Микки Спиллейн - Семь лет в ожидании убийства

- Эту историю, Джо, нужно раскручивать с двух сторон - отсюда и из Нью-Йорка.

Это старая история, я участвовал в ней с самого начала и теперь хочу поставить в ней точку. Материала здесь хватит не на одну, а на две газеты, но я делаю это не ради сенсации. Слишком долго я жил на помойке. Но зато теперь я понял, что на свете есть много людей, чье уважение мне хотелось бы вновь обрести. А для этого мне необходимо восстановить свое доброе имя.

- Хочу кое-что показать тебе, - Джо положил на письменный стол небольшую папку.

- Это досье на Мэссли. В основном его здешние деяния. Кстати, откуда у него ненависть к женскому полу?

- Понятия не имею. Но знаю, что он ненавидел их всех, за исключением своей последней сестры-сиделки.

- Совершенно верно. Ты знаешь, что две его медсестры в разное время даже собирались подать на него в суд за оскорбление. В одну он дважды запустил пепельницей, а другой врезал бутылкой со спиртом для растирки. Это, после той брани, которой он осыпал их ежедневно, стало последней каплей. Однако позднее обе женщины забрали из суда свои заявления: адвокату Носорога удалось придти с ними к полюбовному соглашению.

- Но была еще и третья?

- Да, журналистка. Однажды, заметив в ее руках фотоаппарат, он выстрелил в нее.

- И что ты по этому поводу скажешь?

Я пожал плечами, сделал еще один небольшой глоток виски и отставил стакан.

Теперь для меня это было не опасно.

- Пока трудно что-либо сказать. Об этой специфической особенности его характера я узнал еще в Нью-Йорке. А почему ты этим заинтересовался?

- Потому что во всем прочем Мэссли ничем не привлекал внимания к своей особе.

Руководя такой организацией, он в рекламе не нуждался и всячески избегал любых скандалов. Но вдруг начались все эти истории с прислугой, экономками, сиделками и прочим бабьем. И ведь всякий раз ему с большим трудом удавалось улаживать скандалы - приходилось выкладывать немалые деньги.

- Итак, он люто ненавидит женщин...

- Да, всех, кроме одной последней сестры-сиделки.

- Нет правила без исключения, - я встал и пододвинул Стэку телефонный аппарат.

- Позвони в аэропорт, мне нужно сейчас же лететь в Нью-Йорк.

Он нахмурился.

- Но я думаю, что местная полиция захочет потолковать с тобой.

- Поговори с ними сам.

- Но ведь главное лицо здесь ты. Что я могу им сообщить?

- Ну, например, что врач, подписавший свидетельство о смерти Мэссли, и владелец похоронного бюро, якобы бальзамировавший тело, погибли в результате странного несчастного случая вскоре после похорон Носорога, когда в гроб вместо тела положили мешок с песком.

Кроме того, местные копы должны радоваться уже тому, что задержали тех двух парней, которые укокошили Лафарджа.

- Но ведь этой части истории им будет мало. Они захотят узнать все.

- До тех пор, пока никто не добрался до пустого гроба, залегший на дно Носорог был в полной безопасности. Гангстеры, которые накрыли меня на кладбище, конечно, сразу же поняли всю важность и крайнюю опасность моего открытия и решили позаботиться о том, чтобы эта взрывная информация никуда не ушла. Не появись вы, мы с Лафарджем остались бы в этой могиле навсегда.

* * * Небольшой пассажирский самолет приземлился и, постепенно замедляя свой бег по взлетно-посадочной полосе, свернул на площадку перед ангарами. Я узнал их сразу же, как только увидел. Профессия неизбежно накладывает на этих людей неизгладимый отпечаток. Пара двухцветных полицейских машин на летном поле еще бы ни о чем не говорила, если бы позади них не стоял черный седан с антенной на крыше. Полицейская связь между Финиксом и Нью-Йорком сработала отменно. К тому же и Кэл Портер не желал, чтобы я скрылся, утаив информацию, которая могла бы помочь ему стать губернатором. Во всяком случае, этой почти торжественной встречи следовало ожидать. Кроме всего прочего, как-никак произошло еще одно убийство.

Один из полицейских встретил меня у трапа и, взяв под руку, попытался отвести в сторону.

- Отвали, - сказал я ему.

Он посмотрел на меня так, что мне показалось, что сейчас он мне врежет. Но тут я увидел подходившего к нам Портера. На всякий случай он изобразил на лице приветливую улыбку. Позади него маячил еще один полицейский в штатском.

- Был звонок из Финикса, Рокка.

- Я так и думал, Портер.

Полицейский толкнул меня локтем.

- Нужно говорить "мистер Портер".

Я коротко объяснил, куда ему следует идти, и повернулся к районному прокурору:

- Предупреждаю, Портер, если будете относиться ко мне, как к босяку, вы ничего не выиграете. Больше я такого обращения не потерплю. И особенно от вас. Восемь лет тому назад вы выбили меня из седла. Теперь это не пройдет. У вас всего один шанс. Другого я вам не дам. Если вы разговаривали с Финиксом, то вам известно, что пресса на сей раз на моей стороне. Думаю, сценарий пьесы, в которой главная роль отведена для кого-то вроде издателя Гейтса, который в прошлом так легко меня сдал, теперь вторично уже никому проиграть не удастся. Сейчас время работает на меня, и если я по своей воле ничего вам не сообщу, вы окажетесь в незавидном, прямо скажем, положении.

Полицейский в штатском спросил:

- Может, хотите, чтобы я малость вправил ему мозги, мистер Портер?

Портер побледнел, ноздри его гневно раздувались, однако он отрицательно мотнул головой. Через несколько секунд он уже совершенно овладел собой и сказал полицейским:

- Возвращайтесь назад. Все. Мистер Рокка поедет со мной. Вы не возражаете, мистер Рокка?

- Разумеется, нет, мистер Портер, - ответил я. - Дэн посвятил вас в детали?

- Да. Но нам хотелось бы узнать последние новости от вас. Мы нашли Дэна Литвака у "Руни". Он сидел в кабинке в одиночестве и курил. Пепельница была полна окурков. Вид у него был нарочито бесстрастный, но я знал, о чем он думает.

- Вы действовали неразумно, Кэл, - сказал он Портеру.

- Я это уже понял, - согласился тот. - Впредь постараюсь быть благоразумнее.

Дэн взглянул на него и задумался. Уголки его губ тронула улыбка. Он извлек из кармана несколько листков, заполненных скорописью.

- Совместными усилиями нам с Кэлом удалось узнать кое-что о Елене Хэррис...

Я слушал, едва сдерживая волнение.

- ...Она заказала себе билете Рио через две недели после смерти Носорога.

- Мнимой смерти, - поправил я.

- Да, мнимой, - он кивнул. - С тех пор она жила в Бразилии, постоянно находясь в обществе некоего господина по имени Ричард Кастор. Этот джентльмен присоединился к ней вскоре после ее приезда в Рио. Нескольно месяцев тому назад он оттуда...

словом, вы понимаете.

- Да, конечно.

- Итак, Кастор исчез. Между тем эта Хэррис времени даром не теряла. Она имела бешеный успех в среде местных прожигателей жизни. Они ведь там обожают блондинок, особенно таких шикарных.