Сергей Черняев - Брат Солнца

- Вот здесь у меня конфликт, - вздохнул Брезгунов и по этому вздоху Анатолий Михайлович понял, что конфликт этот никакой опасности в себе не несет.

- В чем же он заключается?

- Парень учится на третьем курсе… Ни черта не хочет знать и с шестого класса только и делает, что сидит за компьютером… Только сидит, - и переписывается с бывшими одноклассниками, согруппниками… Знаете… - вдруг Брезгунов заговорил необычно проникновенно, - ведь мы все делаем ради наших детей, их будущего… А он не думает о будущем… Он только в данный момент хочет сидеть за компьютером – и больше ничего.

- А, может, лишить его этого компьютера, - и все?

- Будет истерика, все зашло слишком далеко… Так его можно хотя бы оторвать иногда и заставить хоть немного поучиться…

- Истерика с угрозами?

- Обычно это сводится к крикам типа «Вы мне всю жизни испортили». Вообще… Мы его не понимаем, а он – нас.

- А он мог бы решить попугать вас, взять отцовскую «Сайгу»… выстрелить в туалет?

- Нет. Во-первых, «Сайга» хранится в сейфе с кодовым замком, а шифр знаю только я один. Во-вторых, он сам умеет портить мне жизнь и получает от этого удовольствие. Большего, мне кажется, ему не нужно.

- Иван Николаевич… - осторожно спросил Бусыгин, - а зачем вам «Сайга»?

- В нашем кругу принято проводить время на лоне природы. Мы ездим на охоту.

- И как у вас успехи?

Брезгунов улыбнулся.

- Благодаря этой «Сайге» мне удалось вписаться в коллектив. Это главное.

- Но вы подстрелили что-нибудь?

- По большей части мы стреляем по банкам и бутылкам.

- И вот этим самым вы и занимались в день, когда в вас стреляли.

- Да. Надо держать марку.

- А где это было?

- В Верхнем Овраге у Юрмы.

- Ездили туда на машине?

- Да. С сыном. Он тоже любит побаловаться. А животное я убить не смогу… Жалко. Хотя у нас есть любители.

- Хорошо, примерно понятно… А вот… Елена Григорьевна… Мне кажется, вы с ней не очень-то ладите…

Брезгунов помрачнел.

- Наши интересы заметно разошлись в последнее время. «Золотую рыбку» читали? «Не хочу быть простою крестьянкой…» Мы поженились… уже больше двадцати лет назад. Я – второй, она – третий раз. У нее была дочь от второго брака, которая быстро отдалилась от нас, вела себя очень замкнуто и по большей части жила у бабушки. Елена закончила пединститут, но учителем почти не работала, быстро стала методистом в школе, потом – уже у нас – в РОНО, сейчас она – специалист. Я устроился мастером на производство и так бы там и работал, - меня все устраивало. Потом я стал кандидатом… Э-э… депутатом. Если честно, я перепрыгнул свою планку. Лично мне больше ничего не нужно, я даже согласен расстаться с любой должностью. Но не ей. Она моложе меня и ей нужны новые достижения. Она очень любит управлять. Или чувствовать, что управляет. Я думаю, это одна из причин, по которым она вышла за меня замуж. Я, конечно, управляемый человек, - мной управляют система и обстоятельства. Но у нее, у Лены, это не очень получается. Она злится, мы ругаемся. Все как в любой другой семье…

- Не похоже, чтобы ваша жена могла взять в руки «Сайгу» и бабахнуть в туалет…

- Это не ее стиль. Она любит манипулировать. Нажать курок должен был кто-то другой. Но при этом ей была бы нужна цель, которую она этим достигнет. А ее нет, по крайней мере, я не вижу ничего такого, чего она могла бы добыть не моими руками – на нашем с ней уровне, разумеется… Да… Будем жить в этом гадюшнике до скончания века…

- А ревность? Есть у нее поводы для ревности?

- Они всегда есть, - улыбнулся Брезгунов, - это такое дело… Даже если ничего нет.

- А все-таки?

- Ничего такого, чтобы взяться за оружие. Потом это все теория… Когда я вбежал домой, и сын, и жена были дома. Я видел их лица. Они никак не могут быть с этим связаны.

- Ну что же, тогда остается местное население… Как у вас дела с местными жителями?

- Мы не связываемся с местным населением. Все, что нужно, мы возим из Старого Села. Строителей тоже нанимали оттуда. Здесь ведь народ делает все попросту – вида никакого нет. Никакого понятия о стиле. В общем, это не наш круг общения.

- А почему вы не достроили забор?

Брезгунов с неохотой сознался:

- Решили пока отложить из-за денег. Деньги есть, но они нужны то там, то сям… Купили вот сыну квартиру в городе, - неудобно ведь ездить на учебу отсюда. Взяли кредит. А проценты сейчас ведь сами знаете какие…

- А сто тысяч у вас есть?

- Не волнуйтесь, на особые случаи деньги отложены. А забор потерпит. Тем более он есть, только не сплошной.

- Может, вы денег кому-то должны?

Брезгунов помотал головой.

- Хорошо. Давайте вернемся к самому выстрелу. В общих чертах мне уже рассказали, как это было. Давайте уточним детали. Во сколько вы пошли в уборную?

- Точно не скажу. Знаю, что звонил в милицию в час семь минут.

- Вы, извините, регулярно так выходите в туалет?

- Нет. Ночью, бывает, выхожу, но в разное время и не всегда.

- В доме горел свет?

- Только на лестнице на второй этаж. Ночник. Он освещает все внутренние переходы, - чтобы ночью не убиться.

- Можно было увидеть снаружи, как вы ходите внутри дома?

- Нет.

- Когда вы шли, были отблески молний? Что вы вообще видели сами?

- Через три дома от нас горит прожектор. У нас его свет, конечно, сильно слабнет, но, помню, он как-то… отсвечивал, - от дождя, кустов… А молний, пока я шел, не было. Когда в доме шел – были, и уже там – когда все случилось.

- А какая, вообще, была видимость? Вот вы сами на сколько метров видели?

- Ну… - Брезгунов задумался и посмотрел в сторону туалета. – Уборную было видно от дома; но на земле… Наверное даже если в шаге от меня лежал бы человек, я бы его не заметил.

- А вас заметили бы?

- Ну, наверно, когда дверь открывал… А! – вдруг воскликнул он, - я понял!

- Что?

- Почему он не выстрелил второй раз!

- Почему?

- Дверь была закрыта, и у дома было темно! Он меня просто не видел!

- Может быть… А вот первый выстрел, - как это было?

- Я не знаю… Я просто был в туалете, а потом – раз – и все. Дырки в стенах.

- А выстрел вы слышали?

- Нет. Только пулю.

- Что же, - с глушителем стреляли?

- Не знаю… Гром был… все слилось… Может и слышал…

- То есть сначала была молния, потом гром, а потом – пуля.

- Да.

- Ну это хоть что-то… А щели в туалете есть?

- Нет, там вагонка, сделано очень хорошо.

- То есть понять, как там располагается человек, очень сложно.

- Да.

- Вот это и заставляет думать, что преступник стрелял импульсивно и больше вами не интересуется.

- Не вижу связи…

- Ну вот представьте хладнокровного убийцу, который твердо намерен кого-то убить. Он до конца не отступит от своего, он захочет увидеть жертву и убедиться в том, что он сделал свое дело. А поставьте его в обстоятельства вашего дела, - он в них не вписывается. Тут человек думал: «Убью!», но видеть крови, ран, мучений – не хотел, его чувства на долго не были рассчитаны, - он отчего-то был зол на вас или вообще неизвестно на что зол, - и надо было эту злобу на что-то направить, но так, чтобы самому эмоционально не пострадать, понимаете?