О. Дэкаэн - Идеальная дочь. Книга 2

И следующие два выстрела.

Они стали последними в череде этих бессмысленных убийств. Они сначала лишили хозяина дома одной из частей тела, а после оборвали и его жизнь.

Но всё же убийца не смог осуществить свой план до конца. От его взгляда ускользнула девушка, которая в этот день родилась, словно во второй раз. Ей удалось скрыться в подвале собственного дома и переждать, пока вызванная соседями полиция, не приехала на вызов, и не арестовала мужчину, расстрелявшего шесть ни в чём неповинных человек».

Далее Лана увидела изображение хорошо известного ей мужчины – любящего отца, который помешался после исчезновения дочери, раз пошёл на массовое убийство. Отметила, что снимок сделан уже после ареста: слишком коротко подстриженные волосы, пустой взгляд карих глаз, не выражающий никаких эмоций.

Всматриваясь в знакомое лицо, пыталась понять, как этот мужчина за такой короткий срок, мог превратиться из любящего родителя в кровожадного монстра.

Как он мог пойти на такое? Что его толкнуло на это? Может та женщина-адвокат права и в этом деле не всё так гладко, как кажется на первый взгляд?

Марик утверждает, что Дора могла что-то знать о пропаже Анны. Что, если обеспокоенный долгим отсутствием дочери Равиль пришёл за ответами, но получил лишь угрозы и оскорбления в свой адрес? Или просто молчаливое презрение этих богачей. Что, если он, не добившись желаемого, стал, один за другим, расправляться сначала с гостями дома, а после и с членами семьи?

И этот предпоследний, странный выстрел в отца Доры на лестнице. Почему он оставил напоследок Альфреда Берга?

Лана пролистала электронную странницу.

«Рассказ единственной спасшейся жертвы.

– Когда этот человек появился, я сидела за столом вместе со всеми. Я не видела, что кто-то зашёл в дом. Но вдруг раздался выстрел и Макс упал. А когда мой кузен побежал к выходу и убийца отвлёкся, я тихо проскользнула в кухню, а оттуда в подвал. Там я и просидела всё время, пока он… убивал моих родных. Слышала, как этот человек что-то кричал. Я пыталась зажать уши, но звуки выстрела всё равно были слышны. Их было восемь! Хотела выбраться через подвальное окно на улицу, но оно не открывалось. Мне было очень страшно. Я так боялась, что он придёт за мной. Но потом я услышала сирены полицейских машин… и всё закончилось».

Автор статьи не поленился найти десятки детских фотографии Доры. На одних она была центральной фигурой, на других находилась в окружении родителей. Маленькая девочка на руках у ещё молодого отца. Она же в обнимку с матерью, стоит у плиты, в руках Эмма Берг держит противень со свежеиспечёнными кексами. Вот Дора в ярком купальнике, на берегу моря, здесь ей лет двенадцать-тринадцать. Уже тогда она выглядела старше своего возраста. Широкая улыбка обнажает её ровные белые зубы, но Лана не могла отделаться от мысли, что радость девочки притворная.

Были и ещё снимки с места преступления, всего около десяти. Она долго разглядывала огромный холл с лестницей, на ступеньках которой уже не было тела, лишь следы крови. На следующем – гостиная со столом и праздничным ужином, разлетевшимся по полу. И тоже лишь лужи и кривые тёмные дорожки. На белоснежном кресле аккуратной пирамидой громоздились, не распакованные коробки с подарками.

Она пересчитала.

Четыре.

Две коробки в одинаковой обёртке, скорее всего, подарок родителей. Ещё одна, самая большая, был наверняка от тётки и её сына. А вот последний подарок – четвёртый, простой на вид, был, скорее всего, от женщины.

Неизвестный фотограф, подошёл к делу со всей ответственностью, пытаясь передать атмосферу дома и запечатлеть все детали. Роскошью и достатком веяло от всех комнат и только подвал был иной, напомнивший Лане о ещё более мрачном месте в доме своего детства.

Допив остатки сока, она поднялась с кресла, чтобы размять затёкшие ноги и отнести грязную посуду в мойку.

Всё это было странно. Её преследовало чувство какой-то неправильности. Словно всё это было спектаклем, постановкой с грустным финалом. Может дело было в фотографиях, которые так напоминали картинки из журналов?

Вернувшись обратно, она прочла кое-какие размышления автора по поводу действий, как убитых, так и убийцы. Вспомнила слова Доры о неизлечимой болезни сына и в мозг выстрелила страшная реальность: «А может лучше было бы этому мальчику не рождаться?»

Тут же отогнала от себя эту эгоистичную мысль и ещё раз внимательно взглянула на узкое подвальное окно. Лана прищурилась. Ладони зачесались. Увеличение открыло страшную правду.

На момент убийств окно было заколочено изнутри!

Кто-то не поленился взять гвозди и молоток, и, забравшись на стремянку, стоявшую чуть в стороне, нашпиговать раму гвоздями. Об этом факте в статье не было ни слово, судя по всему, автор счёл это не существенным. Возможно, оно было и не важно, но её удивил тот факт, что в таком доме кому-то понадобилось так по-варварски обходиться с дорогой оконной рамой, на которой, как тут же смогла убедиться Лана, более внимательно изучив увеличенный снимок, была исправная щеколда.

На этом статья заканчивалась. Имя автора не говорило ей ровным счётом ничего. Но вот комментарии, приведённые ниже, заинтересовали. Их было более двухсот, она прочла их все.

В основном читатели восхваляли автора и полицию, которая сработала так профессионально. Кто-то рассуждал о пользе и вреде наличия в домах огнестрельного оружия, и несовершенстве законов. Были и ссылки на другой сайт, с рекомендацией обязательно прочесть книгу «Выжившая» и предложением приобрести этот шедевр по выгодной цене.

Но одно высказывание заставило напрячься:

«Эй, народ, кто-нибудь заметил татушку на руке убитого парня?»

Она лихорадочно прокрутила назад страницу и уже во второй раз принялась изучать один из первых снимков с места убийства. Увеличив изображение до предела Ланна, наконец, увидела то, на что указывал в комментариях неизвестный ей пользователь с ником Аноним.

Это едва различимое пятно она даже не заметила. На тыльной стороне широкой ладони Макса, между большим и указательным пальцем, было мелкими буквами, вытатуировано женское имя « Тина» .

Имя ни о чём не говорило. Не вызывало у неё никаких ассоциаций, но это не означало, что среди знакомых, родственниц или сокурсниц убитого парня, не было какой-нибудь Тины.

«Может бывшая подружка?» – размышляла она, уже не удивляясь обилию подружек у убитого парня. Сначала Анна, затем Дора…

Но больше всего её терзал другой вопрос. Набрав из списка контактов в мобильном телефоне нужный номер, она замерла в ожидании ответа.

– Я слушаю, – деловой женский голос звучал приглушённо, словно говорившая зажимала трубку рукой.