Наталья Андреева - Правая рука смерти

– Но с Татьяной ты собираешься поступить иначе.

– Тут уж ничего не попишешь, – Быль стал сдавать карты. – Разве я виноват, что у нее нет мозгов? Свести ее с ума невозможно за отсутствием такового. Ты сам мне об этом сказал. И был абсолютно прав.

– А как же тогда твое правосудие? Это перекос!

– Но отпустить я ее не могу, сам понимаешь. Она больше всех виновата. Стерва! – Быль скрипнул зубами. – Как вспомню… Ходи давай!

– Я сделал все, что ты хотел. Могу я уйти к себе?

– Не хочешь, значит, со мной общаться? Злишься на меня. – Быль со злостью швырнул на стол карты. – Всю жизнь я мечтал о друге. Искал его. И вот подумал, что нашел. Я ведь пробовал по-разному, и с равными себе, и с теми, кто на меня работал, кто клялся мне в своей преданности. Я понял, что с рабами дружить нельзя. Нельзя дружить с теми, кто зарабатывает для тебя деньги. Это все равно что дожидаться ножа в спину. Все эти люди – потенциальные предатели. Раб понимает лишь силу и миску на коврике у двери, но как только сажаешь его с собой за один стол, он наглеет. И первое, в чем проявляется его дружба, – он начинает у тебя воровать. Нет, Марк, дружить можно только с равными. Когда я стал ходить к тебе на сеансы, я вдруг подумал, что нашел. Я говорил – ты слушал. Я рассказывал тебе все. Ты единственный человек, который узнал обо мне всю правду и не выказал отвращения. И я подумал, что ты мне друг. А оказалось, ты спасал от меня моих врагов. Я устал разочаровываться в людях, Марк. Сколько живу, всякий раз убеждаюсь, что все они дерьмо. При первой же возможности предадут. Сделают так, как им выгодно. Да еще и порадуются. Потому что нет у нас свободных людей, все зависимы, повязаны, а раб счастлив лишь тогда, когда шагнул на следующую ступеньку социальной лестницы, встав на труп другого раба. Никто никогда ничего не делал для меня. Не жертвовал ничем ради меня. Не за деньги, а так.

– А как же Лена? – тихо спросил Ройзен.

– О! Ее история особенная! Разве я тебе не рассказывал?

– В общих чертах.

– Это занятная история. Время есть, я расскажу. Итак, слушай… Жила-была девочка-немочка, тихая, скромная, симпатичная и, как все немочки, старательная. Образец, в общем, домовитости и порядочности. Вела здоровый образ жизни, занималась спортом. Почему она вдруг выбрала восточные единоборства? А за нее папа выбрал, а родителей она слушалась беспрекословно. Секция карате была рядом с домом, а папа считал, что для здорового образа жизни требуется иметь какой-нибудь спортивный разряд. И девочка старательно принялась его зарабатывать. И достигла больших успехов, потому что для настоящего успеха нужна система, а немочка не привыкла лениться. Все и всегда она отрабатывала до конца. Нет, чемпионкой она не стала, у Лены есть одна особенность: она всегда проигрывает в финале. Уступает именно в тот момент, когда надо проявить максимум того, на что способен. Вечно вторая. Но хорошая серебряная девочка всем нужна, Марк, поверь. Лидеры приходят и уходят, а железные зачетники, такие, как Леночка, на пьедестале стоят всегда. И все у нее было хорошо, но… Как это часто бывает, нашелся тот, кто воспользовался ее порядочностью. О! Эти люди находятся всегда! На хорошего человека всегда есть негодяй, который преспокойно, а главное, беспрепятственно, его обирает. Девочка подумала, что встретила принца. И стала его любить. Так же старательно, домовито, как она отрабатывала приемы ближнего боя. Обустроила семейное гнездо, прописала принца в свою квартиру, принялась с энтузиазмом гладить его рубашки и варить ему диетические супчики. Безоблачное старательное счастье.

– И… что же случилось?

– Ее муж оказался игроком. Она даже лечить его пыталась, – Быль рассмеялся. – Но он все равно спускал все деньги, и свои, и ее. Потому что это не лечится. В общем, наделал мужик кучу долгов. А она его любила. Ребенка от него хотела. Так вот: он не нашел ничего лучше, как ее продать.

– Как это продать? – потрясенно спросил Марк Захарович.

– А вот так: на органы. Был человек, и нет человека. Мало у нас людей исчезает? Лена спортсменка, здоровье у нее отменное. Не злоупотребляла никогда, сигарет в рот не брала. Печень, почки, сердце, роговица обоих глаз… Представляешь, сколько все это стоит?! А потом выждать положенное время, оформить наследство и квартирку продать. Еще куча денег, которые можно спустить в казино. Он все учел. Кроме меня. У меня своя логика, и бесполезно пытаться ее понять. Я купил все его долги, очень недорого, кстати. Потом пригласил ее к себе и все рассказал. Печень-то ее он мне предложил. Мою отбили в… Да это неважно. Медицина нынче хорошая, а у меня есть деньги платить самым дорогим врачам, включая тебя… Тяжелый был разговор. Я первый раз в жизни видел, как она плакала, и, наверное, последний. Все думают, что я жестокий. А разве это так? Я ей сказал: хочешь жить – продавай квартиру, рассчитывайся с долгами. И разводись со своим уродом. Мне лишнего не надо. Я и так на этом неплохо заработал.

– И что дальше?

– Понимаешь, какое дело, Марк… Нашли его в реке, упал, бедняга, в воду по пьяни. И умер. Никто и разбираться не стал, сам или ему помогли. Ведь все знали, что он игрок. И про долги его тоже знали. Как думаешь, кто у нас казино крышует? Правильно: менты. Так и написали: несчастный случай в реке. В общем, Лена от него освободилась. Продала квартиру, пришла ко мне и сказала, что жить будет у меня. Всегда. Я ее гнал, веришь? Не ушла.

– Куда же ей идти? Ты ведь у нее все забрал.

– Я оставил ей самое ценное: жизнь, – без улыбки сказал Быль. – И, как видишь, она это оценила. А насчет куда идти…Да хоть телохранителем, хоть тренером. Зарплату бы ей положили хорошую, не сомневайся. А в провинции просто озолотили бы. Чемпионка ведь! Из самой Москвы! Я ее не держу. Деньги за оказанные услуги регулярно перевожу на ее счет, я не жадный. Плачу своим людям щедро, да ты знаешь. Что касается Лены… Ей почему-то нравится быть со мной. То есть возле меня. Она считает меня, не поверишь, Марк, хорошим человеком . А за что? За то, что сказал ей правду, с выгодой, между прочим, для себя. У меня был выбор: будет жить она или будет жить урод, который все равно подохнет на пере у очередного кредитора, и очень даже быстро. Я подумал и выбрал ее. И, как видишь, не ошибся.

– Ты, Фима, хочешь казаться циником…

– Я просил не называть меня так! Фима – это Ефим. А я Серафим! Сколько можно повторять?! Серафим Кузьмич!

– Хорошо, Серафим Кузьмич.

– Все, Марк, иди. Ты меня расстраиваешь. А мне сегодня еще работать.

– Можно тебя попросить?

– Нет.

– Ты же еще не слышал моей просьбы.

– Я знаю, о чем она. О докторше. Или… Ба! Неужели и на тебя подействовали Софьины чары? Уверяю, Марк: она фригидна. Я сам думал, что она отличная любовница. Темпераментная, изобретательная. Увы, ошибся! Хочешь, я тебе расскажу о той ночи? Да там и рассказывать нечего! Я понимаю, ты давно уже без женщины…