Екатерина Хаккет - Уроборос

Глаза ослепил яркий свет.

Окна нашей кухни выходили на солнечную сторону, и поэтому какую-то долю секунды я не видел ничего вокруг себя. Трость-бита была занесена на уровне головы – готовая к атаке или же к отражению ударов противника, если тот вдруг решит воспользоваться временным преимуществом.

Сердце выколачивало безумные ритмы. Я начал вертеться по сторонам в поисках силуэта вора-домушника, хорошо пародировавшего мою мать, не давая при этом глазам привыкнуть к дневному свету, и тут среди солнечных бликов и белизны кухонных шкафов я увидел её , Виолу Дайм, молодую, причесанную и хорошо одетую. Она стояла возле холодильника с завязанным на голове конским хвостом и в своем джинсовом костюме, который моя настоящая мать не надевала уже давным-давно. Женщина улыбалась мне, сначала искренней беззаботной улыбкой, светясь счастьем, а потом скривилась в немой, угрожающей усмешке.

Я выронил трость из рук и сделал два шага назад, не давая себе отчета о своих действиях. Я хотел что-то сказать, как-то по-человечески отреагировать на появление материального призрака из далекого прошлого, но, как в ночном кошмаре, не мог выдавить из себя и слова. Секунды тянулись как часы. В очередной раз за утро я пустил корни в пол, ощущая себя полным ничтожеством. Псевдомать молчала – молчал и я. Она не двигалась, не предпринимала никаких попыток сбежать или причинить мне зло, просто стояла и смотрела на меня немигающим, насмешливым взглядом, а потом легко сделала шаг вперед (без трости!), вытянув ко мне руку, и растворилась в воздухе как дым, унесенный ветром.

Так и начался мой обыденный вторник, уже не предвещавший ничего хорошего.

У меня никогда не было проблем со сверхъестественным. А если быть откровенным, то я в него никогда не верил, считая все сказки про призраков, ангелов и демонов выдумкой страдающих от скуки людей.

Но это утро изменило всё мое мировоззрение всего за несколько секунд и не давало покоя. Увиденное не могло быть галлюцинацией – наркотики я никогда не употреблял, оно не могло быть видением – я не ясновидящий, а также тварь, стоявшая на кухне, не могла быть призраком – ведь моя мать ещё жива, и я искренне надеялся, что проживет ещё очень долго.

Но тогда что это было? Кто это? Откуда? А главное – зачем?

Всему этому, как мне казалось, не было рационального научного объяснения, и на работе от посторонних мыслей и догадок у меня всё валилось из рук. Появление призрака Виолы Дайм окончательно сломало моё душевное равновесие, и, разливая посетителям напитки трясущимися от перенапряжения руками, я всерьез начал задумываться о походе к психотерапевту.

Матери об увиденном я не рассказал, опасаясь за её здоровье. Списал это на ветер, скрипящий ставнями, и дурные ночные сны. Не знаю, рассмеялась ли она, приняв всё за шутку, или же решила бы отправить меня в лечебницу, узнав правду, но проверять я этого не стал.

Хватит в семье и одного двинутого на голову психопата.

В целом рабочий день практически ничем не отличался от остальных. Единственное – я получил оплеуху за опоздание и небольшой штраф, но больше ничего не изменилось: посетителей в кинотеатре было предостаточно, в каждом зале гремели блокбастеры, а отовсюду слышался смех и разговоры. Конечно, я настороженно поглядывал по сторонам какое-то время, опасаясь снова увидеть призрака из детских воспоминаний, но потом я отвлекся на бесконечное подсчитывание сдачи, и страхи сами собой отошли на задний план.

Сегодня со мной в одну смену вышел Барри Сноу – такой худощавый, невзрачный паренек в кепке, вечно жующий жвачку. Он появился в нашем «дружном» рабочем коллективе не очень давно, и поэтому те два часа, которые я потратил на дорогу и ожидание автобуса возле дома, ему приходилось очень нелегко. Мне пришлось пообещать Барри, что на следующей неделе я поработаю за него в утро несколько часов, а то иначе весь рабочий день я бы провел как на иголках – он был очень прямолинейным и вспыльчивым типом и не дал бы мне и минуты свободного времени.

Днем, где-то после обеда, мы со Сноу поменялись местами. Теперь я принял вахту у кассового аппарата, примеряя на грудь бейджик администратора, а сам Сноу бегал вокруг прилавка, мотаясь как белка в колесе, наливая напитки и набирая попкорн.

Через некоторое время я действительно влился в темп работы и даже стал получать удовольствие от неё, наконец забыв про утро, как вдруг в очереди к прилавку я увидел до боли знакомое лицо. Это была Анко – лучшая подруга моей Джиллиан. Девочка, которая всегда была с нами рядом, если у нас с Джилл возникали какие-то личные проблемы или непонимание.

У меня внутри всё сжалось в клубок, когда миниатюрная девушка азиатской внешности подошла к кассе с незнакомым мне выходцем из спортзала (парень был больше меня раза в три) и с совершенно безразличным видом заказала кока-колу. Я чувствовал себя ущемленным. Анко Мацуда смотрела на меня как на чужого, совершенно незнакомого ей человека, хотя только месяц назад мы с ней и Джилл сидели в уютном кафе и планировали поездку на море в конце лета. Это меня разозлило и одновременно расстроило – не могла же дружба разрушиться в одночасье.

Когда Барри принес напиток и скрылся у меня за спиной в поисках чипсов, заказанных мускулистым другом девушки, я не выдержал и спросил:

– Анко, что с Джиллиан? Почему ты не отвечаешь мне на звонки и голосовые сообщения? Почему она не отвечает?

Темноволосая девушка молча вручила напиток накачанному спутнику, пряча от меня свой взгляд, а потом с презрением ответила:

– Дайм, она устала от тебя. Она хочет свободы.

– Прошу тебя, Анко, мне нужно с ней увидеться. Всё обсудить. Быть может, не всё ещё потеряно, – мой голос звучал на удивление спокойно, без дрожи и волнения, но внутри у меня бушевала самая настоящая буря. Анко – единственная ниточка через пропасть, связывающая меня с Джиллиан.

– Она не будет с тобой разговаривать, ясно? Ты ей больше не нужен, – Мацуда приняла от Барри пакет с чипсами и, встретившись со мной глазами, оплатила заказ. – Джилл хочет жить своей жизнью, делать всё, что ей захочется, употреблять всё, что ей захочется, и спать с теми, с кем ей хочется. Между вами уже ничего не будет. Пойми это, Леон. Она не такая, какой ты её представляешь.

– Это немыслимо! – я чуть не зарычал от злобы, услышав этот бред. – Ведь она мне далеко не безразлична! Ты же прекрасно знаешь, что она никому не будет так сильно нужна, как мне! К чему весь этот вздор?

– Она тебя никогда по-настоящему не любила, – без каких-либо эмоций произнесла кареглазая Анко, а я лишь услышал, как рушится мой внутренний мир из надежд и иллюзий, её слова были подобны острому лезвию, оставляющему отметины на моем теле. – Не пытайся звонить мне больше. Забудь номер моей подруги. У нас с Джилли началась новая жизнь. А если ты хоть на милю приблизишься к её дому, Цепные Псы вышибут из тебя всю дурь. Ясно? – в её тоне послышалась угроза.