Алекс Кан - По ту сторону заката

– Простите, что беспокою, – начал участковый, но пенсионер прервал его:

– Все уже уехали.

– Я хотел спросить… – хотел было продолжить участковый.

– Извините, товарищ капитан, – ничем не могу помочь, – быстро ответил пенсионер, переведя взгляд куда-то ниже, – мне запретили давать какие-либо комментарии.

– Но я же… – участковый хотел было придержать дверь, заметив, что пенсионер начал отстраняться.

– Мне жаль, Алексей Игнатович. Всего доброго! – сказал пенсионер и проворно захлопнул дверь.

Макарченко слегка опешил от такой нелюбезности. Однако делать было нечего. Выйдя из подъезда, участковый, как и прежде, достал из кармана пачку сигарет, но повертев ее в руке, вернул в карман. Пассажир Форда продолжал пялиться на капитана, и это его задело.

Несколько помешкав, Игнатьич двинулся в направлении автомобиля. Водитель и пассажир сопровождали приближающегося стража порядка бесцеремонным взглядом.

Подойдя к автомобилю, участковый подождал ответной реакции пассажиров и, не дождавшись ничего, вежливо постучал пальцем в стекло двери водителя. Водитель опустил стекло.

– Участковый, капитан Макарченко, – представился Игнатьич, – прошу предъявить документы.

– А в чём дело, капитан? – слегка вызывающим тоном спросил водитель, светловолосый крепыш с тяжелой челюстью боксера. «Капитан» резануло участковому слух. Обычно хамоватые гражданские используют дурацкое «командир».

– Прошу предъявить документы, – повторил участковый и пальцами правой руки проворно и демонстративно расстегнул кобуру.

– Не суетись, капитан – мы свои, – столь же невозмутимо протянул водитель и, выудив из нагрудного кармана куртки удостоверение МУРа, показал капитану.

Игнатьич ознакомился с реквизитами «корочки» и нехотя взял под козырёк:

– Извините, товарищ майор!

– Всё в порядке, капитан, – так же спокойно ответил «муровец», спрятав удостоверение в карман. – Всего хорошего!

Зажужжавший электропривод закрыл окно автомобиля до характерного стука. Игнатьич застегнул кобуру и одернул слегка задравшийся под портупеей плащ. «Черта с два ты из МУРа», – едва слышно процедил он сквозь зубы, отойдя от машины.

Он шел не торопясь, стараясь сложить мозаику из фрагментарных и противоречивых фактов. Почему приехавшие «следаки» просто опечатали дверь и уехали? Почему сосед наотрез отказался поговорить с ним? Почему «муровцы» оказались на месте раньше опергруппы и до сих пор наблюдают за домом? Кого они там ждут? Все попытки самостоятельно найти ответы на эти вопросы, роившиеся в его голове, оканчивались фиаско.

Войдя в здание Отдела внутренних дел, участковый разыскал Довганя. Тот шел к себе в кабинет, неся подмышкой толстую папку.

– Вы что, уже отработали? – спросил он дознавателя, делая вид, что не в курсе происходящего.

– Уже, – улыбнулся майор, – производство забрал Следственный комитет.

– Даже так? – приподнял бровь Игнатьич.

– Да, – выпалил Вадик, – мы еще не успели закончить там, как позвонили из Главка. Приказали сворачиваться и передать всё «следакам». А пару минут спустя приехали следаки, «выпотрошили» Толика и «попросили» нас оттуда.

Игнатьич не нашелся, что сказать в ответ. Вадик чуть помедлил:

– Ты торопишься?

– Нет, – ответил Игнатьич, и как-то потерянно взглянул на Вадика.

– Заходи, – пригласил он участкового в свой кабинет.

Они разместились на старых креслах из кожзаменителя, и Вадик продолжил:

– Думаю, ты оказался прав, что этот убитый – из «спецуры». Быстро всё завертелось.

– Похоже, – ответил Игнатьич. – Кстати, там у подъезда, в оперативной машине дежурят три крепыша из МУРа. Причем, приехали еще до того, как вы там появились.

– Из МУРа? – поднял бровь Вадик. – А что они там делают?

– Я бы тоже хотел это знать! – огрызнулся Макарченко. – Ждут кого-то, наверное.

– Откуда знаешь, что из МУРа? – спросил Довгань.

– Удостоверение показали, – ответил Макарченко. – Только сдается мне – они не из МУРа. И номера машины не МУРовские, – задумчиво произнес участковый, продолжая прокручивать в голове какие-то свои соображения.

– Ааааа, понятно, – усмехнулся Вадик. – Ну, по номерам судить сложно – у таких ребят в багажнике целая пачка номеров катается.

– Может, и производство по делу приняли не «следаки»? – вопросительно посмотрел он на Вадика.

Вадик смущенно сглотнул. Однако он вспомнил о том, что предварительно ему позвонил шеф и отдал соответствующее распоряжение. Фамилия следователя, сообщенная ему по телефону, совпадала с фамилией в предъявленном ему удостоверении.

– Ну, а что тебя смущает? – поинтересовался Вадик, заметив озадаченность Игнатьича.

– Меня всё в этом деле смущает, – ответил участковый. – Кто и зачем мог убить, обстоятельства убийства.

– Ну, а именно? – поинтересовался майор.

– Ну, во-первых – кто, – начал участковый.

– Предположительно, было двое, – вставил Вадик.

– Хорошо, пусть двое, – продолжил участковый. – Местных я исключаю. Они прекрасно знают, кто в этом доме живет, – стал размышлять вслух Игнатьич.

– Согласен, – быстро отреагировал Вадик.

– Далее, – протянул участковый. – «Залетные»? Тоже не вариант. Они работают по наводке, наугад не попрут, – продолжил Игнатьич.

– Кстати, жена убитого была на даче – мне сосед сказал, – добавил Вадик. – Она уехала в субботу утром, а хозяин остался дома.

– Они должны были следить за квартирой. Значит, видели, что накануне вечером в квартире горел свет. Ведь хозяин остался дома, – продолжал Игнатьич.

– Клонишь к тому, что это было именно убийство, а не ограбление и не кража, – подытожил Вадик.

– Точно, что не кража. Ты же сам видел, что дверь не взломана и замок цел. Значит, – предположил Игнатьич, – замок не вскрывали, а ждали, что хозяин сам откроет дверь.

– Нууу, не факт – протянул Вадик, – могли воспользоваться специальным инструментом – он не оставляет следов взлома. Я видел такой – кажется, «Парсек» называется. Отечественный. Похож на шуруповерт без аккумулятора, только вместо отвертки вставляются такие два плоских мягких штифта друг над другом. Загоняется в личинку, и ты таким курочком двигаешь тот нижний штифт, что жмет на цилиндры замка, – при этом Вадик изобразил пальцами нажатие на курок и движение штифтов. – Цилиндры оставляют на штифте отметины, ты его тут же подгоняешь напильником. И открываешь.

– Да ты видел, какие там замки? – возмутился Игнатьич. – Какой к черту «Парсек»?! Это ж не английская личинка! Тем более, там броненакладка на личинке – ее вообще хрен поцарапаешь!

– Ну, я ж не говорю, что вскрывали именно таким инструментом! Я к примеру! Понятно же, что сейчас другие инструменты должны быть.