Лина Личман - Секретарь дьявола, или Сколько ты стоишь?

– Эээ, что это? – спросила она, уставившись на чёрную ткань под прозрачным пакетом.

– Это сувенир, – усмехнулся Джеймс, наблюдавший за её реакцией.

Алиса аккуратно разворачивала свёрток, ожидая увидеть чёрный платок, потому что слова сувенир и погост, в её голове сочетаться отказывались. Но и траурный платок, по мнению девушки, подарком назвать было невозможно. Но к её удивлению, внутри оказалась чёрная футболка с весёленькими черепушками, разрисованными всеми цветами радуги.

– Надо же, – поражено произнесла она. – И размер мой. Откуда ты узнал?

– Такое ощущение, что ты бомбу разворачивала, – рассмеялся парень. – Я не знал, примерно взял, но оказывается угадал. Ты так и не ответила. С кем разговаривала?

– Сама с собой, – произнесла Алиса, но увидев реакцию Джеймса, поправилась. – Просто мысли вслух. Увидела павлинов и подумала, что в месте откуда я родом, они бы так свободно не погуляли.

– Ну да, в России же холодно…

– Не поэтому, – засмеялась она, понимая, что человеку, который не жил в России, сложно представить то, что там происходит. – А потому что там их бы уже кто-нибудь стырил. Кстати, а почему нас на кладбище так свободно пустили на машине?

– Так всех пускают: и туристов, и тех, кто посещает родственников… это сделано для удобства людей. Кладбище ведь большое и особо пешком не находишься. А что у тебя на родине по-другому? – удивился Джеймс.

– Ну, как бы да! В России похоронные машины на кладбище пропустят конечно, а вот все остальные паркуются недалеко от входа, а дальше топают своими ножками. И я в фильмах видела, что на американских погостах одинаковые могилы в виде белых мраморных надгробий, и стоят они ровными длинными рядами, а здесь…

– Так это ты про военные кладбища говоришь, а это – гражданское, – пояснил ей парень.

– У меня на родине всех на одном хоронят, есть различия только по популярности кладбища. Например, в Москве имеется пара погостов, типа такого, как это, в том смысле, что там много знаменитостей местного масштаба похоронено. Ваганьковское и Новодевичье, на втором кстати помимо знаменитостей находится ещё и могила первого президента России Бориса Ельцина, – рассказывала Алиса то, что почерпнула в интернете, когда собиралась съездить в столицу на выходные.

Поездка тогда так и не состоялась, но мечта прогуляться по этим двум кладбищам, у неё осталась. Для себя она решила, что поедет в Россию только тогда, когда будет морально готова к встрече со своей матерью, чтобы это самое свидание обошлось без взаимных упрёков и слёз, а для этого нужно, чтобы боль от утраты папы немного поутихла. Сколько для этого понадобиться времени, девушка не знала, может всего несколько месяцев, а может и несколько лет. Идти первой на применение, когда тебя вышвырнули из квартиры, как мусор, и даже попрощаться не сочли нужным, Алиса не хотела. Не то чтобы в ней говорила гордыня, скорее это чувство можно было назвать обидой…

– О чём задумалась? – прервал её размышления Джеймс.

– О России, и ещё о маме. У меня с ней отношения не очень… Точнее сейчас вообще никаких нет… после того, как папы не стало, всё полетело в тартарары…

– Если хочешь, можем поговорить об этом…

– Лучше не надо, – горько усмехнулась девушка. – Я даже думать об этом себе пока запрещаю, чтобы не впасть в уныние. Если ты не против, то я бы ещё помучила тебя вопросами про погосты.

– Валяй…

– Если правильно тебя поняла, то на военных хоронят только тех, кого на войне убили. Верно?

– Не совсем. Вообще-то место на кладбище может получить любой, кто прошёл положенный срок службы, за исключением тех, кто был уволен с позором. Военные резервируют себе будущие могилы ещё при жизни…

– Запасливые, – перебила Алиса парня. – Извини, продолжай.

– Так вот, похоронены там могут быть не только они сами, но и члены их семей – их жёны и дети. Часто случается так, что тот, за кем зарезервировано место ещё жив, но могила уже есть, потому что скончался, и был похоронен в неё кто-то из его близких.

– Их что же в одну могилу закапывают? – удивилась девушка. Рассказанное собеседником, ей казалось дикостью, потому что это уже какая-то братская могила получается. Только во время войны хоронили всех скопом.

– Да. Кстати, мы на месте. Машину мы оставим здесь, а дальше ножками, – проговорил Джеймс, подхватывая с заднего сиденья корзину с цветами.

Они шли вдоль памятников, а Алиса пыталась отыскать хоть что-то похожее на то, что видела в России. Нет, не имена и фамилии её интересовали, а то, почему так сильно отличаются культуры захоронения этих двух стран. У каких-то могил памятников вовсе не было, просто вмонтированные прямо в землю металлические таблицы с датой и данными покойного. Не было здесь и могильных холмиков, что тоже её удивило, либо могильные плиты, либо совершенно ровный газон на месте захоронения. Да и заграждения отсутствовали, ни скамеек, ни столиков. Когда они подошли к небольшому бетонному строению, её спутник поставил корзину с цветами рядом и стал отпирать замок, висящий на цепи, просунутой сквозь ручки дверей.

– Это что, склеп? – испуганно спросила она, и вцепилась ему в руку.

– Ты чего, испугалась? – рассмеялся Джеймс.

– Да, – честно призналась девушка. – Никогда не была внутри таких сооружений, да и не видела на родине ничего подобного.

– Не бойся. Это действительно семейный склеп, но страшного здесь ничего нет.

– Может я лучше снаружи тебя подожду? Я тут на травке пока посижу…

– Пойдём, трусиха, – проговорил парень, убирая ключ в карман, и открывая дверь. – Там никто не кусается. Это только в фильмах вампирами склепы облюбованы, в жизни всё иначе…

Открыв дверь, он пропустил Алису в перёд, и взяв цветы, вошёл следом. Внутри было очень холодно и сыро, а свет сюда почти не доходил. Помещение оказалось небольшим – примерно три на четыре метра. В стенах были сделаны выемки, в некоторых стояли урны с прахом, но большинство пустовало. Рядом с каждой урной прикреплены таблички с выбитыми на них данными усопшего, а также с датой рождения и смерти. Присутствовали здесь и фото в рамках, многие были сильно пожелтевшими от времени, и лишь какие-то оставались яркими. На одной из полок, помимо урны, девушка увидела куклу и медведя. На другой – лежали боксёрские перчатки.

– Бабушка здесь, – указал её спутник на центр соседней стены, где стояли несколько семейных фото, и лежал собачий поводок.

– А разве можно фото живых на кладбище держать? – шёпотом спросила Алиса.

– Это были любимые снимки бабули, а поводок от её пса, который умер спустя несколько дней после похорон. Он тоже был не молодым, но скончался от того, что не хотел ничего есть, просто лежал, и скулил. Врачи предлагали усыпить беднягу, но у родителей рука не поднялась. Сейчас пёс на кладбище для домашних животных, здесь же в Лос-Анджелесе. И почему ты шёпотом разговариваешь? – поинтересовался парень.