Екатерина Хаккет - Уроборос

Куда же подевался Барри?

Шелест листьев и звуки природы стали раздражать девушку. Она припала спиной к машине и вновь набрала номер Сноу. Вместо голоса телефонного оператора Бринг вновь услышала утомляющие гудки. Телефон никто не брал. Опять. И ей ничего не осталось, как обойти всё вокруг в поисках улик, указывающих на похитителей.

Несколько долгих часов с тяжелым баулом за спиной девушка блуждала по дорогам и полям. Стрекочущее пение сверчков в траве бесило её до невозможности, грязь под ногами заставляла стиснуть зубы. Она искала всё, что могло бы показаться подозрительным, и в итоге спустя, как ей казалось, вечность Лидия нашла впечатанные в грязь следы огромного автомобиля с сильно помятой травой. Трупа Барри в высоких зарослях не обнаружилось, но в потоптанной траве, поблескивая в первых солнечных лучах, лежала пуговица от джинсового пиджака отчима.

Этого оказалось достаточно. Теперь путь миниатюрного Шерлока Холмса лежал к месту, где можно подключиться к интернету. Уж очень много вопросов накопилось к похитителям, и девушке было плевать, ответят они на её сообщение или нет. Если нет – она просто пойдет и набьет морду Джиллиан в поисках новой информации. Третьего не дано.

Шелест травы с монотонным жужжанием фонарей перекрывал шум наших с Изабелл шагов. Улицы пустовали. Окна домов не горели, по дорогам не разъезжали машины. Оно и понятно – окраина, почти пригород. Одноэтажные постройки не отличались большим разнообразием, за исключением обители мистических существ. Поблизости я не видел высотных домов, так же как и вдалеке. Не замечал ту черту, где заканчивался спальный район и начинались общественные кварталы, кишащие туристами, офисными работниками и скучающими подростками. Не понимал вообще, где нахожусь. Видел перед собой только асфальтовый путь, яркий фонарный свет, а вдали маячила неизвестность, от которой бросало в дрожь.

Изабелл неслась впереди меня. Видимо, она не хотела показывать мне свое лицо с заплаканными глазами и черными разводами от косметики. Я понимал её состояние и поэтому не стал спрашивать, куда мы идем. Просто молчал, опасливо оглядываясь по сторонам, пока девушка смело уводила меня в неизвестном направлении. Я даже на мгновение поверил, что опасность миновала. Начал подумывать, что у Иззи был какой-то невообразимый план, который мог нас с ней спасти, а потом из-за дальнего поворота на огромной скорости вылетели два автомобиля, перекрывающие ревом моторов гармонию тишины безлюдных улиц.

Я сразу понял, что мы влипли. Предчувствие беды усилилось в разы, когда фары-прожекторы осветили рядом стоящие дома и разогнали утреннюю темень. Затонированные машины, разрисованные безвкусными граффити, явно прибыли по мою душу. Стоило лишь промелькнуть в колонне света разрисованному капоту, как у меня подкосились ноги, и я стал мысленно посылать ругательства в адрес Изабелл.

Ничего себе медиум, да? Разве человек, обладающий способностью видеть будущее, осознанно шагнул бы в объятия опасности?

И всё же ошибиться может каждый.

Завидев приближающихся гостей, девушка схватила меня за руку и потащила меж домов прочь от дороги. Она с легкостью перелезла через полуметровый забор, а мне же пришлось сначала перекидывать за ограждение гитару, теряя время. Я не успел. Автомобили затормозили на обочине прежде, чем я оказался по ту сторону деревянного забора. Меня заметили.

Оказавшись рядом с Иззи и гитарой на зеленой траве в тени ограды, я услышал возбужденные голоса:

– Я видел! Туда! За ними!

– Это точно был Леон?!

– А кто, по-твоему, так бы драпанул от наших машин?!

Послышались звуки открывающихся дверей автомобиля, многочисленные шаги, суета и словесные перепалки. Мгновение мы сидели с Изабелл под забором и не шевелились, лелея надежду, что «Псы» нас не отыщут, но всё изменил приближающийся топот ног и яркие лучи света над нашими головами. Пешая погоня организовалась очень быстро. К этому времени план действий ещё не успел созреть в моей голове, но у Иззи, как оказалось, всё уже было схвачено.

– Иди вперед, Дайм, – прошептала она, вцепившись в меня хищным взглядом. – Я их отвлеку. Всё так и было задумано. Я не могла допустить, чтобы эти уголовники подожгли дом, поэтому и пошла к ним навстречу.

– Иди к черту! – взорвался я и поднял девушку на ноги, утаскивая за угол спящего дома. Гитару взял в свободную руку. – К чему такая самоотверженность?! Эти люди опасны! Остаться здесь как приманка – самоубийство.

Переглянувшись с Изабелл, я понял, что она это и задумала. В её глазах не было видно слез, однако полное отчуждение и безразличие к происходящему я заметил сразу, так же как и черные разводы, похожие на паутину.

– Твою мать, – опять я чуть не сорвался на крик, сжимая её руку ещё крепче. – Прежде чем жертвовать собой, сначала соизволь спросить у меня совета! Вдруг мне это не по вкусу?!

Мы отошли за соседний дом, но звуки погони становились всё громче. Умом я понимал, что такими темпами нас скоро поймают, если мы не поторопимся, а Иззи же еле перебирала ногами и будто нарочно тормозила нас. Меня разозлил её эгоизм.

Я прислонил девушку к кирпичной стене и хорошенько встряхнул.

– Ты умирать здесь, что ли, собралась?! – прошипел я злобно, но достаточно тихо, чтобы нас не услышали. Ответом послужил взгляд, полный ненависти.

– Если хочешь спастись, то бросай гитару и бери в руки револьвер, – недолго думая произнесла она, ловко меняя тему. – Что тебе дороже, жизнь или какой-то музыкальный инструмент?!

Мне с решением колебаться не пришлось:

– Я сделаю это, если ты перестанешь помышлять о смерти. Идет?

– Договорились! – гневно рявкнула Изабелл, и её неживой взгляд наконец преобразился. Теперь я видел перед собой ту особу, хоть и очень сердитую, что посмела грубить Хранителям на суде. Теперь я мог не опасаться подобных приступов дурости и лживого героизма – она пришла в себя.

Я поставил гитару на землю скрепя сердце и взял в руки оружие.

– Стреляй и слушай, что я говорю, – прошептала Иззи, и мы с ней резко вжались в стену от пролетающего мимо луча фонаря. Голоса преследователей раздавались совсем рядом с нашим укрытием.

Девушка вытянула руку вперед и стала медленно зажимать пальцы по одному – отсчитывала до пяти. Это сигнал. Я напрягся и постарался прицелиться в место, где вдруг задрожал ещё один луч искусственного света.

– Сейчас! – скомандовала девушка, сжимая руку в кулак.

Я выстрелил, зажмурившись. Раздался грохот, руку дернуло от отдачи, а потом раздался гневный вопль боли. Я в кого-то попал. После выстрела мы с Изабелл сразу помчались вдоль покрытых мраком домов, но голос Алекса Вансалда всё равно нагнал нас. Я узнал бы этот рев где угодно, даже будучи глухим.