Лен Дейтон - Только когда я смеюсь

– А вы не хотели бы вложить свои деньги? – попытался предложить Спенсер.

– Это будет не слишком красиво выглядеть, правда, – презрительно начал Боб, – если одна из моих компаний заплатит вам деньги. Вы что же думаете, там, в банковском страховании, идиоты? Я слышал, у вас есть кое-какие деньги на мелкие расходы, Спенсер?

– Ну, во всяком случае я без труда могу достать их.

– Послушайте, Спенсер, – сказал Боб, наклонившись к молодому человеку. – Эти фальшивые бумаги не имеют ничего общего с дешевыми кухонными подделками. Это будет произведение искусства. И стоить они будут три четверти миллиона, что и составит мою долю. Ясно? Я единственный человек в мире, которому удается проделывать такие штуки. Банку придется корпеть месяцами, а может и годами, чтобы отличить настоящие документы от поддельных. Это просто под настроение, от необъяснимого наплыва великодушия (а я часто позволяю себе такое) я решил подарить вам этот миллион. А может, я ошибся в своем выборе? И скажу вам, Спенсер, мальчик мой, обычно я не подпускаю никаких чужаков и близко к своей территории, пока не испытаю их на соленых рудниках.

– Соленых рудниках?

– Это моя инвестиционная компания. Я использую ее как испытательный полигон. Но это не рядовой случай. Мне впервые понадобился кто-то со стороны для такого ответственного задания, но теперь я вижу, что это не так-то просто. Ну, ладно забудем это, Спенсер. Если вы так легко можете отказаться от миллиона фунтов, что ж, желаю удачи.

– Погодите, мистер Аплярд, я ведь не сказал «нет». Дайте мне немного подумать. Когда я могу зайти к вам в офис?

– Вы что, спятили, Спенсер? Вы не должны появляться возле меня на расстоянии пушечного выстрела до тех пор, пока не принесете мне девять миллионов семьсот пятьдесят тысяч минус ваши десять процентов. Связь через старого Лонгботтома, и то вы не встретитесь с ним больше одного-двух раз. Вы так и не поняли мою стратегию, Спенсер.

– Понял, – сказал Спенсер. – И восхищен.

– А скоро вы узнаете еще кое-что, – пообещал Боб. – Правда, Лонгботтом?

Сайлас уже к тому времени вернулся на свое место и сидел, слушая Боба с удивленно раскрытыми глазами.

– Что? – переспросил Сайлас.

– До него не сразу доходит, – объяснил Боб и громким четким голосом сказал: – Я только что говорил, что Спенсер вскоре поймет нашу систему, правда?

Сайласу ничего не оставалось делать, как кивнуть и подтвердить:

– Да, сэр, – но я расслышала, как очень тихо он добавил: – И я тоже.

Спенсер бросил на него быстрый взгляд.

Боб сказал:

– Вы знакомы с археологией, Спенсер?

– Нет, – ответил Спенсер.

– Ну, думаю, мне сегодня придется пораньше лечь, – объявил Боб и встал. Затем он прижал меня к себе, страстно поцеловал, и взяв меня за руку, повернулся к Спенсеру: – Спокойной ночи, Спенсер. Позвоните мне утром, если вас заинтересует мое предложение. Я буду у себя в номере. А пока держите язык за зубами, или я оборву вам уши.

– Да, – пробормотал Спенсер, смертельно побледнев.

– Шутка, – сказал Боб и, проходя мимо юноши, с силой ударил его между лопатками.

Выйдя в холл отеля, Боб схватил меня за запястье и резко повернул к себе.

– Увидимся завтра утром, мистер Лонгботтом! – крикнул он. – Посмотрим, можете вы хоть раз подняться пораньше для разнообразия.

Как-то внезапно с Боба слетела вся его неуклюжесть и неотесанность. Из косолапого сопляка он превратился в настоящего мужчину, уверенного в себе, целеустремленного. Это сделал его успех со Спенсером. Этот новый Боб был, ну, чуточку более напористым. Не знаю, понравилось ли мне это но, скорее, да. По крайней мере, стоило потерпеть, хотя бы чтоб понаблюдать, как превращается в человека этот маленький монстр. Он помчался вперед, волоча меня за собой так быстро, что я путалась в своем узком белом платье. Все обернулись к нам, когда мы проносились мимо администратора; и я чуть не упала. Потом мы оба рухнули на ступеньки, задыхаясь и глупо хохоча.

На лестнице никого не было. Боб снова поцеловал меня. Я сказала:

– И что, обязательно было хватать за коленку эту жуткую девицу?

– Ты что, не в своем уме? Я и не думал прикасаться к ней.

– А уж я-то тем более, – обиженно сказала я. – И единственный, кто был ближе всего…

– Ха-ха-ха! – взревел Боб. – Дядя Дятел снова клюнул.

– Чертов Сайлас, – буркнула я и уже с большей охотой поцеловала Боба.

Вечер выдался просто кошмарным. Боб просто спятил, он замучил Лиз своими нежностями, отнюдь не ограничившись одним поцелуем. Он нелепо переигрывал. Он дошел до того, что открыто объявил Спенсеру (молодому человеку из приличной семьи и отличными связями в городе), что мы затеяли махинацию. Я пытался взглядами остановить Боба, но каждый раз он отпускал в мой адрес какую-нибудь глупость, на которую я не мог достойно ответить, не выходя из своей совершенно непрошенной роли личного секретаря и мальчика на побегушках.

Я резко попрощался. Боб вел себя с преступной неосторожностью, но я знал, что на этот раз дисциплине подчиняться придется мне. Я только молил бога, чтобы глупая самонадеянность Боба не довела его до крайней нищеты, лишений или даже каторги, хотя, по правде говоря, очень боялся, что именно этим все и кончится.

На следующее утро мы, как всегда, завтракали вместе. И как всегда, Боб не удосужился прилично одеться. На нем был тот же самый халат, который я помню уже много лет, так как сам подарил его ему за ненадобностью. С тех пор я сменил уже три халата, но никогда не появлялся в них за завтраком. Я держал перед собой «Таймс», но не читал.

Солнце уже поднялось высоко. Не знаю, как долго я пролежал без сознания. Я сел. Вокруг ни шороха. Далеко в туманную бесконечность тянулась дорога через пустыню. Рядом бок о бок стояли три танка. Все сгоревшие. Один из них так раскалился, что сгорела краска, и он стоял теперь совершенно белый, как призрак пустыни. Тодди и Виллер лежали возле ближайшего танка. С первого взгляда было понятно, что оба мертвы. Труп Виллера очень обгорел. Я нашел глазами Брайана, своего сержанта. Он был почти без сознания, глаза широко открыты, форма изорвана в клочья. Он сделал мне знак рукой.

– Впереди танки, – тихо сказал мне. – Впереди танки, капитан. – Его, по всей видимости, раздражало, что я не реагировал. – Впереди танки! – очень громко закричал он.

– Да, сержант, – крикнул я не менее громко. – Я вижу их.

Он улыбнулся и затих. Нигде никакого движения от горизонта до горизонта, только обломки и куски разорвавшихся бензобаков.

– Вы сильно обожжены, Брайан? – спросил я.

– Только нога, сэр, – ответил он. – А вы?

– Меня, должно быть, просто отбросило волной, – сказал я.