Джоанна Элм - Одержимость

— Почему бы и нет? — дружелюбно согласился Фрэнкс. — Я не прочь процитировать в газете и вас — прекрасная упаковка для моего сюжета.

Ночь с субботы на воскресенье, Филадельфия

Льюис Терренцио сполоснул лицо холодной водой и достал из аптечки йодную настойку. Смочив йодом ватный шарик, он смазал царапины и синяки на лице. Одна из ран открылась во время мытья, что не добавило ему оптимизма, поскольку больше всего на свете Льюис боялся инфекции.

Руки его тряслись, кисти были багрово-синюшными и страшно болели, мытье пола превратилось в пытку. Несмотря на все старания, отмыть кровь полностью не удалось — под нижней ступенькой остался небольшой след.

«Какой кошмар! Какая беда!» — думал Льюис, опершись руками о края раковины. Под мышками темнели пятна пота. Тот ужас, который он испытал при виде Молли Хескелл, испускающей дух в его прихожей, поражал воображение. Было бы, конечно, неплохо решить эту проблему, не вызывая полицию, но Льюис поддался панике и не смог придумать, как избавиться от трупа.

Довольно долго он пытался заставить себя прикоснуться к мертвому телу, чтобы надеть на Молли одежду, но не сумел справиться даже с дурацким розовым халатом. Льюис ничего не понимал в криминалистике, однако не сомневался, что современные копы способны узнать все. Это было выше его разумения. К тому же, если он не оставит возле трупа аудиокассету с признанием, все вообще теряет смысл.

Он наклеил пластырь на подбородок и подумал, не приложить ли лед к кровоподтеку на лбу и не выпить ли какой-нибудь транквилизатор, чтобы унять нервную дрожь. Стоило ему вспомнить о копах, распоряжавшихся здесь, как у себя дома, и его снова начинал колотить озноб.

Удалось ли убедить их, будто Молли психанула в ванной? Тот, что помоложе, вроде не совсем поверил. Похоже, он может заинтересоваться прошлым Льюиса Терренцио. Но, с другой стороны… Зачем копам тратить на это время, если он сам рассказал им про свою судимость и за что отбывал наказание? Скорее всего, они не станут копаться в деталях.

Льюис тряхнул головой и попытался отогнать тревожные мысли. Нет никакого способа уличить его во лжи. Он очень тщательно состряпал историю, солгав только по трем основополагающим пунктам: о мотивах, которые привели Молли к нему; о том, что она принесла оружие с собой; и о причинах столкновения в ванной. Копы не смогут заставить его изменить показания, во всяком случае, теперь, когда Молли Хескелл мертва.

Они, несомненно, наведаются сюда еще не раз, попытаются запутать, припугнуть… Заставят снова и снова повторять сочиненную специально для них историю. Он осторожно коснулся царапины на подбородке. Нужно заделать вход в подвал и избавиться от папок с досье и видеозаписей.

От этой мысли у Льюиса засосало под ложечкой. Уничтожить плоды своего каторжного труда? Нет, никогда, и думать нечего! Никакие обстоятельства не вынудят его пойти на такое. Пока будут производить баллистическую экспертизу и вскрывать тело Молли, надо затаиться, а в понедельник он положит папки и записи на хранение в банк.

Плохо другое: в связи с расследованием может всплыть его имя, и Джек Кэйн конечно же не пропустит этого мимо ушей — уж будьте уверены, Джека не проведешь историей о том, что Молли обратилась за помощью к Льюису Терренцио.

Он шагнул к унитазу и поднял крышку. От размышлений о Джеке Кэйне у него отчаянно заурчало в животе.

Воскресенье, 6 октября

Джек Кэйн был не из тех, кто сдается при слове «нет». Первым звонком он поднял Кейт с постели. Второй раздался, когда она выходила из душа. Оба раза Кейт торопливо заканчивала разговор, зная, чем вызвано упорство Кэйна. Через пятнадцать минут после второго звонка она в изумлении увидела, что у ее дома тормозит «ягуар».

— Не было никакой нужды приезжать, — холодно сказала Кейт, когда Кэйн поднялся по ступеням крыльца. — Я бы сама перезвонила после завтрака, но, в любом случае, ничем не могу помочь, Джек.

То ли он не услышал, то ли не захотел услышать в ее голосе скрытого под вежливым тоном раздражения и перешел прямо к делу:

— Я понимаю… вам нельзя распространяться о ходе расследования, Кейт, и осознаю, что могу поставить вас в затруднительное положение, но, черт возьми, должен же хоть кто-то объяснить мне, что происходит! Я ведь не сторонний наблюдатель в этом деле. Разве честно, что я получаю информацию из вторых, а то и из третьих рук?

— Какую информацию?

— Правда ли, что Молли Хескелл мертва?

— Где вы это услышали? — Кейт постаралась скрыть удивление.

Джек в сердцах взмахнул руками.

— Помилуйте, Кейт, в этом городе у меня полно друзей в информационных службах. Почти все сотрудники телестанций Филадельфии обсуждают горячую новость: прошлой ночью застрелили Молли Хескелл. Единственный, до кого я не дозвонился, — это Сэм Пэккер. — Джек растерянно покачал головой. — Что за чертовщина творится, а?

Кейт тяжело вздохнула и прошлась по крыльцу. По-видимому, Майк и Гарри не преуспели в сохранении тайны. Арт Джонсон не стал бы болтать лишнего, но такое происшествие, естественно, не могло избежать утечки. Службы новостей поднаторели в выуживании сведений в ведомстве судебного эксперта графства.

— Ладно, Кейт, — ослабил хватку Джек. — Вам не стоит насиловать себя и отрицать очевидное: то, что я слышал, — правда.

Он неожиданно уселся на верхнюю ступеньку крыльца.

— Остальное — тоже правда? Утверждают, будто копы нашли рядом с телом Молли орудие убийства.

— Да, револьвер тридцать восьмого калибра, принадлежащий Сэму Пэккеру, — сказала Кейт и добавила, понимая, что в сложившейся ситуации хранить тайну уже не имеет смысла: — Это действительно орудие убийства, Джек, подтверждено баллистической экспертизой. Сегодня полицейские сделают официальное заявление, и вы узнаете все подробности.

Прищурившись, Кэйн внимательно посмотрел на нее. «Какие у него усталые, безжизненные глаза», — заметила Кейт.

— Хотите кофе, Джек?

Он отказался и поднялся со ступеньки.

— Я нуждаюсь не в кофе, а в правдивых ответах. Ваш ответ мне ничего не дает.

Дал бы больше, подумала Кейт, если бы она рассказала о неожиданном повороте в расследовании. Накануне Гарри уехал из управления, как только к нему пришел Стен Никсон, риэлтор, первым обнаруживший тело Анны Мэй Уитмен. Никсон сообщил, что таинственная женщина-клиент, которая осматривала дом Кэйнов в день смерти Уитмен, покупала билет для парковки у агентства по торговле недвижимостью.

«Он совершенно забыл об этом и вспомнил только сегодня, когда утром сам купил такой билет, — рассказывал Гарри Майку и Кейт в кафе О’Мэлли. — Я попросил Мак-Грата проверить проданные в тот день билеты — на всякий случай, а вдруг следы приведут к Хескелл. Ты будешь просто счастлива, правда, Кейт? — Сержант обернулся к Майку. — Кейт с самого начала подозревает ее».