Даниэль де Труа - Псевдоним(б). В поисках Шекспира

К тому же живописное полотно можно подделать так виртуозно, что ни одна даже самая современная экспертиза, ни один самый искусный искусствовед не установят точной даты написания и точного авторства картины. А вот сомнения в подлинности гравюры быть не может. Ведь это страница из книги.

Александр еще раз взглянул на портрет. По спине пробежали мурашки. Каждый раз при взгляде на эту гравюру у него возникало неприятное ощущение.

Непропорционально большая голова, с огромным лбом и абсолютно плоским, ничего не выражающим лицом, существовавшим как будто бы отдельно от туловища. Неестественно длинная шея, словно приклеенная к телу голова… Кажется, что это не лицо, а маска. Неожиданно вспомнилась строка из Томаса Элиота: «O make me a mask…»

Александр взял с камина пачку сигарет, прикурил и глубоко затянулся. Он стоял, облокотившись на каминную полку, и смотрел на гравюру. Казалось, из-под маски на него лукаво смотрят живые, умные глаза. А ну-ка разгадай мое имя! Слабо? Сомов вздрогнул. Портрет ему подмигнул! Чего только не почудится спросонья. Или блики от камина сыграли с ним дурацкую шутку… Нет, надо ложиться спать. Утро вечера мудренее. «Только почту посмотрю, и в постель», – подумал Александр.

Он достал из сумки ноутбук и с удовольствием провел рукой по его крышке. Хорошая вещь, не то что старый. Старый компьютер был и тяжеленный, как кирпич, и работал еле-еле. Александр загрузил ноутбук и мгновенно вошел в свой почтовый ящик. Одно непрочитанное письмо в папке входящих сообщений. Кто бы это мог быть? «Может, Танька?» – с надеждой подумал он, пока письмо загружалось. Но едва Александр бросил взгляд на экран, как тут же подскочил, словно ужаленный.

29 декабря 2010 г. 00:31 пользователь ‹Christopher_Marlowe@gmail.com› написал:

AS YOU LYE KIT? [21]

«Аs you like it? – сам с собой разговаривал Уилл. – Как вам это понравится?» Теперь Шакспер жил как настоящий лорд, по крайней мере, так ему казалось. После очередного появления в его жизни незнакомца, закутанного в черный плащ, вся жизнь Уилла перевернулась. Если раньше он ютился в одной вонючей комнатушке с шестью такими же оборванцами, как и он сам, то теперь у него был свой дом… Ну не то чтобы собственный, но жил он там бесплатно. И что это был за дом! Не просто дом, а дом двухэтажный, с миленьким палисадником перед входом и с настоящим камином!

Кроме Шакспера в доме жили кухарка Кэт и прислуга, муж и жена Уилсоны, Джон и Джейн. Конечно, они не были его слугами. Они смотрели за домом, топили камин, ходили за водой, стирали, убирали – в общем, занимались хозяйством. Детей у них не было, и это всё, что о них было известно. Они были неразговорчивыми, замкнутыми и мрачными людьми и наверняка следили за ним по поручению таинственного незнакомца. Уилла задевало то, что они относились к нему не как к господину, а как к ровне, хотя он жил отдельно от них на втором этаже.

Наверху у него было две комнаты: спальня и что-то вроде кабинета, обе комнаты с огромными, по его представлению, застекленными окнами. Окна просторного кабинета выходили прямо на Темзу и на Бэнк-стрит, а окна спальни – во двор. Во дворе позади дома был разбит прекрасный сад, и Уилл каждую весну с нетерпением ждал, когда он расцветет. Он напоминал ему столь милый теперь его сердцу деревенский Стратфорд.

Обедал Уильям тоже отдельно. Еду ему два раза в день приносила милашка Кэт, и если в доме не было никого из суровых Уилсонов, то шалунья всегда была готова оказать Уиллу и другие, более приятные услуги. Уилл обижался на то, что Кэт всегда брала за это деньги, но девчонку можно было понять: у нее был жених и она собиралась замуж, – а это всегда расходы: свадьба, приданое… Ночью же рассчитывать на нее не приходилось, она спала на первом этаже вместе с Уилсонами и держала себя при них строже, чем монашка.

На первом этаже располагался просторный холл с камином. Здесь стояли большой стол, за которым можно было принимать гостей, большой шкаф с посудой и бутылками с виски и вином, несколько больших стульев и скамьи. Как и во всех домах елизаветинской эпохи, мебели в доме было мало, только самое необходимое: столы, стулья или скамьи, кровати, сундуки, шкафы и полки для продуктов и одежды.

В глубине дома за холлом размещалась кладовая, а рядом с ней кухня. Они были отгорожены ширмой, за которой скрывались двери в хозяйственные помещения. Рядом с кухней была еще одна большая комната, где спали Уилсоны и Кэт. А рядом с их спальней – выход во внутренний двор и сад.

Александр проснулся часов в десять утра и еще долго лежал в кровати и с удовольствием смотрел в окно на заснеженный сад. Вернее, снегом была покрыта только земля, деревья же стояли словно стеклянные. Это удивительное явление – ледяной дождь, – из-за которого возникли большие проблемы в аэропорту Домодедово, превратило все деревья и кусты в сказочные декорации. Словно какой-то волшебник облил ветви водой, а потом дунул на них ядреным морозом. Ледяные ветви на солнце светились серебром, переливались и искрились, как драгоценный хрусталь. Так бы лежал и смотрел на эту холодную красоту. Он вспомнил, как Снежная королева заставляла Кая выкладывать слово «вечность»…

Но вечно в постели не пролежишь. Александр поднялся и первым делом проверил почту. Писем больше не было. Он набрал номер мобильного телефона жены и услышал уже ставшее привычным «абонент не отвечает или временно недоступен». Позвонил теще – тот же результат. На всякий случай набрал номер ее городской квартиры – длинные гудки.

Он добрел до кухни и выпил стакан воды: доктора и йоги советуют пить воду натощак. Налил чайник, включил его и пошел умываться. С наслаждением стоя под горячим душем, он размышлял о том, как жили бедные англичане во времена Шекспира без маленьких, но таких приятных и естественных вещей. Ни душа тебе, ни сортира нормального. Воду приходилось ведрами носить из колодцев и рек, и те же водоемы служили канализацией. Вместо унитазов использовались горшки или ведра, содержимое которых носили на помойку вместе с пищевыми отходами. Если, конечно, несмотря на запреты, дерьмо не выливалось прямо за дверь в сточную канаву.

Вернувшись из душа окончательно проснувшимся, он заварил себе крепкий кофе и пошел в гостиную. Там, обжигаясь, отхлебнул бодрящего напитка и закурил.

В незашторенные окна ярко светило солнце. «Под голубыми небесами, великолепными коврами», – пробормотал Александр и, подойдя к окну, невольно залюбовался покрытой сугробами речкой Ворей. Но долго любоваться не получилось: он вдруг увидел, что от речки прямо к дому вела цепочка человеческих следов. Снег вчера не шел, поэтому следы не замело, и они отчетливо тянулись через весь участок как черные дыры. В доме кто-то был!