Алексей Хапров - Наследник

— Атас! — коротко бросил он.

Мы помчались к самосвалу, достали из кузова свои сумки, бросились к трассе, и принялись отчаянно голосовать. Нужно было во что бы то ни стало быстро поймать попутку. ДорогА была каждая минута. Ведь после того, как мою фотографию увидит подвозивший нас шофер, Баруздин, Филиппов и Долгих тут же вылетят наружу, и я буду обречен.

И тут меня осенила идея.

С кемпинговой стоянки выехал серебристый "Опель". Я решительно преградил ему путь. Окошко машины приоткрылось. Раздался недовольный возглас:

— Ну, чего тебе?

Я подскочил к водителю и умоляюще выпалил:

— Слушай, братан, помоги! Машину угнали! Нам бы до ближайшего поста ГИБДД. Сколько возьмешь?

— Я в таких случаях денег не беру. Садись!

Мы с Радиком во мгновении ока оказались на заднем сидении.

— Ты понимаешь, решили с сыном поужинать, — принялся врать я. — Выходим из кафе — машины нет. Сам понимаешь, чем быстрее сообщить…

— Да понимаю, понимаю, — отозвался наш "спаситель", стремительно набирая скорость. Это был облаченный в светлый спортивный костюм молодой парень лет двадцати пяти со складкой на правой щеке. — Ты далеко не первый. Эта точка уже давно пользуется дурной славой. Машин отсюда угнали — тьма тьмущая. У тебя, небось, "десятка" была?

— "Десятка".

— Ну вот, а здешние ребята как раз на "десятках" и специализируются. Самый ходовой товар.

— Черт меня дернул здесь остановиться! — с притворной досадой всплеснул руками я, и накинулся на Радика. — А все ты! Хочу есть, хочу есть! Вот и поели!

— Ну, папа, откуда же я знал?! — находчиво подыграл мне мой спутник.

— Да не ори ты на ребенка, — обернулся ко мне шофер. — Он то тут при чем? Сам виноват. "Костыль" на руль ставишь?

— Нет, — помотал головой я. — У меня же сигнализация.

— Да дерьмо вся эта сигнализация! Профессиональные угонщики уже давным-давно к ней ключики подобрали. Самое надежное средство — это старый, добрый "костыль". С ним никто возиться не будет. Учти это на будущее.

— Я теперь не то, что костыль, я капкан начну ставить! — воинственно воскликнул я. — Как Деточкин.

— Только сам в него не попадись, — засмеялся парень. — Да успокойся ты! Пост тут недалеко. Километров через десять будет.

— Слава богу! — изобразил облегчение я…

То, что случилось потом, произошло быстро и стремительно. Настолько стремительно, что я даже не сразу все осознал.

Дорога круто повела вправо. Движение нашей машины точно соответствовало ее изгибу. За поворотом нас внезапно ослепил яркий свет… Визг тормозов… Сильный удар… Скрежет металла… Вращение… Мириады осколков стекла…

Картинка, что находилась перед моими глазами, поначалу словно замерла в стоп-кадре. В ушах возникло абсолютное беззвучие, какое бывает в вакууме, и я на какие-то мгновения словно вылетел из самого себя. И только спустя некоторое время, когда в меня вернулась способность осязать, я, наконец, смог понять, что произошла катастрофа.

Я явственно ощутил неудобство своей позы. Мою грудь пронизывала тупая, ноющая боль. Было такое впечатление, что на нее рухнула многотонная каменная глыба. Я пошевелился и привел расположение своих рук и ног в привычное, естественное положение. Рядом со мной что-то закопошилось. Я перевел взгляд вниз и увидел Радика. Из его носа сочилась кровь.

— Жив? — спросил я.

— Жив, — ответил он.

Нащупав на дверце рычаг, я дернул его на себя и вывалился наружу. Перед моими глазами предстало страшное зрелище.

"Опель" был смят в гармошку. От лобового стекла практически ничего не осталось. Машина стояла развернутой почти на 90 градусов относительно линии своего движения, а ее зад нависал над обочиной.

На другой стороне дороги валялась опрокинутая "Нива". Причина столкновения была ясна. Очевидно, ехавший нам навстречу водитель зазевался на повороте и не заметил, как занял встречную полосу. Ба-бах! И движение двух автомобилей трагически прервалось.

Выбравшийся вслед за мной Радик тем временем подошел к капоту.

— Дядь Жень, — испуганно позвал меня он. — По-моему, он не живой.

— Кто? — рассеянно спросил я.

— Водитель.

Я сделал полукруг и подошел к нему. Голова хозяина "Опеля" безжизненно лежала на руле. Черный ручеек, бивший из его уха, не оставлял сомнений, что мы уже больше никогда не услышим его голос.

Мальчика затрясло. Я заботливо прижал его к себе и отвел в сторону.

— Как только мы целыми остались? — растерянно проговорил я. — Как будто нас специально кто-то уберег.

— Почему как будто? — тихо отозвался мой спутник. — Может, так оно и есть?

("Мой папа просил тебе передать, чтобы ты ничего не боялся. В трудный момент он нам поможет").

Окружавший нас мрак пронзил свет фар. Я сделал шаг навстречу, намереваясь попросить о помощи. Но едва я поднял руку, как на ней тут же повис Радик.

— Дядь Жень, а если это Баруздин?

Я вздрогнул и отступил назад.

Мы быстро вытащили из "Опеля" свои сумки и бросились к придорожным деревьям. Едва мы скрылись за их листвой, как раздался скрип тормозов. Вглядевшись сквозь ветки, мы замерли.

У обочины стоял черный "Лэнд Крузер". В темноте обозначились три знакомых силуэта.

— Да-а-а, — послышался озабоченный возглас Баруздина.

— Этих, вроде, нет, — констатировал грубый бас, в котором я опознал Долгих.

— Жаль! — с сожалением проговорил Баруздин. — Были бы они здесь, все бы значительно упростилось. Свернули бы шеи, и точка. И никаких проблем. Чертова бабка! Не могла хотя бы марку запомнить! Белая, и все тут.

— Да она, кроме своих семечек, больше ни в чем не соображает! Для нее что "Запорожец", что "Мерседес" — все едино, — просипел Филиппов. — Может, "гаишников" вызвать?

— Поехали, — скомандовал мой шеф. — Пусть другие вызывают.

Стукнули дверцы, взревел мотор, и джип скрылся из виду…

— Ап-чхи!

Я приподнялся на локте, и принялся свободной рукой ожесточенно сбрасывать с себя полчище резвившихся на мне букашек. Почему они с таким завидным постоянством лезут в мой нос? Чем он их так привлекает?

Солнце стояло высоко над горизонтом. Приятный легкий ветерок ласково обдувал древесную листву. На теневых участках травы блестели остатки росы. Нестройный хор местных канареек исполнял какую-то восторженную оду.

"Уже одиннадцать! — мысленно воскликнул я, посмотрев на часы. — Вот это мы проспали!".

Несмотря на столь позднее время, я не решился будить сопевшего рядом Радика. Пусть отдохнет. Бедняга вконец измаялся. Это было заметно еще вчера.

После того, как Баруздиновский "Лэнд Крузер" отъехал, мы, невзирая на темноту, решили пройти вперед, намереваясь обойти пост ГИБДД. Ночью нас там вряд ли кто заметит. Но дойти до него нам так и не удалось. Устав спотыкаться о валявшиеся на земле и плохо различимые во мраке ветки до коряги, мой спутник свалился с ног и жалобно захныкал: