Джон Берли - Уайклифф и последнее жертвоприношение

Он пошел один, подсознательно рассчитывая получить от беседы с бывшим ученым-биохимиком гораздо больше, чем это могло получиться в реальности.

Дождя как такового не было, только плотный туман окутал все вокруг, придавая четким линиям размытость — как в плохо сфокусированном бинокле… Буро-зеленая вода в реке тускло и гладко поблескивала. Трудно поверить, что прилив тут бывает так высок.

Уайклифф миновал калитку церковного двора и, дойдя до зарослей тростника, встретил группку туристов, которые с биноклями через плечо шли наблюдать за птицами, и умилился от их приглушенного и совершенно неуместного: «Здрасте»…

Уже подходя к лодке, Уайклифф услыхал звуки музыки — похоже, играл целый оркестр. Интересно, радио или магнитофон? Или еще один музыкант объявился в этом Богом забытом местечке? Затем оркестр уступил место сольному сопрано, с аккомпанирующим дуэтом, и Уайклифф приостановился у самого начала сходни, слушая. Казалось, чистый этот звук заполнял собой всю маленькую долину, а каденции и трели, отражаясь от крутых склонов русла реки, создавали иллюзию играющего в подземелье Орфея…

Прошло, видимо, некоторое время, прежде чем Уайклифф заметил бородача Лэвина, наблюдающего за ним с палубы.

— Вам нравится? — спросил Уайклифф.

— Что ж, это «Дуэт цветов» из «Лакмэ». Популярная музыка, но действует, как наркотик, — так что не годится для полисменов.

— Согласен… Мистер Лэвин? Суперинтендант Уайклифф.

— Поднимитесь сюда, если есть желание.

С палубы вниз вел узкий трап. Каюта просто вся гудела от музыки. Лэвин выключил магнитофон.

Свет, проникающий сквозь иллюминаторы у потолка, казался зеленоватым. Под окном стояли аквариумы, приставленные друг к другу боком, и ниже — снова аквариумы, и еще полки с книгами, и шкаф. Тут же располагалась солидная скамья перед столом, а на столе стоял микроскоп. Рядом выстроилась батарея бутылок.

Лэвин двигался так, словно левая сторона туловища у него не работала вовсе. Он подвинул Уайклиффу стул и сел сам, но каждое движение, казалось, причиняло ему боль.

— С чем же вы пожаловали?

— Я расследую смерть Джессики Добелл.

— Так она уже мертва. У вас слишком поздно проснулся интерес к этому делу.

Уайклифф чувствовал страшное напряжение в этом человеке. Лэвин был весь, как натянутая струна, и поведение его было несколько вызывающим.

— Видите ли, все что я могу теперь сделать — это найти убийцу и выяснить мотивы преступления. Вы были с Джессикой Добелл в близких отношениях, так что являетесь ценным свидетелем.

— Ну и?

— Вы проводили с ней ночи здесь?

— Бывало такое.

— Когда начались ваши отношения?

— Наши отношения, если вы так это называете, начались примерно полгода назад.

— И что же это было — страсть, любовь или просто секс?

Кривая усмешка на изуродованном лице.

— А я могу спросить в ответ: какого черта вам надо?

— Знаете, мистер Лэвин, если вы ответите на мой вопрос, это сбережет и мне, и вам массу свободного времени.

— Ладно. Наверно, вам нравится узнавать о таких вещах… Это был секс — просто секс, и все… — Лэвин помолчал, оглаживая бороду ладонью. — Джессика не представляла себе отношений, которые не основаны на пользе для нее самой. Вот так. Секс был той областью, в которой я ей оказался полезен. Вот и все.

Лэвин исподтишка глянул на свою левую руку, изуродованную и всю покрытую белыми шрамами.

— Я, конечно, не всякой женщине могу прийтись по вкусу, но она от меня загоралась. Только… Я не хочу, чтобы вы подумали, будто наш союз был нужен только ей. Нет. Для человека в моем положении секс, пусть даже на любых условиях, — уже большой подарок…

Лэвин говорил, отвернувшись от Уайклиффа, и потому выражения на его лице нельзя было угадать.

— Бедняга Винтер! — сказал он после паузы. — Он-то нужен был Джессике на ферме и вовсе не рвался к ней в постель. А Стефания на ферме не справлялась, да и как домохозяйка — не особенно тянула. А уж парнишка, Джильс, так тот вообще ни с какой стороны не имел ценности в глазах Джессики.

Лэвин скривился, как от внезапного приступа боли, и сел поудобнее в кресле.

— Думаю, — сказал он негромко, — что было множество других людей, прошедших, или скорее, не прошедших ее испытания на пригодность…

— Так она вам даже не нравилась? — спросил Уайклифф.

Короткий смешок.

— Именно. Она мне даже не нравилась. Но я не убивал ее. Хотя и не слишком удивлен, что кто-то другой сделал это.

— Почему вы так говорите?

Лэвин подумал.

— Знаете, есть довольно грубые выражения, из которых вы сразу поняли бы, в чем дело. Но я не хочу сквернословить в присутствии таких высоких чинов… Можно сказать так — она вынуждала мужчину выкладываться в сексуальном смысле до самого конца, а потом гнусно высмеивала его блестящие достижения. Но, конечно, это мое мнение не очень ловко согласуется с обстоятельствами ее гибели, согласен.

— Когда вы в последний раз видели ее?

— Хм! — Лэвин наконец повернул к следователю лицо, искривленное в усмешке. — Именно в субботу вечером, когда она топала в церковь. А я как раз вышел на палубу.

— Она говорила с вами?

— Мимоходом. Конечно, у меня нет доказательств, но поверьте, я за ней следом не пошел.

Уайклифф быстро осмысливал услышанное. Теперь дело виделось в несколько ином свете. Оказывается, Лэвин гораздо ближе был знаком с Винтерами, чем это представлялось сперва.

— А Винтеры сюда к вам заходили?

— Лоуренс заглядывал поболтать довольно часто. Интересный он парень и начитанный. Интересуется естественной историей и той исследовательской работой, которую мы тут пытаемся вести.

— Я слышал, он изучает летучих мышей?

— Да, он исследует здешние поселения этих зверюшек, делает записи.

— А что Стефания и мальчик?

Снова неприятная усмешка.

— Ну, Джильс заглядывает иногда посмотреть в мои справочники и частенько даже говорит перед уходом «спасибо» — если находит то, что ему было нужно… — Лэвин пожал плечами. — Чудной он парень. Недавно стал бродить вместе с моим Слоном, собирать образцы. Они смешно смотрятся рядом, но как-то уживаются тем не менее. Наверно, это потому, что Слон очень покладистый парень.

— А что насчет Стефании?

Бородач насмешливо глянул на Уайклиффа.

— Я со Стефанией не спал, если вы на это намекаете…

— Но она все же здесь бывает?

— Время от времени, послушать новую пластинку, если я покупаю оную… А сейчас свое свободное время она проводит в библиотеке у старика Кэри, разбирает его книжки. Дом у него разваливается на куски, но библиотека хорошая. Стефания, как я понимаю, составляет ему каталог.

— Винтеры — интеллигентная семья. Странно, не правда ли, что они решили заняться работой на крестьянской ферме?