Лиз Ригби - Полное затмение

— Я просто хотел удостовериться, что свидетель слышал вопрос! - возмутился де Мария, подняв руки.

— Прекратите оба. - Судья нахмурилась. - Свидетель слышит вас, мистер де Мария. Прошу вас, продолжайте допрос.

Теперь де Мария тщательно выговаривал каждое слово:

— Прошу вас, сэр, скажите суду, слышали ли вы выстрелы?

— Нет.

— Вы уверены?

— Уверен. К тому времени они оба были мертвы.

— Вы уверены, что убийство было совершено до приезда Вики Фокс?

— Конечно. Я знал это уже на следующий день. Когда я услышал об убийствах, то пошел к Вики, и она все рассказала мне. Я не верил, что она способна совершить убийство. Она просто физически не смогла бы никого убить. Вики и пакет из-под молока в ведро не выбросит, не облившись. Да и не только физически. Это просто невозможно.

Ломакс и сам не раз говорил эти же слова, имея в виду Джулию. Один из них не прав, и это, конечно же, Джон Фаско.

— Вы обсуждали это с Вики Фокс?

— Да. Она сказала, что вошла, увидела тела и сразу же вышла. Мы решили никому не говорить об этом, иначе ее сочли бы замешанной в убийстве. Я сказал, что если мне зададут прямой вопрос, я вынужден буду ответить. Нам ведь нечего скрывать. Но я не думал, что кто-нибудь спросит меня об этом. Вики говорила, что только посмотрела на тела, но ничего не трогала. Там не осталось ее отпечатков. Возможно, она стерла их с двери, не знаю. Мы думали, что нет никаких доказательств, никто ведь не видел ее там. Меня не спрашивали, пока в прошлую пятницу не появился этот парень, которому не мешало бы побриться.

Рука Ломакса невольно потянулась к щеке.

Де Мария поблагодарил Фаско и сел. Френсис тут же вскочила на ноги. Она снова просила слова. Несмотря на протест де Марии, судья разрешила Френсис продолжить.

— Мистер Фаско, вы утверждаете, что миссис Фокс вошла, увидела тела и вышла, но ранее вы говорили, что она пробыла в здании около пятнадцати минут.

— Я, конечно, стар, но не настолько, чтобы не помнить, что говорил. Я еще сказал, что, возможно, она отсутствовала не более десяти минут.

— Понятно.

Ломакс знал, что когда Френсис приближается к свидетельскому месту, это не сулит свидетелям ничего хорошего. Она продолжила:

— Миетер Фаско, можете ли вы, не глядя на часы, сообщить суду, сколько времени прошло с того момента, когда вы приносили присягу?

Последовало долгое молчание. Фаско сверлил Френсис глазами - возможно, неприязненно, возможно, просто глубоко задумавшись. Он смотрел на Френсис - все смотрели на него.

Ломаксу показалось, что Френсис сильно рискует. Он затаил дыхание.

— Я думаю… двенадцать. Нет… наверное… - Старик напрягся. Он пытался угадать. - Четырнадцать, - четко сказал он.

— Четырнадцать минут?

Френсис подняла руку и демонстративно посмотрела на часы.

— Нет, мистер Фаско. Прошло двадцать четыре с половиной минуты.

Ломакс выдохнул. По комнате прошел шорох.

Френсис добавила:

— Для того чтобы просто войти, увидеть тела и выйти, это слишком много. Многие из нас не выдержали бы и нескольких секунд подобного зрелища.

Хотя протест де Марии был принят и замечание Френсис вычеркнули из протокола, Ломакс понимал, что цели своей она достигла.

— Вы свободны, - сказала судья Джону Фаско.

Тот с трудом поднялся с места. Как и прочие свидетели, Фаско был унижен. Ломакс был так огорчен, что почти не почувствовал облегчения. Он подумал о тощем теле старика, скрытом под обвислым пиджаком, и ему стало совсем грустно.

