Надежда Мотылёк - Цыплёнок и лесные жители. Приключения Ксении Галкиной

Все посмотрели на седого. Тот степенно вытер руки салфеткой и встал.

– Я Степан Николаевич! Вы Ксения, должно быть? Мы Вас со вчерашнего дня ждём! Да не стесняйтесь Вы! И не сердитесь на этого шалопая! – он глянул на «веселуна», – Антош! Это ведь партнёрша твоя, тебе с ней смену коротать, а ты так встречаешь девушку! Садитесь с нами, Ксюшенька, перекусите! Чего смотрите, двигайтесь, ребят!

Антон, смутившись, засуетился, стал искать стул и приборы…

– Ты это… Извини! Не хотел обидеть! – пробормотал он, уже неся ей порцию со вторым, – Ты тоже из театра? Как Машка? Тогда мы коллеги, родные души, можно сказать! Мир?

Все с интересом разглядывали новенькую, то и дело перешёптываясь… «Сработаемся!» – думала Ксюша, уплетая нехитрый обед, – «У нас в театре ещё похлеще коллективчик, и ничего!…».

Спальное место ей дали в домике для вожатых-девочек. Ну, как домик… Комнатка на четыре человека. Пружинные кровати, тумбочка малюсенькая у каждой, шкафчик общий… Ничего особенного, короче. «Ладно, протянем как-то четыре недельки!». На вечер было намечено «очень важное» мероприятие по открытию смены. Ксюша, как новоприбывшая, получила от Антона фору – простое задание нарисовать плакат. Расположившись прямо на полу в комнатке и вооружившись выданными ей фломастерами, она решила помимо надписи нарисовать еще три руки, держащих факел, поскольку в основе праздника было зажигание общего огня всеми командирами отрядов, что должно было символизировать дружбу и всё такое. Что сказать… Факел больше смахивал на гигантское мороженное, которое жадно держали три уродливых руки, как видно, стараясь присвоить его себе. Немного подумав, Ксюша домалевала горы, которые были похожи на треугольные тучи, пирамиды или на что-то ещё, но только не на то, что задумывал автор «произведения».

– Мда… Ты почему не сказала, что рисовать не умеешь?! – сказал Антон, отсмеявшись и немного успокоившись, – Ладно! Есть у меня на примете мальчишка один из старших! Сейчас ему перепоручу! Надеюсь, успеет!

Вот так феерично началась её работа в лагере. Вечером, после общих песнопений и сидения у большого костра, девчонки, уложив спать своих лоботрясов, собрались, наконец, в комнатке и в честь знакомства выпили по рюмочке ликёрчика. К облегчению Ксюши, оказались они очень, конечно, разными, но гостеприимными и компанейскими. Натуся была девочкой утончённой, интеллигентной и начитанной. Мариша была крепкой, несколько грубоватой и смешливой – она была из местных. Олюньчик (самая младшая) была романтичной и тайно влюблённой в Антошу, при чём тайной это, естественно, ни для кого не было. Все над ней подтрунивали, опекали и воспитывали.

Дни мелькали, как стёклышки в калейдоскопе. Ксюша постепенно поняла принцип работы и даже заработала от Антоши скупую похвалу («А ты – ничего, малая! Я уж думал после того плаката, что самому смену тянуть придётся!»). Она уже провела конкурс «Лучший отряд лагеря», повыучивала с отрядами кричалки ко всем случаям жизни и организовала драматический кружок. Даже сказка была выбрана для финального выступления, с оригинальнейшим названием «Цыплёнок и лесные жители» (ничего особенного, конечно, но для лагеря сойдёт!). В село она ещё ни разу не выбралась, и её мучила совесть за оставленную на произвол судьбы бабу Дусю. «Хорошо еще, что Маруська дозвониться не может!» – думала Ксюша, рассматривая совершенно бесполезную здесь мобилку. Никакого сигнала на ней даже не предвиделось! Правда ходили мифы, что на одной горе таки можно поймать сигнал, но искать это место, понятно, не хотелось, и оставалось только догадываться, как там поживает её Мусенька на попечении непрактичного Никеши (тут непонятно, кого ещё жалеть, – наверно, весь дом вверх дном!).

На шестой день её здесь пребывания в лагерь, к подшефным, наведались пограничники. А главным у них был… Ксюшин новый знакомец Витя! Они пришли со служебными собаками, шоколадными конфетами и коньячком для вечерних посиделочек. Собаки в течении получаса показывали чудеса интеллекта и выделывали разные фокусы, находя ко всеобщему восторгу пачку сигарет то в кармане у физрука, то подмышкой у начальника лагеря, то за шиворотом у Вовки Овчинникова из первого отряда. Потом был проведён ликбез, как надо вести себя вблизи от границы государства (никто и не собирался к ней приближаться, вообще-то!). Ну и… посиделочки после отбоя! Посмеялись, случаи интересные порассказывали про пограничную жизнь, потанцевали даже… Вот такой «чаёк» получился!

– Вы знаете, Ксения, послезавтра кино будет неплохое в клубе… Не составите ли мне компанию? Я ведь, между прочим, Вас от смерти спас! – сказал Витя с робкой улыбкой, когда гости уже засобирались уходить.

– Когда это? – Ксюша очень смущалась в такие моменты.

– Ну… – Витя покраснел, опустив глаза, – Вы ведь мне еще тогда понравились, когда я на дороге Вас увидел… Я ведь думал о Вас всё это время…

«Понравилась? Гм… Это же в какой момент? Когда он меня дурой обозвал, а я его идиотом?!"… Ксюша была в смятении! В конце концов, что тут такого? В кино сходить с человеком – не преступление же! Тем более, послезавтра ничего особенного вечером, Антулик и сам дискотеку проведёт… Решено! И Ксюша согласилась!

На следующий день было намечено празднование дня Ивана Купала! Ночью прошёл сильный дождь, но к утру погода наладилась, слава богу! Антулик развернул бурную деятельность по подготовке площадки для массовых игр у реки, а Ксюша занималась ведущими и Степаном Николаевичем, который должен был изображать Водяного, выходящего из водной пучины.

– Лёлечка, ну что ты нудишь? Ну, кому это интересно будет?! Поактивнее, погромче! Смотри, как партнёрша твоя работает! Давайте ещё раз! – Ксюша уже хорошо хрипела, поскольку никакого голоса же тут не хватит! – Одну минутку ещё, Степан Николаевич! Как раз Ваш выход сейчас! Тише там! (Это уже болтающим русалкам из третьего отряда!) Давай, Лёля!

– Так давайте же попросим разрешения у Водяного, властелина всех водных источников, на открытие нашего праздника! – занудила в нос Лёля Кожемякина. Ну, вот что с ней делать?! И это еще самая лучшая!

Ксюша смирилась и отстранённо наблюдала за происходящим, думая о своём. Даже и одеть толком нечего на свидание это! В джинсах идти, что ли? Витя, небось, костюмчик оденет!!! Платьице бы ей какое-то… Надо у девчонок гардероб пошерстить!

– Выйдь на берег, Водяной! Позволь нам купаться! Над водой играться! Бросать венки в воду! Погадать народу! – это уже Танька Бородина неестественно громко затараторила.

– Не части, Тань! И не ори так, ради бога! Всех зрителей распугаешь!

Ксюша глянула на Борьку, примостившегося тут же с ватманом и фломастерами. Там уже угадывалась река, по которой плыли зелёные колечки венков, и фигуры девушек. Как это у некоторых так получается? Не зря в «художку» ходит мальчишка! «Ну, сарафанчик ещё, допустим, найдётся… А на ноги-то что? Кроссовки?!»…