Вячеслав Килеса - Детективное агенство «Аргус» [сборник]

— Как звать, любезнейший?

— Константин Макарович, — прошепелявил Вилкин.

— Я работаю начальником юридического отдела, фамилия моя — Ванин Игорь Анатольевич. Вы у нас в каком отделе работаете?

— В коммерческом, у Иванченко.

— Странно! — задумался Ванин. — А как вы умудрились учредительные документы «Симтраба», «Рустама» и «Таврики» выкрасть из сейфа и передать руководству «ТрансСибири»?

— Мне помогли.

— Интересно! — оживился Ванин. — Кто?

— Некто из вашего отдела.

— Из моего? — ошеломленно переспросил Ванин и задумался. — Это многое объясняет… Вы можете назвать данное лицо?

— Конечно. За большие деньги.

— Понимаю… — опять задумался Ванин. — Думаю, что удастся уговорить Аркадия Львовича. Ваши сведения стоят любых денег.

Вилкин нажал кнопку звонка. Открыв двери, Соломатин попросил Ванина пройти к нему, и комната опустела.

Сорокин оказался красивым мужчинои среднего возраста с цепкими, внимательными глазами. Быстро зайдя в комнату, он некоторое время молча сидел, барабаня пальцами по столу, потом спросил:

— Вы в каком отделе работаете?

— Юридическом.

— Вот как!.. — протянул Сорокин. Лицо его оживилось. — Вы имели доступ ко всем учредительным и другим документам «Симтраба», «Рустама» и «Таврики»?

— Только некоторым.

— А именно?

— Уставы «Симтраба» и «Рустама».

— Как шла передача документов «ТрансСибири»?

— Получал по телефону инструкции и оставлял пакет в условленном месте.

— Как получали оплату?

— По почте, переводом.

— С кем из руководства «ТрансСибири» были на связи?

— Со Степановым, директором «ТрансСибири».

— Часто встречались?

— Редко.

— Какие интересные моменты были в разговорах?

— Я понял, что у него в «Абсолюте» есть еще свои человек, и я дублирую его действия.

— А кто это: он не сообщил?

— Нет.

— Как вас раскрыли?

— Случайно.

Вилкин нажал кнопку звонка. Услышав звук раскрывающейся двери, Сорокин нетерпеливо повернул голову и, увидев Соломатина, удивленно привстал.

— Есть срочное дело, Виктор Аркадьевич, — приветливо сказал Соломатин. — Пойдемте.

— Но я еще не закончил, — запротестовал Сорокин.

— Потом, потом! — властно объявил Соломатин. — Поторопитесь!

Появление в комнате Порошина сыщик заметил не сразу: настолько бесшумно и незаметно прошел тот к стулу. Вперив взгляд в стекло, Порошин зло спросил:

— Ты кто?

— Человек. А вы кто?

Порошин с неудовольствием поморщился:

— Меня зовут Сергей Савельевич, я возглавляю безопасность «Абсолюта». А поскольку, как мне сообщили, ты покушался на ее устои, то общаться мы будем долго, и удовольствия от этого общения я не обещаю.

— Я хороший! — запротестовал Вилкин.

— Ты что, издеваешься?! — возмутился Порошин. — Жаль, стекло мешает: постучал бы по башке.

— Ты за что меня одарил балалайкой по спине? — пропел Вилкин. — Я за то тебя ударил, что понравилась ты мне!

— Ну, знаешь!.. — разъяренно поднялся со стула Порошин.

— Мне и стекло до тебя добраться не помешает!

Вилкин торопливо нажал кнопку звонка.

— Что — нибудь выяснили? — спросил Соломатин, когда, отправив Порошина с поручением, вернулся в комнату.

— Вы оказались правы: предатель — один из четверых.

— Кто это? — напрягся Соломатин.

Вилкин задумался:

— У меня нет прямых доказательств, это будет мое слово против его слов.

— Я постараюсь вам поверить, — пообещал Соломатин.

— Не уверен, что это получится, а если получится, то будет правильным, — покачал головой Вилкин. — Предлагаю решить проблему по — другому. Мы знаем, что крыса выполнила свою задачу и затаилась. Из норки она вылезет только за новой добычей. Эту приманку нужно организовать.

— Как?

— Я подумаю, — уклончиво пообещал сыщик, прощаясь с Соломатиным.

Выйдя на улицу, Вилкин с грустью ощутил наступление зимы. Впрочем, учитывая, что на календаре была середина декабря, а температура не доходила до минусовой, зима явно запаздывала, и Вилкин был благодарен ей за возможность еще немного пожить в осени. И все же… Вздохнув, сыщик ускорил шаги и вскоре был возле оставленной на соседней улице машины.

— Зачем потребовалось стекло: ты ведь был в гриме? — удивилась Анна Николаевна, выслушав рассказ сына.

— Я не хотел, чтобы собеседником подозреваемых был определенный человек. Трое разговаривали с пустотой, предатель — с зеркалом, то есть с самим собой.

— Основной упор ты сделал на вопрос. Почему?

— Вопрос строится на имеющемся знании. Спрашивающий сообщает вопросом, что и сколько он знает, а также то, что его интересует.

Как всегда при анализе, Вилкин, рассуждая, начал бродить по комнате.

— Коммерческий директор Иванченко интересовался только собственными проблемами. Я понял, что у него в сделках есть серьезные проколы, причем по его вине: поэтому и нервничает. Начальник юридического отдела Ванин, участвуя в судах против «Транссибири», догадался, что служебная документация, часть которой хранится в его сейфе, попала к противнику, и его могут обвинить в предательстве, — поэтому был осторожен. Он обрадовался, узнав, что шпион выявлен. Что касается Порошина, то Соломатин сделал ошибку, взяв его на должность начальника безопасности корпорации. Порошин — бывший работник милиции, он умеет идти по следу, но в вопросах контрразведки слаб, — и понимает это. Я поставил его в нетривиальную ситуацию и он из нее не выбрался. Агрессивно повел допрос, злясь, что не его служба выявила шпиона, — и ненавидя за это последнего. А заместитель директора Сорокин… Его интересовал человек, а не вред, нанесенный корпорации, его вопросы свидетельствовали, что последнее Сорокину известно. Все, что он спрашивал, било в одну цель: провоцируют его или за стеклом сидит реальный шпион. Я прервал выяснение моей личности и оставил Сорокина в недоумении, и теперь у него один выход: обратиться за разъяснениями к Степанову.

— Ты сможешь об этом узнать?

— Конечно. Когда Соломатин направил Сорокина проводить совещание на первом этаже, я зашел в кабинет замдиректора и под воротником пальто Сорокина прикрепил микропередатчик.

— И что?

— Получилось. В обеденный перерыв Сорокин вышел на улицу и позвонил Степанову из телефона — автомата. Разговор я записал: Степанов объяснил Сорокину, что его провоцируют, велел ни на что не реагировать и дал правильный совет: выяснить, опрашивал ли лжешпиона еще кто — нибудь из руководящего звена корпорации. Если опрашивал, то можно быть спокойным: подозревают многих, а не его одного. Обрадовал Сорокина, что операция близка к завершению и вскоре тот получит оставшуюся сумму денег и сможет уехать с женой в США.

Приехав в агентство, Вилкин кивнул портрету Аллы Пугачевой и набрал номер телефона Соломатина: