Екатерина Хаккет - Уроборос

– У меня есть план, – кивнул я после недолгой паузы, переставая вслушиваться в тишину наступившего утра. – Я вытащу Барри из переделки, заберу Джиллиан, и мы сбежим из города за помощью. По крайней мере, постараемся держаться от «Псов» подальше. Обратимся к властям. Постараемся сделать так, чтобы нашли настоящих виновников убийств и с меня сняли обвинения.

– Получается, ты хочешь рискнуть собой ради других? Отправишься к этой банде и попытаешься спасти тех, кто тебе дорог?

– А разве у меня есть выбор?

Изабелл мило улыбнулась мне, и нас обвеяло холодным потоком ветра. Шелест листвы напомнил мне шум водопада.

– Я могу помочь, – в её голосе чувствовалась искренность.

– А тебе надо вмешиваться во всё это? Ты и так покалечила немало ребят. Может, пора на этом остановиться, пока они и за тебя не взялись?

– Мне тоже теперь некуда идти, Леон, как и тебе.

Я придержал свое мнение при себе. В отличие от меня у неё был дом и семья. Она могла вернуться к родителям в любое время, стоило лишь захотеть. А я вот этого не мог, и вдобавок меня разыскивала банда головорезов.

– Но, – Иззи вдруг указала пальцем в небо, привлекая внимание. – Прежде чем идти в гости к твоей банде, тебя надо изменить. И нужно всё как следует подготовить. Узнать, где обитают «Цепные Псы», как можно туда попасть. Признай, что с восемью патронами ты мало что сможешь сделать.

Мне понравился её энтузиазм.

– У тебя есть предложения?

– Да, – улыбка девушки стала ещё теплее. – Сначала мы как-нибудь изменим твою внешность, чтобы ты не выделялся из толпы, потом найдем место, где можно чувствовать себя в безопасности, а после начнем искать информацию про «Псов».

– Я знаю, где можно спрятаться, – тут я вспомнил про «Убежище», но резко замолчал. – Проехали. Плохая идея. Барри же был у Камуи! Он мог ему всё рассказать про свой загородный дом, и поэтому появляться там было не столь безопасно, как раньше.

– Тогда придумаем другой вариант, – Изабелл вдруг взяла меня за руку, нагнувшись вперед. Уголки её рта медленно опустились. – Спасибо, что не дал мне совершить сегодня ошибку. Я была не в себе. В голове всё спуталось из-за…

Мне пришлось её перебить и сменить тему, чтобы снова не перейти к обсуждению Велисара и аморальной утренней сцены.

– Это тебе спасибо, что отпинала «Псов» по полной программе, – я положил вторую руку поверх её. – Могу поспорить, что им давно не устраивали такой взбучки! Ты спасла нас обоих!

Тут за пределами молчаливого двора послышался рев приближающегося автомобиля, и мы сразу притихли. Девушка отдернула от меня руку, как только услышала жужжание мотора. Радость на её лице тут же превратилась в испуг и настороженность, а я чуть высунулся из зарослей, чтобы рассмотреть дорогу. Сначала я опасался, что приехали хозяева дома (машина жильцов не стояла на парковочном месте), но потом я только обрадовался, что мы так надежно спрятались в зарослях цветника.

Мимо по дороге пронеслась разрисованная граффити машина.

Анко Мацуда скользила тенью по коридорам бывшего бомбоубежища. Она старалась не дышать и двигалась почти бесшумно, лишь изредка замирая в темноте, чтобы прислушаться к далеким шагам и глухим разговорам оставшихся в «Дыре» «Псов». Многие из подчиненных Камуи сейчас были заняты поисками Леона, и потому проникнуть в опустевшую обитель брата девушке не составило особого труда. Но кое-что очень сильно её беспокоило. Тревожило до дрожи в коленях. Она думала о том, как ей избежать наказания, если её присутствие вдруг обнаружат. Ведь Анко строго запрещалось появляться на территории «Дыры».

И всё же она нарушила запрет.

Мацуда долго терпела: закрывала глаза на уголовно наказуемые выходки двоюродного брата, смиренно слушалась его приближенных, уступала во всём Джиллиан, исполняя любую её прихоть, стоически сносила упреки и постоянные претензии. Но бессознательное тело паренька из кинотеатра стало последней каплей. Анко до сих пор не могла выкинуть из головы сцену, где он в неестественной позе распластался на полу ночного клуба, а взрослые мужики, что, по идее, должны иметь в душе хоть каплю сострадания, торговались его жизнью, будто она ничего не значила. Словно бессмертная душа обесценилась с незапамятных времен и теперь стоила не больше банки кока-колы.

Девушка более не могла выносить подобных зверств и точно решила для себя, что пора действовать. А именно – поставить в известность отца о нелегальной торговле Камуи в чужой стране. Открыть всем правду. Оповестить местную полицию о «Цепных Псах». Постараться убедить семью в том, что Камуи – чудовище, которого забавляют убийства. Что он не чает души в пытках и отрезании голов у мертвых тел.

Всё зашло слишком далеко.

Что же касалось Джиллиан Литербрук… Анко знала, что подругу надо спасать от влияния брата-психопата, но заниматься этим она не собиралась. Джилл сильно изменилась с того момента, как рассталась с Леоном. Её чистая душа вдруг начала гноиться и испускать зловоние. Её более не интересовало всё то, что когда-то приносило радость. Она ничего не хотела, ни к чему не стремилась. Ей нужен был только Камуи. И это на дружбе девочек отразилось очень сильно. Если раньше они всё делали вместе, что-то планировали, куда-то ходили, просто общались, вели себя как нормальные люди, то теперь Мацуда-младшая ощущала себя брошенной, ущемленной и одинокой – Джилл стала ею помыкать, как и старший брат. Точнее, Литербрук почти полностью переняла стиль поведения Камуи, и с каждым днем их дружба с Анко стала сходить на нет.

Кто бы стал терпеть издевательства по собственной воле?

Девушка остановилась на развилке двух темных коридоров и прислушалась. Куда идти, она не знала, но могла сказать наверняка, что времени до возвращения «Псов» в подземное убежище оставалось не так много. Позади что-то капало с потолка, эхом облетая помещение, впереди слабо светила лампа, под ногами громко журчали трубы. В южной части катакомб канализацией воняло особо сильно, однако дурной запах не мог остановить Мацуду от задуманного. Ставки сделаны, пути назад отрезаны. Либо вперед, либо никуда.

Анко преодолела поворот с тусклой лампой на стене, отметив проход еле видной полоской мела, и вновь исчезла в новом коридоре, похожем на предыдущий. Шаги её ускорялись по мере того, как в душе усиливался страх. На мгновение она даже подумала, что потерялась в этом сыром и вонючем лабиринте, петляя из стороны в сторону. Но потом всё изменилось – на своем пути она заметила широкоплечего паренька в свете навесной лампады, охраняющего камеру с невинным пленником. Из-за закрытой двери доносилось невеселое пение. Наверное, томившийся в заключении паренек пытался исполнить блюз собственного сочинения. Девушка не могла расслышать слов на таком большом расстоянии, но всё же отчетливо видела, как с каждым новым предложением лицо караульного сильно видоизменялось. «Пса» это злило. Несколько долгих минут тот стоял возле двери, скрипя от злобы зубами, а потом громко выругался отборным матом, сплюнул и зашагал прочь по длинному коридору за очередной поворот.