Натали Якобсон - Седьмой ангел. Склеп семи ангелов

– Нам нужна одна ты!

Искушающие голоса зазвучали, как эхо. Они напоминали мед, текущий по темноте. Нужно было зажать уши, чтобы ими не плениться.

– Одной тебя нам вполне достаточно!

Они говорили, как джинны из сказок, при этом не раскрывая мраморных ртов.

У Блейз их идеи не укладывались в голове.

Одной ее вполне достаточно? Для продолжения рода? Как Делайлы? Чтобы совокупиться с нее в ритуальном круге всем вместе и дать новое полу-мраморное потомство? Или уже целиком мраморное? Они планируют смену поколений? Считают ее дурочкой?

Они, наверняка, улавливали ее вопросы, но не отвечали. Зато их мраморные и с виду неподвижные губы медленно растягивались в зловещих улыбках. Не улыбался только Сетий, потому что у него теперь не было головы. Он величаво стоял в центре между шестью собратьями и будто бы чего-то ждал.

В любом случае сегодня ночью ангелы не были настроены на драку. Не то что в прошлый раз.

Блейз пришла к ним, чтобы вызвать их совесть с памятной вещью, оставшейся от Люцианы – рекламным постером духов. Она прикрепила плакат в простенке склепа между крыльями двух статуй. Наутро плакат оказался разорванным в клочья.

Род сказал, что хочет показать ей нечто необычное. Блейз откликнулась на приглашение, лишь вооружившись до зубов. Не часто главы местных мафиозных кланов звали ее на помощь. Наверное, помнили, как одного из их шефов, она как-то раз попыталась обучить незамысловатому колдовству, которое знала сама. Он лично ее об этом попросил. Его якобы донимали призраки погибшей семьи, и звал какой-то потусторонний голос. Блейз охотно помогла, выудив из тайника семьи Розье книгу с древними магическими рецептами и заклинаниями. Всё было сделано так, как там говорилось. Применить пришлось какое-то египетское волшебство. Она зарезала черную птицу, заточила древесные клинья, написала на полу красные письмена. Обряд проходил по всем правилам, пока какая-то неуправляемая сила не вырвалась из-под контроля и не начала крушить всё подряд.

Это было давно. Его шеф уже успел застрелиться от галлюцинаций. Тем не менее Род считал, что неразбериха, которая происходит с членами его общества сейчас, это последствия того обряда, который некогда совершила Блейз.

Он боялся девушку и уважал ее. Даже принес взятку. Блейз обратила внимание, что там, куда он ее ведет, воняет, как в морге.

Ее сразу насторожил труп, у которого отрезали все пальцы. Почерк Дэмиана! Только он умел наносить такие глубокие рваные раны. Но зачем ему отрезать человеку все пальцы? Ради потехи! Как индейцы снимают с побежденных скальп? Или ради колец, которые были надеты на этих руках? И были ли на них кольца вообще? Даже на мизинце и большом пальце, где обычно колец не носят?

– Это не первый случай, – пояснил Род. – Еще с несколькими нашими случилось то же самое.

– У всех отрезали все пальцы с обеих рук? – она нахмурилась.

– У кого-то только указательные пальцы или средние. У кого-то мизинцы.

– Может, из-за перстней. Они носили перстни?

– Нет, у моего дяди безымянный палец не тронули, а на нем было обручальное кольцо.

– Может, вендетта? Каждый отрезанный палец может символизировать какой-то их проступок по отношению к другому клану.

– Вряд ли.

– Не за что было им мстить? – саркастически изогнула бровь Блейз. В такой оборот дел верилось мало.

– Не осталось никого, кто был бы способен им отомстить.

– Но кто-то их убил.

– Не убил, просто оторвал им пальцы.

– Смерть наступила лишь из-за этого, – она коснулась обрубков и ощутила, как покалывает кончики пальцев.

– Не трогайте! Они заразны!

Действительно, по кончикам ногтей пошла черная сеточка гноя, но тут же прекратилась, будто кто-то дунул на нее, мгновенно исцелив.

– А вы вправду особенная, – присвистнул Род.

– Говоришь, на трупах нет других травм, кроме обрубков пальцев? – Блейз осмотрела труп и убедилась, что на нем ни царапинки, на одежде ни пятнышка крови.

– Может, они умерли от того, что их чем-то сильно напугали, а не от травм на руках? – она закрыла остекленевшие глаза, в которых отразился явный ужас. Вполне возможен инфаркт, инсульт, остановка сердца. Как там всё это называется? Она не анатом. Хоть Дэмиан и повторял, что нужно изучить анатомию, чтобы точно знать, куда наносить режущий или колющий удар.

– Вряд ли, – опять повторил Род, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. – Они ничего не пугались.

– Со всяким может случиться какой-то казус.

– Виноваты раны.

– А где их пальцы? Они валялись рядом?

– Нет, вероятно, тот, кто их отрубил, забрал их с собой.

– Но зачем?

– Я… мы… думали, вы это сразу поймете.

– Не сразу, но пойму.

– Вы изучаете раны на телах, как письмена. Все из рода Розье делали так?

– Не говори о моем роде, – осекла Рода Блейз. – Это дурная примета. Ты же не хочешь, чтобы твой клан закончил также.

– Но это уже происходит! Один труп, затем другие. Никто не видел убийц. А камеры наблюдения вышли из строя. Трупов становится всё больше.

– Полиция уже прознала?

– Нет, и не должна. Трупы надо сжечь. Так сказал тот, кто помог их обнаружить.

– То есть кто?

– Не знаю, его нанял еще дядя, а он мертв, как они.

– Их всех хоть что-то объединяло, кроме того, что они из одного клана. Может, какая-то общая вылазка, какое-то дело?

– Кроме тех дел, что у них были с вами?

– Со мной? Я не помню, чтобы у них со мной были какие-то дела.

– А тот подозрительный тип, которого они наняли, обещал отвести их в место, богатства которого вы тоже хотели заполучить.

– И что это за место? Неужели он имел в виду склеп Розье?

Род пожал плечами.

– Он говорил что-то про нибелунгов. У него голос отдавался как эхо в камне.

– Ты подслушивал под дверью?

– Да, и теперь ухо заложило, – Род ковырял в нем так, будто планировал достать оттуда целую змею, которую туда запустили. Ненадолго он забыл о задиристых манерах наследника мафиози.

– Нибелунги это сказка древних германских народов. Разве только кто-то в современном мире взял свой банде прозвище в их честь. Но зачем им чьи-то пальцы?

– И почему раны заразны?

– Возможно, их чем-то спрыснули.

– А с вашей семьей было также. Им тоже отрезали пальцы перед тем пожаром. Кто-то говорит, что им вырезали внутренности и порезали в форме четырехлистного клевера. Это так?

– Нет, – Блейз вздрогнула от неприятных воспоминаний. – С моей семьей всё было гораздо хуже.

– Но…

– Не хочешь отправиться за их убийцами, не спрашивай, – она легко щелкнула кинжалом с тремя острыми лезвиями, который Дэмиан стащил давно из какой-то музейной витрины, проигнорировав сигнализацию и перебив целый патруль полиции.