Генри Морган - Билет в один конец

– Да, в общем-то, всё. Вам-то должно наверно быть известно дело Руперта Грина, о том как он якобы убил две дюжины людей собственными руками и теперь прикрывается маской безумия.

При упоминании имени сумасшедшего, детектив ледяным взглядом посмотрел на Брайана:

– Известно, но похоже не так много, как вам.

– Не прикидывайтесь, информация, которой владеют журналисты – это лишь крохи от вашей.

– Вот тут мне есть о чём с вами поспорить. – вернув ясность взгляда, заулыбался детектив – Но у меня мало времени, поэтому вернёмся к этому разговору как-нибудь в другой раз, а на этом всё.

Абрансон, сунув блокнот в пиджак, пропустил Брайана вперёд и сам направился вслед за ним. Выйдя в общий зал ожидания, детектив беглым взглядом оглядел всех. Все сидели на тех же местах, что и раньше, единственное – это Колин, забившийся как можно дальше всех. Его глаза уже давно высохли, и от недавней истерики уже не было и следа, но его по-прежнему переполняла злоба и ненависть к человеку доведшего его до этого состояния.

– А где Майкл Кингсли? – нервно заговорил детектив и принялся беспорядочно смотреть по сторонам.

– Да… вроде тут был. – последовал примеру детектива Хоуп и принялся пристально выискивать Майкла.

– Разве никто не видел, куда он делся?

Из всех лишь Жаклин надменно произнесла «нет», а все остальные лишь молчаливо произнесли тоже самое.

– Не думал, что у нас дойдёт до этого. – детектив достал пистолет из кобуры и снял его с предохранителя.

Этот поступок заставил не на шутку испугаться даже видавшего Хоупа, попятившего от детектива, слегка приподняв руки.

– Разве в этом есть необходимость? – произнесла дрожащим голосом Элизабет.

Абрансон даже не стал разъяснять свой поступок и то насколько может быть опасен преступник, что молча направился в сторону восточного крыла. Как неожиданно для всех ему навстречу вышел Кингсли. Детектив непроизвольно направил на него пистолет.

– Полегче, я на словах ещё вас понял. – Майкл сделал жесть руками, чтобы тот опустил пистолет.

– Я тоже так думал.

– Так в чём же дело?

– Где ты был?

– Да в туалет я ходил, или для этого теперь у нас надо брать разрешение?

Глаза детектива забегали, в них появилось сомнение, отчего рука с пистолетом начала опускаться, но тут же сова напряглась:

– И туфли у вас мокрые тоже от пребывания в туалете? Или быть может вы зачем-то ходили на улицу?

– Эй! – Кингсли снова поднял руки. – А мне есть смысл в такую погоду туда выходить?

– Это уж лучше ты мне расскажи.

– Да говорю же, я был в туалете, там кран испорчен – весь пол залит. Если не верите, можете сами сходить и убедиться в этом.

– Звучит убедительно. – вставила свои две копейки Жаклин, единственная оставшаяся сидеть на стуле.

Майкл понимая, что ему ничего не грозит, не без опаски, двинулся к остальным. Проходя мимо детектива можно было видеть, как его верхняя губа немного подрагивает от волнения и негодования. Кингсли же довольный этим фактом уселся в первом ряду и закинул ногу на ногу:

– Ну, что? Надеюсь, вы нашли своего преступника, и теперь мы можем идти?

Абрансон, убрав палец с курка, сунул пистолет в нагрудную кобуру и, поправив пиджак, повернулся к нему:

– Мы только начали…

– Это значит, нет? – довольно произнёс Кингсли. – Я уж было понадеялся, что больше вас никогда не увижу.

– Это потому что среди нас нету преступника. – вклинилась Элизабет.

– Не стоит так говорить. – детектив недоверчиво покачал головой из стороны в сторону.

– Ну, вы хоть что-то выяснили или дело стоит на месте?

– Выяснил, и очень много. – Дэвид улыбнулся на одну сторону. – Например, то, что никто из вас так и не сказал мне правду.

– Что это ещё за ерунда? – зазвучал недоумевающий голос Кингсли.

– И как прикажите понимать это? – также не сдержал своего возмущения Хоуп.

Высказать своё недовольство хотели все, но по какой-то неведомой причине погрузились в свои мысли. Наверняка им просто не хотелось создавать бессмысленный галдёж, но со стороны это выглядело совсем по-другому. Казалось, будто все они и в самом деле что-то утаили. Если бы в эту секунду каждый из них мог видеть свою гримасу, то они удивились бы не на шутку – состроить подобное выражение лица не под силу ни одному актёру. На их лицах сметание и усталость смешались с недоверием и злобой, местами имел место и неподдельный страх.

Слова, сказанные детективом, звучали для каждого обидного, но более всего они задели Майкла Кингсли. Отчего тот даже подскочил на ноги. Ещё пару секунд назад его лицо светилось от небольшого инцидента с Абрансоном, из которого он вышел в лавровом венке, и от предвкушения, что вот-вот всё должно закончиться, но теперь получается, что пройденное здесь – это лишь начало. Толи от всего этого, толи от того, что он так резко поднялся, но Майкл на время потерял ориентацию и не в силах был произнести подошедшую к его горлу речь, не двусмысленного содержания.

– Но если так как вы говорите. – переняла инициативу Майкла, Элизабет. – То выходит, что мы все преступники?

После этого даже пришедший в себя Кингсли не стал озвучивать свои мысли. Элизабет поняла смысл своих слов, лишь когда их произнесла. Оглядываясь по сторонам, она видела, что во взгляде каждого появилось что-то звериное, что-то такое чего раньше там не было и то, чего возможно и нет. Но теперь каждый глядел с опаской – в каждом виделся преступник, впрочем, как и сама Элизабет в глазах остальных.

Гнетущей атмосфере так же поспособствовал вновь пустившийся дождь. О котором, как о главном виновнике задержки самолёта и как следствие всего этого разговора с детективом, уже не думали. А он тем временем, поднакопив силы, начал покрывать окна пулями из капель. Порывистый ветер временами усиливал этот шквал, от одних звуков которых становилось холоднее.

Затянувшееся молчание разрушил гром вместе с молнией, раздавшиеся почти синхронно.

– Не обязательно, – начал детектив, с довольным выражением на лице. – Я совсем не это имел в виду.

– А что же в таком случае имели? – произнесла Жаклин, всё той же интонацией, с которой она вошла в аэропорт, и с которой она наверно произносила свои самые первые слова в этом мире.

Детектив, скрестив руки за спиной, сделал пару мерных шагов вперёд, и слегка наклонился к Жаклин:

– А то, многоуважаемая мисс Уайт, что мне кажется, вы просто меня дурите.

От такой конкретики её глаза округлились ещё больше чем у страуса, и движение головой в этот момент чем-то было сродни с этой австралийской птицей:

– Да как вы смеете…

– Прощу, не стоит устраивать для меня спектакль, приберегите это для своих поклонников. – детектив специально выделил последние слово, произнеся его чуть ли не по слогам, чтобы Жаклин поняла весь смысл, который он вложил в это слово. – Тем более сказанное относилось не только к вам, а ко всем присутствующим здесь.