Влад Костромин - В Бобровке все спокойно (Шпулечник-3)

– Точно поймаем, – с энтузиазмом юного строителя коммунизма заверил отец, – если не мы, то кто же?

– А то совсем обнаглели. У кума моего, Сереги Корявого столб антенный сперли прямо тогда, когда он телевизор вечером смотрел.

– Вот же наглецы, – с трудом сдерживая смех, из-за чего лицо исказилось самым немыслимым образом, как у готовящегося извергнуться вулкана Везувия, поддакнул отец. – Хотя, Серега твой сам виноват. Бдительным надо быть, а то только жену ревнует, как гусь лапчатый. Серега твой сам подозрительный, не внушающий широкой общественности доверия человек и импотент. Но мы защищаем и таких…

Сергей Корявый был очень мнителен из-за малого роста и блудливой жены. Пашке он почему-то сразу не понравился. А тут как раз фильм про Фантомаса показали, и Пашка им очень впечатлился. После кражи антенны, его ворота с висящим на них почтовым ящиком, любовно покрашенным Серегой ворованной масляной салатовой краской, стали мишенью для Пашки. «Червь ползучий, выходи! Фантомас» – такие письма юный шалопай начал подбрасывать по ночам в Серегин ящик. Три ночи все было спокойно, Серега делал вид, что ничего не происходит, но потом Валентина, жена Корявого, разболтала соседям и они стали посмеиваться над незадачливым карандухом. Хорошенько избив жену, взбешенный Корявый снял ящик с ворот. Лучше бы он этого не делал. Пару дней все было спокойно, а субботнее утро встретило отогнавшую корову в стадо и возвращавшуюся Валентину размашистой надписью на воротах «Червь ползучий – выходи!» и цвет проныра подобрал точь в точь как у почтового ящика.

– Убью!!! – в бессильной злобе кричал безучастному синему небу Сергей, потрясая узловатыми кулаками. – Поймаю и убью!!!

Соседи сочувственно цокали языками, а заходя в дома неудержимо хохотали. Полдня Корявый раскрашивал ворота, пряча обидную надпись. К вечеру пошел к куму – Малахаю.

– Здорова, дай капканов, – набычась, сказал он.

– Зачем? – удивился Малахай. – Лето сейчас.

– Дай капканы, – гнул свое недомерок.

– Зачем?

– Во дворе поставлю, – мрачно признался Сергей.

– А если кошка попадет?

– Нет у меня кошки!

– У соседей есть…

– Не попадется!..

– На кого ставить будешь? – усмехнулся Малахай. – На Фантомаса?

– А хоть и на Фантомаса!!! – сорвался на крик Корявый. – Он думает, управы на него нет?!! Напишу в райком, попляшет!!!

– На кого ты напишешь? – опешил Малахай.

– На директора!!!

– Он тут при чем?

– Он лысый!!! И Фантомас лысый…

– Фантомас еще и синий….

– Можа и директор по ночам синеет, – не сдавался Корявый. – Я с ним не спал, не знаю, а только безобразие это надо прекратить.

– Значит так, Сергей. Хоть ты и кум мне, а капканов я тебе не дам и ставить их не советую. Попадет ребятенок какой, так загремишь под суд.

– Директорский прихвостень! – выругался Сергей и ушел.

После разговора поостыл, задумался, и решил не капканить двор. Натянул тонкую проволоку, лески, подвесил жестяные банки из-под тушенки. Спать лег в сенях, с ружьем и фонариком в обнимку. Среди ночи юный прохвост сунулся во двор и потревожил хозяйский сон. Выскочил на крыльцо Корявый, Пашка кинулся бежать, в саду упал в траву и затаился, боясь выдать себя шорохом.

Серега ярился, метался по крыльцу:

– Фантомас проклятый!!! – бесновался Корявый, потрясая ружьем, как Чингачгук в кино. – Сука еврейская!!! – черные сатиновые трусы до колен возмущенно подпрыгивали вместе с хозяином. – Поубиваю, жидовня!!! Где ты, Фантомас? Прячешься, тварь? – Серега хлобыстнул из ружья в небо. – Выходи, посмотрим, кто тут червь!!! А-а-а-а!!!

Нервы Пашки не выдержали. Вскочив, он сломя голову кинулся к конторе.

– Ату!!! – вслед ему криком кричал Корявый. – Беги!!! А-а-а!!! – вскинул ружье, влепил заряд в старый автобус, мирно догнивавший на углу сада. – Беги, лысый!!!

Когда рядом высекла листья и искры дробь, Пашка рухнул и замер, словно мумия, боясь даже дышать.

– Я тебе устрою!!! – Корявый уронил стрелянные гильзы, вбил новые патроны, снова прицелился в трепещущий сад.

– Серег, ты совсем тронулся? – из дома вышел сосед Митяй. – Люди спят, а ты палишь в белый свет, как в копеечку.

– Уел я Фантомасину лысую! Драпал, как шведы под Полтавой.

– Совесть поимей, всю деревню на уши поставил.

– Я Фантомаса ловил!!!

– Да хоть чертей лови, мил человек, – послышалось со стороны другого соседа, – только тихо.

– Не ваше дело! – окрысился Сергей. – Пошли вы!

– Слышь, ты осторожнее, – Митяй тяжеловесно перевалился через забор, подошел к Корявому.

– Не замай, не замай, – попятился Серега, споткнулся на ступенях и упал бы, если бы Митяй не удержал его за ружье.

– Аккуратнее, Шарик, – сосед осторожно опустил Корявого на крыльцо, вынул двустволку из ослабевших лапок. – Ружжо завтра заберешь, как опомнишься, – так же тяжеловесно перевалился к себе во двор и скрылся в доме.

Сергей бессильно плакал на крыльце. Пашка, натыкаясь на яблони, полз в сторону дома. Больше он к Корявому не лез.

– Чэ-Пэ, у тебя уже есть версия?

– Какая версия? – не понял отец.

– Кто заборы ворует, – неопределенно поводил руками Малахай, – версия у тебя есть?

– Есть, но я ее пока придержу. В интересах следствия. Зачем натягивать раньше времени тень на соседский плетень?

Сосед понимающе кивнул.

– Ладно, расходимся по домам, а завтра начнем. Только сам понимаешь, этот разговор должен остаться сугубо между нами. Дело такое, не кур крадем, а со Злом боремся – надо в тайне держать, а то, не ровен час… – папаша воздел руку кверху, тыча пальцем в потолок.

– Понимаю, – кивнул Зигзаг. – Я как могила.

– И вот это, – отец достал из кармана длинный мятый шелковый шарф, условно белый, – тебе.

– Зачем, Чэ-Пэ?

– Затем, что ты моя правая рука, верный соратник, а шляешься, как охламон. Тебе, как Зигзагу, положена кожаная куртка и белый шарф. Форма такая. Бери шарф, Зигзаг!

– Как у Бендера. – Зигзаг рассматривал неожиданный для прижимистого отца подарок.

– Почти. Не отвлекайся.

– А где я возьму куртку?

А мне было интересно другое: где же родитель спер шарф. Обычно он бахвалился своими кражами, сочинял целые драматические истории про свою дерзость и находчивость, рассказывал их нам по вечерам в лицах. «Вырвем хорошую вещь из склизких щупалец товарно-денежных отношений», – как он говорил. А тут целый шарф я увидел впервые. И никакой красочной истории его похищения.

– Не волнуйся, я все продумал, – отец подошел к УАЗ-ику, открыл заднюю дверцу и торжественно вытащил светло-коричневую кожаную куртку, которую я тоже видел впервые. – Это тебе, Зигзаг.