Вики Фокс приносила присягу. Сначала губы ее что-то беззвучно шептали, затем Вики едва слышно забормотала слова.

Вики надела костюм. Подстриглась. Сегодня Вики показалась Ломаксу маленькой, он запомнил ее совсем другой. Она явно воспользовалась своей пыльной косметичкой, но краска лишь подчеркнула глубокие морщины. Сейчас Вики разглядывала людей в зале. Заметив Джулию, небрежно махнула ей. Это не понравилось присяжным. Две пожилые женщины-присяжные обменялись быстрыми недовольными взглядами.

Френсис спросила про медицинское учреждение, где жила Вики. Попыталась выяснить ее физическое состояние, спросив, сколько пакетов сахара она может поднять, но де Мария принес протест, и судья удовлетворила его. Френсис продолжала:

— Миссис Фокс, я хочу поговорить о вашем браке.

— Угу.

— Были ли вы с Льюисом счастливы в начале брака?

— Когда?

— В первые дни вашего замужества.

— Ну, вначале все счастливы. Так бывает со всеми.

— Когда вы поняли, что что-то изменилось?

Вики пожала плечами и округлила глаза.

— Наверное… когда мы переехали в Аризону.

— Значит, после четырех лет совместной жизни. И что там случилось?

— У нас был большой дом.

— Это и стало причиной конфликтов?

— Дом был большой. Мы общались по переговорному устройству. Я звала детей на кухню, когда готовила еду. А еще там был двор. Они играли во дворе. Там водился такой паук - черная вдова, и мы заранее обрызгали все углы, чтобы дети могли играть во дворе.

Опять то же самое. Легенда о счастливой семье.

Однако Френсис не отступала:

— Все это очень мило. И все же, когда вы поняли, что в вашем браке что-то разладилось?

Раздался глубокий спокойный голос:

— Протестую.

Френсис обернулась к де Марии.

— Не опрос, а какой-то психоанализ, - заметил тот.

Судья посмотрела на Френсис:

— Это так необходимо, миссис Бауэр?

— Да, ваша честь. Я хочу, чтобы присяжные поняли, что привело к убийству двух членов этой семьи.

Ломакс заметил, что Вики вздрогнула.

— Продолжайте.

— В Аризоне у вас был прекрасный дом и двор, где дети могли спокойно играть. И тем не менее ваша семейная жизнь разладилась. Что случилось?

— Льюис изменился.

— Как?

— Я не знаю.

— Подумайте, миссие Фокс.

Ломакс знал, что имела в виду Вики. То же самое случилось когда-то и с Кэндис. Сначала раздражение, затем равнодушие, нежелание его видеть, прикасаться к нему, напряжение, повисшее в воздухе. В конце - крики, слезы, обвинения. Дом, где поселилось отчаяние. Это последнее воспоминание заставило Ломакса непроизвольно дернуться. Скамейка покачнулась - соседи раздраженно уставились на него.

Так как Вики не отвечала, Френсис повторила:

— Как изменился Льюис?

— Он перестал бывать дома.

— Льюис редко приходил домой?

— Он забыл, что у него есть семья.

— У него появились любовницы?

— Да, да, да! Да, любовницы. Его никогда не было дома, а когда он приходил, то все время молчал, он просто забыл о нашем существовании. Вот как он изменился.

— Должно быть, это расстраивало вас.

— Расстраивало.

— И как вы боролись с депрессией?

— В такие дни ты ничего не можешь с собой поделать. Тебе на все наплевать. Ты смотришь на людей в супермаркете, катящих свои тележки, и жалеешь их. Если они выглядят счастливыми, ты жалеешь их, потому что они обманывают себя. Если они кажутся несчастными, ты испытываешь к ним жалость, потому что они все понимают. Они знают, что и ты об этом знаешь. Они знают, что выхода нет. Вам ясно? Это и есть депрессия. Понимание.