Николай Рябов - Лето быстрых перемен

– Ох, и ублюдок! – буркнул я о Гнедине. – Он собирается продолжить расследование?

Маркелов хмыкнул:

– Гнедин заявил, что ты достойно справился со всеми поставленными задачами и, что пока он не нуждается в услугах нашего агентства! Кстати, пообещал завтра же расплатиться за твой труд!

– Он за всё расплатится, и не деньгами! – невольно вырвалось у меня.

В ответ на эти слова, Максимыч лишь задумчиво потёр свой жесткий подбородок.

Редактор «Вечёрки» не подвёл и, благодаря ему, я смог встретиться со Свиридовым. Это произошло в воскресенье, около четырёх дня, в районе станции метро «Сокольники», куда меня привёз на своём «БМВ» Маркелов.

Свиридов оказался невысоким худеньким человеком лет тридцати восьми с умным подвижным лицом и опрятной бородкой, которая убедительно подчёркивала его интеллигентскую суть. Очки в тонкой золотистой оправе усиливали это впечатление, хотя, в отличие от многих столичных интеллигентов, Свиридов, наверняка, неплохо ругался матом. Во всяком случае, мне так показалось, когда я читал его статьи.

Когда мы познакомились, Свиридов предложил пройтись по парку. Я не возражал, тем более, что прогулка по тенистым аллеям сейчас была гораздо полезней моему здоровью, нежели пара бокалов пива.

Я вкратце рассказал Свиридову, что меня интересует, но мой спутник оказался человеком удивительно недоверчивым.

– С чего вы взяли, что я буду с вами откровенничать? – прямо спросил он, с любопытством разглядывая меня из-под стёкол очков.

– Полагаю, мы оба заинтересованы вывести Гнедина на чистую воду, – не долго думая, ответил я. – У вас для этого свои мотивы, у меня – свои. Разве не так?

Свиридов усмехнулся:

– Если я написал критическую статью о «Цитадель-банке», это ещё не значит, что мне хочется засадить председателя его правления за решётку. Для меня Гнедин – обычный гражданин, пока его вину не доказали в суде.

Это короткое объяснение внятно продемонстрировало настроение Свиридова делиться секретами.

«Чтобы настроить его на нужную волну, придётся попотеть!», – без удовольствия подумал я.

Рассказывая Свиридову историю гнединского расследования, я постарался опустить ненужные подробности и сосредоточиться на главных моментах. Где было возможно, я обходился без фамилий, хотя некоторые из них всё же пришлось назвать.

По живой реакции собеседника я быстро понял, насколько его заинтересовал мой рассказ и с каким вниманием он ловит каждое слово.

Свиридов перебил меня, когда я стал описывать свою последнюю встречу с Гнединым.

– Неужели вы не догадывались, что он сам мог прихлопнуть того парня?! – искренне изумился мой спутник.

В ответ, я лишь сокрушённо покачал головой.

События последних дней также пришлось изложить сжато, но жёлто-фиолетовые разводы на лице и загипсованная рука убедительно дополнили мой рассказ.

– Что из всего этого я могу реально проверить? – прямо поинтересовался Свиридов. – Журналисты иногда бывают недоверчивее сыщиков!

Я неторопливо перечислил ему то, что, на мой взгляд, могло быть вполне доступно для проверки.

– Плюс моя репутация, – на всякий случай добавил я.

Свиридов хмыкнул:

– Если бы не ваша репутация, я сейчас писал бы где-нибудь очередную статью!

Этого человека нетрудно было понять, потому что он, как и я, рисковал очень многим. Наверно, данное обстоятельство, в конце концов, и сыграло решающую роль в том, что он раскрылся. Правда, Свиридов сразу взял с меня честное слово не передавать никому без его согласия информацию по «Цитадель-банку».

– Итак, что вы хотите знать? – деловито спросил он, когда мы вырулили на очередную малолюдную аллею.

– Когда и каким образом удалось раздобыть компромат по гнединскому банку?

Свиридов коротко вздохнул:

– Месяца три назад мне позвонил мужчина, который и предложил пакет документов. Затем мы договорились о механизме передачи и, в назначенный день, я забрал все бумаги.

– Речь идёт о подлинниках?

– Половина – наполовину, – откликнулся Свиридов. – Но «убойных» оригиналов там хватает!

– Вам пришлось платить?

Журналист отрицательно покачал головой.

– Это был презент. Можно сказать, дар небес, – улыбнулся он. – Два года назад я уже пытался рассказать читателям, чем именно занимается «Цитадель-банк», но в тот раз не хватило доказательств…

Мне ли его было не понять!

– Можете что-то вспомнить о человеке, с которым договаривались насчёт документов?

На этот вопрос Свиридов ответил не сразу.

– Мы с ним ни разу не встречались и лишь дважды разговаривали по телефону, да и то недолго, – признался он с явным сожалением.

– Конспирация?

Свиридов усмехнулся:

– Не то слово! Этот хитрюга продумал всё до мелочей и почти не дал никаких подсказок насчёт собственной персоны.

– И всё же? – настаивал я.

Свиридов опять умолк, припоминая что-то из своих разговоров с неизвестным.

– Может, ошибаюсь, но мне показалось, что у того мужчины был отлично поставленный голос. Знаете, словно у хорошего певца или… или теледиктора! – высказав предположение, журналист умолк.

«Хоть что-то начинает проясняться!», – с некоторым облегчением подумал я.

– Этот человек не сказал, откуда у него документы?

– Из банка, это уж точно! – улыбнулся Свиридов. – А если серьёзно, пришлось провести по данному поводу собственное расследование.

Этот репортер, кажется, подозревал на земле всех и вся. По крайней мере, до тех пор, пока не убеждался в обратном!

– Что же вам удалось узнать?

– Вероятней всего, этот Робин Гуд выкупил бумаги у сотрудника банка, – задумчиво сказал Свиридов. – У какого-нибудь клерка средней руки…

– С большими запросами и не очень большой зарплатой?

Свиридов кивнул:

– Похоже на то! К вашему сведению, за последние восемь месяцев из «Цитадель-банка» уволилось два человека, которые вполне могли иметь доступ к подобным документам. Один из них вышел на пенсию и сейчас ловит карасей где-то в Одинцово, а другой, ещё совсем не старый, по непроверенным сведениям, махнул на ПМЖ в Канаду.

– Ну, и ну! – удивлённо присвистнул я. – Куда только смотрит служба безопасности…

– Думаю, за документы этому смельчаку отвалили тысяч сто, не меньше! – убеждённо продолжил журналист. – Я специально интересовался у знающих людей.

– В конце концов, в столице немало банков, которые конкуренты хотели бы раздавить любой ценой. Сто тысяч «зелёных» для них не деньги, – глубокомысленно изрёк я, но Свиридов без труда разгадал мою хитрость.

– Вряд ли это были конкуренты, потому что большинство из них отмывает денежки примерно такими же способами! – Свиридов неожиданно снял свои очки, чтобы протереть стёкла, и я увидел его усталые близорукие глаза. – Сдается мне, соперники придумали бы что-нибудь поизящнее.