Алексей Хапров - Сын Духа Святого

И я, сотрясаясь от рыданий, обессилено упал на траву, в глубине души осознавая, что только что совершил еще одну подлость, выдав того, кто был моим благодетелем, кто, с риском для себя, дал мне шанс на исправление. Сильное горе, порой, настолько ломает человека, что он совершенно не ведает, что творит.

Лежа на траве лицом вниз, я, конечно, не мог видеть, что происходит возле меня. Но каким-то шестым чувством я уловил, что Святой Дух в этот момент пристально смотрит на своего сына.

— О чем он говорит? — раздался его голос, в котором отчетливо улавливались гневные нотки.

— Не знаю, — ответил юноша.

Неуверенность, с которой он произнес эту фразу, выдавала, что он говорит неправду.

— О чем он говорит? — еще раз, четко выделяя каждое слово, спросил Святой Дух. — Ты не имеешь права лгать. Ложь — это грех.

Юноша помолчал.

— Спроси лучше об этом его, — наконец вымолвил он. — Пусть он сам тебе все расскажет.

Святой Дух снова обратился ко мне.

— Поясни мне свои слова, человек. Что они за собой скрывают?

— Ничего они за собой не скрывают, — всхлипывая, ответил я, желая исправить свою ошибку, и загладить вину перед добрым юношей. — Это я сказал так, от отчаяния.

— Не лги! — протянул Святой Дух. — Я вижу, что ты лжешь. Скажи мне правду. Не отягощай себя скрытностью.

— Мне нечего больше добавить, — произнес я. — Эти слова вырвались у меня непроизвольно, и они абсолютно ничего не означают.

— Погляди мне в глаза! — потребовал Святой Дух.

Я хотел поднять голову, но не нашел в себе сил это сделать.

Наступило тягостное молчание.

— Если ты расскажешь мне правду, я отправлю тебя обратно, — наконец вымолвил Святой Дух. — Я обещаю тебе, что отправлю тебя в ту временную точку, из которой ты сюда попал, и ты сможешь продолжить свое земное бытие.

Услышав его слова, я встрепенулся и поднял глаза.

— Вы действительно мне это обещаете?

— Действительно обещаю, — подтвердил Святой Дух. — Ты вернешься на землю, и будешь оставаться на ней до тех пор, пока твоя душа сама не покинет твое тело.

Краешком глаза я видел, в каком напряжении пребывал его сын, какой мертвенной бледностью осветилось его лицо. Я отчетливо сознавал, что если я сейчас расскажу правду, то тем самым нарушу данное ему обещание, и причиню ему серьезный вред. Но мне так мучительно хотелось вернуться к своей жене, к своим детям, к своим друзьям, что цена, которую придется за это заплатить, не имела для меня никакого значения, какой бы тяжкой она не была. Ради этого я был готов пойти на все, даже на самое постыдное предательство. И я дрогнул. Я смалодушничал. Я презрел все понятия порядочности и благородства. Я все рассказал.

Когда я закончил, воцарилась тишина. Святой Дух с негодованием смотрел на своего сына.

— Это правда? — грозно спросил его он.

— Правда, — ответил паренек, не поднимая головы.

— Ты понимаешь, что ты натворил?

— Понимаю.

— Ты понимаешь, что я теперь должен буду с тобой сделать?

Юноша помолчал.

— Мне стало его жалко, — оправдываясь, произнес он.

— Жалко? — воскликнул Святой Дух. — Ты должен понимать, что жалость несовместима с Высшим Судом! Мы, которым доверено это дело, обязаны вершить справедливость. Каждый человек может получить только то, что он заслужил, и ничего более. Ты вознамерился впустить в наш мир человека с тяжкими грехами. Этим ты сам совершил тяжкий грех! Изначально, с самых незапамятных времен, Всевышний добивался создания идеального общества, в котором бы господствовали справедливость и добро. Он создал такое общество. Вот оно, перед тобой. Ты в нем живешь. Сюда попадают только самые избранные. Только те, кто не навлек на себя грехов деяниями земного бытия. Для кого добро и справедливость — это не просто понятия, а законы души, заложенные изначально, а не сформированные в результате перевоспитания. Ты слышишь? Заложенные изначально! Тот, в ком добро заложено изначально, не способен на грех! Если в человеке изначально заложен порок, пусть даже в самой малой степени, он в любой момент может себя проявить, как бы глубоко его не прятать. Как бы тщательно ни маскировался волк под овечьей шкурой, он все равно остается волком. Если допустить в наше общество хотя бы одного, в ком заложена всего одна капелька зла, оно неизбежно начнет разлагаться. Не сразу. Очень медленно, постепенно. Но именно разлагаться, ибо зло ядовито. И, спустя какое-то время, здесь возобладают те же алчность и лицемерие, которые определяют жизнь на земле. Потому, что победить зло можно только насилием. А те, кто составляют наше общество, на насилие не способны, ибо оно противоречит их мировоззрению. И они беззащитны перед злом. Ты понимаешь, какой опасности я подверг бы наш мир, впусти я сюда, потворствуя твоему обману, этого человека? Я не отрицаю, в нем есть доброта. Но его доброта — это результат раскаяния за предыдущие грехи. Она не была заложена в нем изначально. Ты можешь поручиться, что в нем снова не проявится зло? Особенно после того, как он тебя откровенно предал. И ты хотел, чтобы он жил с нами?

Святой Дух осуждающе покачал головой. Юноша стоял ни жив, ни мертв.

— Как ни горько мне изгонять собственного сына, мне, вопреки своей воле, все же придется это сделать. Если я проявлю малодушие, я сделаю первый шаг к разрушению нашего мира, незыблемость которого призван охранять. Как ты мог?! Как ты только мог?!

— Я признаю свое заблуждение, — обреченно вздохнул паренек. — Видит Бог, я не желал вреда нашему обществу. Я просто хотел помочь этому человеку. Его раскаяние терзало мне душу. Но я не смог постичь его глубинную сущность. Это станет мне уроком на всю оставшуюся жизнь. Сколько ни делай злу добра, оно все равно себя проявит.

— Поздно ты прозрел! — яростно вскричал Святой Дух.

Меня сжигали угрызения совести. У меня не было больше сил наблюдать за этой драматичной сценой. Я готов был провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть тот шок, что отразился на лице белокурого, добродетельного юноши.

— А как со мной? — с дрожью в голосе спросил я. — Вы же обещали вернуть меня обратно.

— Обещал — значит верну, — сухо произнес старец, сурово оглядев меня. — Мы с тобой еще встретимся.

Он резко взмахнул рукой, и я почувствовал, как передо мной снова все начинает расплываться…

Меня разбудил шелест листвы, свистящее завывание ветра и шум проезжавших мимо автомобилей. Последнее показалось мне странным. Столько машин в нашей Екатериновке отродясь не было. Откуда они вдруг взялись?

Мое самочувствие было неважным: жутко болела голова, все тело было охвачено слабостью, тошнота буквально выворачивала желудок наизнанку. Что это со мной вдруг такое произошло? Ведь накануне я чувствовал себя прекрасно. Может, я чем-то отравился?