Николай Рябов - Лето быстрых перемен

Кажется, впервые с начала нашего спора Маркелов стал всерьёз прислушиваться к моим доводам.

– Думаешь, Гнедин не оставит тебя в покое? – задумчиво спросил он, поглаживая свою лысину.

– Разве что сменю фамилию, место жительства и работу, – перечислил я необходимые условия.

– М-да, многовато получается, – озадаченно протянул Максимыч, который явно не ожидал столь высоких ставок.

– Ты ведь сам никогда не прятался от преступников! – привёл я ещё один несокрушимый аргумент, и Маркелову на это нечего было возразить.

Потом мы вместе прикинули, что нужно будет сделать в первую очередь.

– Я организовываю твои поиски! – безапелляционно заявил Максимыч.

Мне всегда нравились дельные предложения.

– Когда всем станет ясно, что я погиб, нужно будет обязательно позвонить Гнедину, – попросил я Маркелова.

– Это ещё зачем? – насторожился он.

– Во-первых, чтобы поставить в известность нашего клиента. Во-вторых, попробуем предложить ему другого человека для продолжения поиска Ковалёва, – пояснил я. – Реакция банкира кое о чём скажет…

– Попробуем, – согласился Максимыч. – Что ещё?

– Надо поскорее предупредить Свиридова из «Вечёрки», чтобы он на время куда-нибудь испарился. Кроме того, мне нужно обязательно с ним встретиться!

Маркелов скептически посмотрел на мою загипсованную конечность:

– Ещё один день такого расследования и я лишусь лучшего работника!

– Поплюй! – улыбнулся я, а Максимыч тут же суеверно поплевал через плёчо, а затем ещё несколько раз стукнул костяшками пальцев по ножке своего стула.

Потом он опять сделался серьёзным.

– Журналиста я тебе доставлю, можешь не сомневаться. Думаешь, одного его будет достаточно? – в глазах Маркелова читалась озабоченность.

Я пожал здоровым плечом:

– Кроме Свиридова, мне непременно нужно встретиться с Гнединой.

В ответ на это заявление, Максимыч невесело покачал головой:

– Ещё придется разгадать, кто звонил Бережной…

– Теперь я думаю об этом постоянно! – признался я и, кажется, Маркелов ни на секунду не усомнился в искренности этих слов.

После того, как Маркелов уехал, я целый день провёл в постели, снедаемый душевными и телесными муками. События последних дней оставили на мне так много видимых и невидимых отметин, что для их ликвидации, действительно, потребовалось бы не меньше двух, а то и трёх месяцев, как справедливо утверждал Максимыч. Причём, врачевание душевных ран, наверняка, заняло бы гораздо больше времени, нежели сращивание сломанной плечевой кости или же восстановление функций мозга!

Лёжа на диване, в полутёмной зашторенной комнате, я почти не думал ни о повреждённой руке, ни о гудящей башке, которая чутко реагировала на каждое неосторожное движение. В голове настойчиво возникали картинки вчерашних мытарств в реке, то и дело, перебиваемые не менее яркими «видениями» из моей подвальной эпопеи. При этом меня постоянно донимали одни и те же вопросы: «Как я оказался под таким прессом, и можно ли было всего этого избежать?».

Пытаясь найти ответы, я терзал себя снова и снова, пока обессиленный организм не сказал своё: «фе!». После этого я быстро погрузился в долгий и глубокий сон, лишь изредка сопровождаемый сновидениями, в которых почти обязательно присутствовала вода или же какие-то свирепые злодеи…

Проснулся я поздним вечером, когда на часах было около полуночи. Как оказалось, Максимыч приехал лишь полчаса назад, уставший, но весьма довольный.

– Ну и долго же нам пришлось тебя искать! – заявил он, когда увидел, что я, наконец, проснулся. – Тверские гаишники просто с ног сбились в поисках «Фокуса» цвета «Нептун» с московскими номерами!

– Что-нибудь обнаружили? – с любопытством поинтересовался я, пытаясь поудобнее усесться в постели.

Максимыч помог поправить подушки:

– Ещё бы! Даже удалось найти парня, который видел, как этот мудак на «КрАЗе» шёл с тобой на таран! Говорит, незабываемое зрелище!

– Самосвал нашли?

– Куда там, – посетовал Маркелов. – По словам свидетеля, он умчался с места происшествия, ещё быстрей, чем туда доехал!

– Может, номера запомнил? – допытывался я.

– Нет, их чем-то замазали. Но не волнуйся, машину найдут! Кстати, твой «Фордик» уже на суше – спасибо погоде и местным аквалангистам.

При упоминании о любимце, у меня защемило в груди. Что ни говори, а эта машина спасла мне жизнь!

– Долго искали? – полюбопытствовал я после того, как с облегчением узнал о присутствии на месте аварии представителя страховой кампании.

– Часа четыре, не меньше! – усмехнулся Максимыч. – Хорошо ещё, ты метку оставил, это здорово ускорило поиски!

– Какую метку? – удивился я.

– Про перила забыл? Ты же целую секцию своим «Фокусом» вынес!

– А поиски тела? – осторожно спросил я. – Какие-нибудь результаты есть? – в моём вопросе звучало некоторое смущение.

Маркелов озабоченно покачал головой:

– Пока ничего! Но, по мнению свидетеля, у тебя не было никаких шансов: во-первых, чудовищный удар о самосвал, а, во-вторых, падение с семиметровой высоты…

– Там было семь метров?! – ужаснулся я.

– Угу, и ещё двадцать пять – под водой, – отозвался Маркелов. – Так что тебе в любом случае должно было хватить!

Мы на минуту умолкли, каждый, думая о своём.

– Ваш свидетель видел, как я тонул? – этот вопрос был для меня одним из самых принципиальных в данной истории.

Максимыч пожал плечами:

– Он сказал, что выскочил из машины через минуту после столкновения, но ни тебя, ни «Форда» уже не увидел – ужасно мешал ливень. Потом подъехала «Тойота» с московскими номерами и какой-то мужик спросил, что произошло?

– Думаешь, это они? – перебил я Маркелова.

– Не исключено, – согласился он. – Тебя, скорее всего, пасли с обеих сторон и, в нужный момент, дали отмашку «КрАЗу».

– На узком мосту это беспроигрышный вариант, – мрачно изрёк я. – Плюс проклятый ливень!

– Я же говорил, что ты классно отделался! – как всегда, не удержался от комплимента Максимыч.

Удивительно, но при всей суматохе сегодняшнего дня Маркелов не забыл и о других важных вещах. Во-первых, он, через знакомых, вышел на главного редактора «Вечерней столицы» и тот пообещал в самое ближайшее время устроить встречу со Свиридовым.

– Чутьё у этого журналюги не хуже, чем у хорошей таксы! Наверно, потому он предпочёл убраться из Москвы даже без нашего совета, – прокомментировал ситуацию Максимыч.

Что касается второй моей просьбы, то вечером Маркелов заехал в агентство, и уже оттуда позвонил в приёмную Гнедина.

– Когда я сказал секретарше о том, что произошло, меня тут же соединили с банкиром! – заявил Максимыч с гордым видом. – Естественно, я ему полностью описал ситуацию и потом выслушал соболезнования.