. Выстрелишь. Подождём. Если будет тихо, полезем.

Луки и стрелы у нас хранились здесь же, на чердаке. Замаскированные всяким хламом. Всё было настоящим, боевым. Мы ведь готовились к охоте на большую рыбу. Слышали, индейцы так делают, расстреливая речную глубину.

Заодно мы химичили, изобретая специальные огненные смеси для наконечников стрел. Это мы начитались книг, как индейцы поджигали огненными стрелами тарантасы ненавистных бледнолицых.

Вот уже и сумерки накрыли станицу. Тихонько мы покинули чердак. Осторожно, как на прогулке, прошли мимо бабкиной хатки.

Ага, ставни закрыты. Вокруг – ни души.

Мы перешли дорогу, прислушались. Тишина.

Лёха натянул тетиву и выстрелил из лука.

Стрела легла точно в цель! Ай, молодец!

Опять – тишина.

Ещё выстрел по ставням.

Тишина. Можно идти!

– Игорёк! Ты на шухере! – шепнул я Попову. – Если нас повяжут, зови пацанов! Они знают, где мы. Ждут нас с добычей.

Неслышно проскользнули мы к запертым дверям хаты.

Замок висячий, совсем простенький. Открывается ржавым гвоздем!

Внутри – неприятный резкий запах мочи. Похоже, бабуля реально нуждалась в уходе. Ну да ладно! Чё там в шкапчике?

Пусто! Ощущение, что до нас всё давно украли! Нет даже посуды. Ни кружки, ни ложки!

– Помнишь «Операцию «Ы»? – толкнул я в бок Лёху. – Как там жулик говорил? Всё уже украдено до вас!

Разочарованные, мы вышли на крыльцо. Присели, задумались.

– Погреб! – Лёха подскочил как ужаленный. – У неё в погребе припасы! Айда туда!

Громыхнув замком люка, мы опустились в сырую осклизлую вонь глубокого погреба.

Не успели мы привыкнуть к темноте, как люк с грохотом захлопнулся. Раздался знакомый гнусный голос нашего врага Серого:

– Попались, суки! Ща участковый придёт. В колонию загремите!

Что делать?! Реально ведь попались! Что делать?!

– Игорёк на шухере! – шепнул я другу. – Поймет, что нас закрыли, за помощью побежит! Он умница!

Через минуту люк с грохотом отворился.

Я выглянул наружу. В лунном свете стоял наш Игорёк.

Ура, спасение!

– Стоять, сука! Застрелю! – проскрипел резкий мерзкий голос Серого.

Дуло ружья упиралось в грудь Игорька.

– Ты чё? – удивленно-наивно спросил тот.

– Через плечо! – проскрипел Серый. – Стоять, сука!

Игорёк шагнул в сторону.

Тут же тишину разорвал страшный грохот выстрела. Мальчишку отбросило далеко в сторону!

Дуло двустволки развернулось на меня:

– Сидеть, сука!

Что делать?! Выстрелит ведь!

Снизу, с лестницы, меня дергали за штанину:

– У меня поджиг! Дай я стрельну!

Ай, молодец! Лёха, оказывается, не забыл прихватить самодельный пистолет-пугач! Дробь у него большого калибра! Сила!

Чиркнув спичечной коробкой, Лёха выстрелил.

Вой и причитания подтвердили меткость моего друга!

– Путя, помоги! – орал Серый, топая ногами. – Убили, суки!

К нашему удивлению, из-за плетня показался наш детдомовский Путин! И здесь он! Но откуда? Опять нас сдал?!

Серый протаранил хлипкий истлевший плетень между домами и бросился к хате. Оказалось, сосед он бабуле!

Путин ринулся следом.

Мы не отставали и громко кричали:

– Ты убил Игоря!

Серый и Путя забежали в дом и клацнули засовом.

Мы запрыгнули на высокое крыльцо и принялись тарабанить в железо двери.

Вдруг маленькое стекло веранды вылетело от удара и разбилось у нас под ногами. Высунулось дуло ружья:

– Убью, суки!

И тут же – оглушающий гром выстрела!

Мы скатились с крыльца, залегли. Ощупали себя. Вроде живы!

С улицы слышались крики детдомовцев:

– Пацаны! Чё там?!

– Стреляет, гад! Игорька убил! – крикнул я.

Повернувшись к Лёхе, шепнул:

– Уходим! Подстрелят!

Когда мы были на улице, среди детдомовцев, сзади дуплетом прогремели выстрелы.

– Сука! – прошипел кто-то. – Щас покажем ему!

Пацаны были с луками. И стрелами, подготовленными для огненного запаления.

Выстрел, ещё выстрел.

Огненные стрелы впились в дверь бандитской хаты, в деревянную обшивку стен.

Пламя рванулось вверх, жадно урча и расправляя жаркие крылья.

– Бум-бум-бум! – послышался набат древней церквушки.

– Пожар! Пожар! – заголосила улица.

– Он убил Игорька! – кричали наши пацаны, показывая на запертую дверь хаты. – Он убил!

Толпа не слышала нас. Толпа зверела и ревела: