Валерий Пикулев - История и тайны Северной столицы. Загадки земли сестрорецкой

Венька не смог удержаться от улыбки, вспоминая те светлые и, по-настоящему, счастливые деньки! Вернувшись к действительности, он продолжил:

– Так вот, главное в нашем деле, – найти такой метод постройки плота, что бы всё шло само собой, и ничего не надо было делать.

– Как это?… – Боря недоумённо взглянул на своего приятеля.

– А вот как: надо пошататься у магазина да натаскать ящиков и бочек всяких. А потом мы их свяжем да настелим досок, – плот и готов будет, и безо всяких там брёвен!

– Это ты, Веник, здорово придумал, ничего не скажешь! А ещё не худо было бы автомобильных камер натырить.

– Не худо… только где взять-то их?

– Найдём! – заверил Борька и быстро набросал конструкцию их плота.

На другой день ребята решили обойти все посёлки, от Лисьего Носа до Разлива, – в смысле ящиков, бочек разных, камер там… Вначале обследовали Александровку, да ничего путного не нашли. Затем, уже более для очистки совести, поглядели в Тарховке и в Горской, – тот же результат. В Лисий Нос и в Разлив переться расхотелось.

– Не, так нам плота не построить, – подвёл Борис итоги целого дня исследований, – похоже, его надо из брёвен, как все…

– Опять ты с брёвнами! – отмахнулся Венька. Ему уж больно-таки не хотелось «как все», – давай сперва подготовим всё остальное: гвозди там, верёвки, а потом уже… – На том и порешили.

Пять дней бродил Венька по Александровке и украдкой выдирал гвозди из заборов! Надёргал сотни две, уж и со счёту сбился! Причём, ржавые не брал. Это монотонное занятие быстро бы надоело ему, если… – если б в глазах не рябили блики южных морей, пальмы на таинственных островах, старые, пожелтевшие от времени и пролитого рома карты пиратов, на которых крестиками обозначены места кладов…

Эх! Ведать бы ему, во что воплотятся через много-много лет безмятежные мечты юности!

Гвозди старался добывать в отдалённых закоулках, где его не знали, да так разошёлся, что и не заметил как чуть было не влип! Домой прибежал взволнованный, запыхавшийся… К вечеру, он во всех подробностях рассказал свою историю Борьке:

– Тащу гвоздь, – Веня говорил об этом уже спокойно и даже пытаясь придать рассказу некую долю таинственности, – тащу и вдруг чувствую: кто-то меня сечёт! Медленно оборачиваюсь и вижу, – тут он выдержал паузу для солидности, но не заметив должной реакции со стороны друга, продолжил более спокойно, – … вижу, какой-то мужик стоит и наблюдает за мною с большим интересом и давно, похоже. «Ты чо ето делаешь?» – спрашивает. У меня тут же кусачки упали в канаву, а душа – в пятки! «Дяденька, помогите! – отвечаю ему жалобно так, – подержите-ка забор, пожалуйста! – говорю то ли со страху, то ли сдуру, – надо гвоздь этот получше заколотить, а то… а то он прохожих зацепить может… – а между забором и дорогой была сухая канава, почти с метр шириной. – Подержите здесь, а я… а я с другой стороны…» – Мужик вытаращил на меня глаза, но всё же ухватился за ограду. Сколько он держал её, не знаю, – схватив кусачки, я быстро повернул за угол и дал такого дёру, что… – Веня хихикнул в этом месте для приличия, но Борька оставался невозмутим.

– Это что, а вот у меня… – и Боб рассказал, как добыл тем временем несколько длиннющих кусков верёвки. Особо не заморачиваясь, он срéзал их без затей и канители, один за другим, со столбов в поле, нимало удивив тем соседку: ведь, вчера же только новую верёвку для сушки белья натянула, и на тебе – нету!

Из этих кусков ребята связали верёвку длиной метров сто. В поле связывали, чтобы никто не заметил. Правда, клубок получился здоровенный, с футбольный мяч, – и им снова пришлось развязать верёвку на куски. Эти мотки и гвозди они тайком принесли домой и спрятали под крыльцом у тёти Ульяны.

Наконец, все подготовительные процедуры завершены, и настало время подумать о брёвнах. И тут-то стало ясно: как хорошо, как приятно, заниматься мелочами, оставляя главные дела напоследок! – Наверное, всем это доводилось испытывать. А теперь Боря и Венька даже и не знали, что придумать, за что взяться! С одной стороны – брёвна! С другой – тоже.

– Проблемка! Не сосны же валить! Да и как их до озера переть-то? – рассуждал вслух Борька. – Правда… – он потёр указательным пальцем под носом и, наморщив лоб, покосился на приятеля, – вот, Кон-Тики-то из тростника строили, и ничего, плыл.

– То Кон-Тики… – задумчиво произнёс Венька, – им же многие помогали, мастерские какие-то даже. Да и тростника здесь столько нету. Лишь брёвна и остаются. Да ещё и досок надо раздобыть, – возникла у него весьма своевременная мысль, – брёвна чтобы сколачивать. Плот без досок нельзя строить, это я во многих книжках читал. На одних верёвках плот будет неустойчив, любой моряк скажет!

С досками было проще: по соседству строили сарай, и скопилось много обрезков, которые собирали кому не лень, на дрова. За эту спасительную мысль приятели и ухватились, отдалив решение главной проблемы ещё на неделю, – уж очень не хотелось обременяться тяжёлыми задачами! А там время подскажет, ну а пока…

А пока набрали они досок и тоже спрятали их под крыльцом у тёти Ульяны.

Прошла ещё неделька, – лето в самом разгаре! Брёвен же всё нет. Эта незадача уже висела над головами наших друзей как грозовая туча, затмевая голубизну безмятежных мечтаний – даже блики южных морей стали не такими яркими.

Но вот, как-то раз… Прибегает к Веньке Боб и сходу, не переведя дух: – Ура! С брёвнами порядок! Айда в поле!

Ничего толком не понимая, побежал Венька за приятелем, а там, в поле… – Даже представить жутко! А дело в том, что поле пересекала старая телеграфная линия: рассохшиеся от времени её столбы уже давно требовали замены. И вот их начали менять! На всём протяжении линии, – от Горского Ручья, близ озера, и до полоски леса, темнеющей вдали, – уже стояли новёхонькие, чёрные, хорошо просмолённые столбы, а старые, заменённые, валялись тут же, рядышком. И так на всём пространстве!

Вениамин сразу же всё понял!

– Нам надо все старые столбы по линии перетащить к озеру, пока их не увезли.

– Сообра-жа-а-ешь! – удовлетворённо заметил Боб с растяжечкой.

Кое-где на линии ещё копошились рабочие, закрепляя опоры новых столбов, но подождать денёк-другой приятелям было не привыкать.

– Как только они умотают, мы тут же и начнём. – И они вскоре начали. После отъезда рабочих, прихватив пять поленьев, покруглее (из поленницы дяди Алика, заготовленной на зиму), отправились друзья в поле, к самому дальнему столбу, у леса.

План был до гениальности прост: подкладывая под столбы поленья, словно катки, последний столб (тридцатый по счёту), дотащить до предпоследнего… затем, уже два, – до следующего… И так все столбы приволочь на край поля, у перелеска, за которым шоссе и озеро. Удастся ли и как перетащить столбы через перелесок и шоссе (по которому иногда ходят машины – дорога к Шалашу Ленина, как никак!), – об этом они решили поразмыслить потом. А пока с охоткой взялись за дело.