Алексей Хапров - Наследник

Да, это были мы с Радиком. Это был наш новый маскарад. Причем, возник он очень неожиданно.

Когда мы, проснувшись утром, осмотрелись вокруг, острые глаза моего спутника заметили у обочины дороги какой-то старый потрепанный серый мешок с веревочными завязками. Судя по всему, его либо выкинули, либо забыли, когда садились в "попутку". Мы осторожно заглянули внутрь.

— Бабьи тряпки, — разочарованно вздохнул Радик, но вслед за этим тут же встрепенулся: — Дядь Жень, а для тебя они очень кстати. А ну-ка, примерь.

Я напялил на себя лежавшее в мешке одеяние. Мой спутник вскинул большой палец и восхищенно захлопал в ладоши.

— Класс! То, что нужно! Вылитая старуха! Дядь Жень, тебя в этом "прикиде" даже родная мать не узнает. Ей богу! Ты только побрейся и, самое главное, молчи, чтобы твой голос тебя не выдал. Прикинься, что ты "глухонемая" инвалидка.

— Я воль, майн фюрер! — в шутку отрапортовал я.

Радик засмеялся.

Очистив лицо от щетины, я немного потренировался в изображении старческой походки, переложил содержимое своей дорожной сумки в мешок, приспособил в качестве реквизита валявшуюся на земле палку, и мы продолжили свой путь…

— Привал, — согласно кивнул я, и уселся рядом с мальчиком.

Радик достал из рюкзака недопитую накануне бутылку минералки, сделал глоток и протянул мне.

— Спасибо, — поблагодарил его я.

Мы немного помолчали.

— Дядь Жень, пройдет немного времени, и мы с тобой будем вспоминать это путешествие со смехом, — мечтательно произнес мой спутник, откинувшись назад, и подняв глаза к небу. — Помнишь, как мы изображали монахов?

— Помню, — кивнул я. — Хотя мне, признаться, больше запомнилось, как ты отчаянно драпал от врачихи.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Радик. — Это я клизмы испугался. Мне ее в детском доме как-то ставили, когда я отравился. Запомнил на всю жизнь. Жуть!

— Я так и понял, что ты с ней уже знаком.

— Дядь Жень, у нас скоро все будет хорошо, — пообещал мальчик. — Вот увидишь.

— Дай-то бог, — вздохнул я, и мысленно про себя отметил: "В последние дни, несмотря на все свалившиеся на нас тяготы, он как-то поживел, стал больше улыбаться. Дома он постоянно ходил угрюмым".

— Что же это за тайна, которую ты никак не решаешься мне открыть?

— Дядь Жень, потерпи. Осталось уже совсем немного.

Вдали показался какой-то автобус. Мы поднялись на ноги и "проголосовали". К нашей великой радости он затормозил. Передняя дверь открылась. Водитель приветливо кивнул.

— Садитесь.

Дождавшись, когда мы устроимся на двух передних сиденьях, располагавшихся прямо за ним, он нажал на газ.

— Вам куда?

— До Сочи, — ответил Радик.

— По пути. Завезу прямо в город.

— А сколько Вам надо платить?

— Да нисколько. У нас это не практикуется. Автобус церкви принадлежит.

Я осторожно обернулся и оглядел пассажиров. Это были молодые ребята лет восемнадцати-двадцати. Их лица светились каким-то неземным блаженством.

— А чего это вы пешком? — снова окликнул нас шофер.

— Да вот, ехали на "попутке", — принялся "заливать" мой находчивый спутник. — О цене изначально вроде договорились. А этот козел возьми, и по пути больше запроси. Иначе, говорит, вылезайте. Ну, а у нас денег мало. Пришлось выйти.

— Вот сволочь! — осуждающе покачал головой водитель. — Что за люди! Бросить ребенка и старого человека в таком месте! Ни стыда, ни совести. Бабушка, что же Вы ему своей клюкой рожу не расквасили?

— Она глухонемая, ничего не слышит, — объяснил Радик.

Я в качестве подтверждения продолжал невозмутимо смотреть в окно.

— А-а-а, — бросив на меня сочувствующий взгляд, протянул шофер. — Понятно.

Автобус, чувствительно реагируя на все неровности дороги, преодолевал километр за километром. Нас немного разморило. Мы задремали. Я даже начал видеть какой-то сон. Но через некоторое время мои уши уловили недовольный возглас, который заставил меня насторожиться и открыть глаза.

— Кого они там караулят?

Посмотрев в лобовое стекло, я похолодел. Впереди стояла милицейская машина, возле которой скучали двое постовых. Заметив нас, они оживились. Характерный взмах полосатого жезла, и автобус повернул к обочине.

Я напрягся. Мое сердце бешено заколотилось. В салон заглянул грузный, насквозь промокший от пота, сержант. Радик подался чуть вперед, чтобы заслонить меня от его взора, и вытащил из рюкзака свой игрушечный пистолет.

— Кто тут у тебя?

— Семинаристы, — миролюбиво ответил водитель. — Едут в монастырь молиться святым мощам. Да бабка глухонемая с внуком.

В подтверждение его слов сзади нас тут же грянул радостный хор:

— Аллилуйя! Аллилуйя!

Сержант неодобрительно покосился на будущих священников, поднялся к шоферу и протянул ему фотографию.

— Не встречал?

На снимке был я.

— Нет, — уверенно ответил водитель.

— Если вдруг увидишь, имей в виду…

— Да знаю я, знаю. Вооружен, опасен. Мне на предыдущем посту уже говорили. Попадется на глаза — позвоню.

— Езжай, — бросил сержант, болезненно морщась от бившего ему в уши песнопения.

Автобус тронулся. Я облегченно перевел дух.

— Когда же они, наконец, этого бандита поймают? — проворчал водитель. — Третий день уже рыскают, и все без толку.

— Куда им! — воскликнул мой спутник. — В этой милиции — одни придурки.

— Что верно — то верно, — согласно усмехнулся шофер…

Сочи оправдал мои ожидания на все сто. Едва мы въехали в город, как я полностью оказался во власти его красоты. Сколько зелени! Сколько свежести! Сколько ароматов!

Я жадно вдыхал витавший в воздухе неповторимый запах моря, провожал глазами проносившиеся мимо нас аллеи, фонтаны, здания причудливой архитектуры, и горько сожалел, что мне приходится созерцать все это не в непосредственной близости, а из окна автобуса. Увиденное захватило меня настолько, что в какой-то момент я совершенно забылся и, повернувшись к Радику, восхищенно воскликнул.

— Здорово, правда?

Ощутив резкий удар локтем в бок, я прикусил язык, и опасливо покосился по сторонам.

Водитель был целиком поглощен дорогой. Семинаристы по-прежнему распевали свою "аллилуйю". Судя по всему, никто из них так и не заметил, что "глухонемая старуха" внезапно обрела дар речи.

"Пронесло", — с облегчением подумал я

Мысленно обругав себя за неосторожность, я снова закутался в платок.

Мой спутник тем временем не отводил глаз от лобового стекла. Очевидно, Сочи был ему хорошо знаком. Когда мы вырулили на какой-то большой, оживленный проспект, он, к моему удивлению, попросил водителя остановиться:

— Мы выйдем здесь.

Меня охватило недоумение.

— Зачем светиться в таком людном месте? — спросил я Радика, когда мы покинули автобус.