Семен Данилюк - Бизнес - класс

- И только-то?

- Это святое. Тут даже обсуждать нечего.

- Не слишком ли вы резвы, юноша?

Проходившие мимо беседки две тинейджерки при слове "юноша" заинтересованно обернулись, но обнаружили лишь двух старперов, один из которых, чуть менее дряхлый, развел руки: "мол, извините, но это я".

- Совсем у дедков крыша пошла, - громко объяснила одна другой, и обе удалились.

- Во-вторых, надо обсудить условия возврата двадцати пяти миллионов, что вы недоплатили компании за нефть, - продолжил Коломнин.

- Вот так просто. Пришел и забрал. Еще в Женеве увидел, какой ты ухарь. А не подумал, где я их откопаю? - Там же, где зарыли.

Бурлюк налился нездоровой краснотой.

Подошедшая официантка водрузила на стол два горячих блюда.

- А где салаты? - внимание Бурлюка переключилось. - Нам до сих пор не подали холодное.

- Не подали, потому что не готовы. Как сделают, так принесу. А чем вы собственно недовольны? Вы же не предупредили, что надо сначала холодное.

На этот раз она, надо признать, удивила и Коломнина.

- А когда ты дома по утрам одеваешься, ты трусы поверх джинсов не натягиваешь? - ехидности Бурлюку природа отпустила полной мерой. - А ну забрать и...

- Куда ж я их дену-то?! Остынет.

- Да хоть... - Бурлюку очень хотелось объяснить бестолковой девахе, куда следует сунуть горячее, чтоб не остыло. - Куда хотите.

Фыркнув возмущенно, она подхватила блюда и отошла.

- Все-таки совок, он всегда совок, - удовлетворенно прошипел Бурлюк. Так, чтобы собеседнику стало ясно: речь идет не только об официантке. - Гляжу, в нашем нефтяном деле ты полный лох. Это надо: явился грозный аника-воин, раскопал несколько миллионов долларов недостачи и - вони поднял.

- Двадцать пять. И не недостачи, а чистой кражи. Извините, конечно, за несущественную поправку.

- А тебе, умник, не приходило в голову поинтересоваться, с чего бы это "Нафта" за столько лет не удосужилась истребовать свои "бабки"?

Коломнин насторожился: именно эта мысль его чрезвычайно занимала, и ответа на нее не нашел до сих пор.

- Так я тебе скажу: никогда не считай себя умней других. Нет там давно никаких двадцати пяти. Ты что, всерьез полагаешь, что если кто-то дает крупный кредит?...

- Беспроцентный.

- Тем более - беспроцентный. И делает это за здорово живешь?

- Не за здорово живешь, а за имя господина Фархадова.

- Положим, если б не имя, кредита бы и вовсе не было. Но - не за просто же так!

На стол были поставлены закуски.

- Теперь, надеюсь, все в порядке? - съехидничала официантка.

- Несвежее. Вишь как заветрено, - Бурлюк приподнял листик салата, оглядел с подозрением и брезгливо опустил на тарелку. - Не отравиться бы. Официантку как сдуло.

- Короче, чтоб знал, - десять миллионов долларов из этого кредита еще в девяносто восьмом году раздербанили на три части.

- Треть вам, - подсказал Коломнин.

- Может быть. Но это как раз не важно.

- Треть - угадаю - организатору кредита от "Паркойла". А им тогда был позвольте припомнить - господин Гилялов!

- Не будем всуе поминать громкие имена, - Бурлюк оглянулся беспокойно. Тем паче, ничего подобного я не подтверждал. Впрочем, и это не важно. Принципиально, кому ушла последняя треть.

- Вы хотите сказать, что ...Салман Курбадовичу?!

- Нет. Этого я утверждать не могу. Старикан досканально знает, как и куда пробуриться, чтобы зафантанировало. А как и через какие скважины фонтанируют деньги, - это не к нему. Все вопросы были решены с фактическим руководителем сыном его Тимуром.

И, будто сказал вещь самую обыденную, взял кончиками пальцев дольку красного перца и, поморщившись, опустил в рот.

Коломнин почувствовал себя оглушенным. Тем более увидел - Бурлюк не врет.

- Но Тимур...Он же все силы клал на это месторождение.

- Как же, как же. Премного наслышан про стахановские его усилия. Но и о себе, как видишь, не забывал. Тем более как раз в августе девяносто восьмого после обвала так все зашаталось, что неизвестно было, чем закончится. А деньги в кармане, они всегда греют.

- И - Салман Курбадович... что, знал?

- Не думаю. Все было в руках Тимура. К чему старика посвящать? Тем паче Салман всегда, между нами, был чуток от другого мира. Он больше по части о геополитике порассуждать. Мог не понять. - То есть Тимур, по-вашему, получается элементарный вор, который обокрал и собственного отца, и собственную компанию.

- Почему "по-моему"? Так и было. Только не надо спешить о людях думать хуже, чем они есть. Тем более о Тимуре. Видел он, что у отца деньги не задерживаются. Вот и подумал за обоих. Да и о компании побольше нашего с вами радел. Просто, в отличие от папаши, считать умел и анализировать, как другие состояния делают: не умыкнешь, не проживешь. Трубу можно было довести оставшейся пятнашкой. А уж потом, как хлынуло бы потоком, - все разом перекрылось.

- Так что ж оставшуюся пятнашку после его смерти не вернули? - Коломнин с трудом переваривал услышанное.

- А потому что самого Тимура вскорости убили.

- Вы?! - вырвалось у Коломнина.

- Что я? "Заказал" его, что ли? - Бурлюк так поразился предположению, что даже не обиделся. - Мне-то он зачем мертвым?

- А хотя бы, чтоб "трешку" эту самую не платить.

- Лох ты все-таки. "Трешку" свою он честно получил. На все документальные подтверждения имею. Да и по поставкам "левого" конденсата у нас с ним полный консенсус наметился. А "пятнашку" зажал, потому что не дурак. Тимур убит. Фархадов вовсе от дел отошел: в прострацию старческую впал. "Железку" перекрыли. Конденсат через подставные фирмы пустили. Я хоть и за рубежом сижу, но людишки-то свои повсюду сохранились. Не тупой - сразу увидел: сдувают компанию. А раз так, какого рожна каким-то аферюгам пятнадцать лимонов отдавать? Чтоб они их по карманам распихали? У меня у самого карманы имеются.

- Про то знаю. Тонкие вы, как погляжу, нефтяные люди. Только мне вот вашей утонченности не хватает. Так что не сочтите за труд - для чего вы мне всю эту сагу рассказали?

- Что ж ты такой непонятливый? У вас ведь все на Фархадове держится. Прежде, в молодости, скандалюга был известный. Многим жизнь попортил, - в словах этих легко угадывалось особое чувство. Похоже, в далекие советские времена нефтяник Фархадов не давал спокойно существовать чиновнику минтопа Бурлюку. - Но теперь опора ваша сильно обветшала. Он ведь памятью сына живет. А ну как дойдет информация, что имя сынка в прессе опорочить могут? Ведь если с Фархадовым что случится, - а сердечко-то не вам говорить! - заметут месторождение со свистом, так что и банку ничего не достанется. Всей стаей бросятся. Охотников на лакомый кусок ого-го! Одно его имя пока и удерживает.

- И что предлагаете? - Коломнину едва удавалось сохранять видимость спокойствия.

- Мир. Историю с кредитом пока херим, - иск из Гамбургского суда отзываете. Очень он нам не ко времени. А деньги через годик начнем, благословясь, помаленьку выплачивать. В свою очередь обещаю дивиденды выплатить полностью. Тоже где-то через годик. Ну, и ваше сотрудничество в этом вопросе - хоть меня и предупреждали, что вы навроде Салмана. Но, если пожелаете, готов оценить соответственно. Миллион мало не покажется?