Вячеслав Килеса - Детективное агенство «Аргус» [сборник]

— Откуда у Фосса сейф с гербом де Эмервилей? — внезапно спросил Ковальски. — Он что: их потомок?

— Не знаю, — сердито ответил я. — Его биография меня не интересовала.

Экономка по данному вопросу пояснений дать не смогла, зато припомнила следующее: к Фоссу несколько раз заходил худощавый блондин по имени Карл — все, что ей о нем известно.

— Что ж, будем искать, — вздохнул комиссар и попросил Ковальски: — «Возьмите у господина Дюрена официальное объяснение: ведь он, если мне не изменяет память, собирается нас покинуть?!»

— Да, — подтвердил я. — Уеду шестнадцатичасовым поездом.

— Всего хорошего! — комиссар протянул на прощанье руку и пошел к машине.

Я и Ковальски уселись за стол в гостиной; оформив протокол допроса, Ковальски показал, где нужно расписаться, положил бумаги в портфель и, улыбаясь, сказал: «Между прочим, господин Дюрен, не такой вы простак, каким прикидываетесь, и о смерти Фосса многое знаете: я сомневаюсь в случайности вашего с ним знакомства. Люди госпожи Мире, — я с ними ночью беседовал, — легенды о вас рассказывают, а они лгать не любят. И не Дюрен вы, а неизвестно кто, поэтому не смогу я отпустить вас из Ариона ни сегодня, ни завтра».

— Вы удивительно доверчивы к сплетням и вымыслам, — холодно промолвил я. — Я при желании могу сочинить, что вы, прикрываясь мной, шантажировали госпожу Мюре, а вчера днем, используя как отягчающий факт мою мнимую смерть, вступили с ней в прямой контакт и получили за молчание огромные деньги. Опасаясь разоблачения, вы предупредили Мюре об аресте, а ночью, предложив устроить побег за границу, убили ее, успев перед этим узнать, что я — не Дюрен.

Ковальски сидел бледный, глядя на меня со страхом и ненавистью. Я догадался о его истинной роли, сопоставив ряд фактов: госпожа Мюре и ее банда предлагали мне деньги, которые требовал кто — то другой; Ковальски не сообщил в полицию, что я перед исчезновением из гостиницы был у госпожи Мюре; лишь он имел возможность позвонить Мюре перед приездом полиции — однако решиться на данный шаг он мог, если ранее лично брал у Мюре деньги; собранная госпожой Мюре информация обо мне оказалась у Ковальски: получить ее он мог только после моего «возвращения в живые» — но рисковал ночной встречей с Мюре явно не из— за данных сведений (зачем я ему?!), а для того, чтобы уничтожить опасного свидетеля.

Собравшись с силами, Ковальски хрипло рассмеялся: «Молодцы мы: столько друг о друге напридумывали! Я не возражаю против вашего отъезда».

В его глазах я прочитал свой смертный приговор. Необходимо было срочно менять ход событий.

— В знак нашего взаимопонимания примите подарок: я знаю, кто убил Фосса, и предлагаю вам проехать со мной и лично задержать преступника.

Лицо Ковальски напряглось: подумав, он кивнул головой: «Согласен, но учтите: я возьму с собой двух полицейских».

— Правильное решение! — одобрительно воскликнул я. Несколько секунд Ковальски настороженно изучал меня, раздумывая, нет ли в моих словах подвоха, потом встал и, подозвав двух полицейских, велел всем пройти к машине.

— Улица Барбароссы четырнадцать, — назвал я адрес водителю — и мы поехали.

Ирвин жил в большом сером трехэтажном здании, примыкавшем к скверу, где не так давно на меня было совершено покушение. Консьержка сообщила, что его квартира находится на втором этаже, и помогла ее отыскать.

— Кто там? — услышали мы, постучав, испуганный голос.

— Откройте, полиция! — властно крикнул Ковальски. В квартире послышался шум, потом — звон разбиваемого стекла.

— Ломайте дверь! — воскликнул я. — Он убегает через окно.

По команде Ковальски полицейские вышибли дверь. Мы бросились в комнату: она была пуста, окно — распахнуто.

— Вот он! — закричал я. Ирвин, прихрамывая, перебегал дорогу, ведущую в сквер. Вскочив на подоконник, я прыгнул вниз: к счастью, удачно. Вслед за мной прыгнул Ковальски, затем — полицеиские.

В этот утренний час в сквере было пусто. Мы бежали, с каждым шагом догоняя Ирвина. Поняв это, он остановился, вытащил пистолет, собираясь швырнуть его на землю — и вдруг увидел меня. Лицо Ирвина исказила ненависть: подняв пистолет, он прицелился и выстрелил. Стрелял он метко: я с трудом отвел летевшую в меня пулю, направив ее в бежавшего рядом Ковальски. Схватившись рукой за сердце, Ковальски застонал и рухнул на песок дорожки.

— Стреляйте! — отпрыгнув в сторону и падая, крикнул я полицейским. — Иначе он нас убьет!

Полицейские открыли огонь: одна из пуль с подправленной мной траекторией пробила Ирвину мозг.

Поднявшись, я подошел к Ковальски, потом — к Ирвину: оба были мертвы.

Полицейские вызвали по телефону комиссара и экспертноследственную группу.

— Вы просто притягиваете к себе смерть, — сказал мне комиссар, обозревая место происшествия. — И непонятно, как остаетесь живы… Что случилось?

— Ковальски преследовал убийцу Фосса, — я показал рукой на Ирвина. — Уверен, что экономка его опознает… Во время перестрелки погибли оба.

Комиссар, нагнувшись, осмотрел Ковальски, вытащил из кобуры его пистолет и, вздохнув, произнес: «Удивительно своевременная смерть — учитывая открывающиеся обстоятельства… Его жене повезло: она будет получать пенсию, а не носить тюремные передачи».

Комиссар повернулся ко мне: «Полчаса назад в канализационном люке было найдено тело госпожи Мюре: ее застрелили около часу ночи».

— Проверьте этот пистолет, — я кивнул на пистолет Ковальски.

— Я за ним и приехал, — ответил комиссар, с интересом посмотрев на меня, — и улыбнулся, увидев мое удивление: «Я тоже умею размышлять, особенно когда есть над чем. На вилле, принадлежавшей госпоже Мюре, сегодня утром обнаружили в тайнике бумаги с очень любопытными записями… Вот так — то, господин, именующий себя Дюрен».

Я застыл, собираясь с мыслями. Заметив мою реакцию, комиссар добродушно сказал: «Не волнуйтесь, господин Дюрен: я не люблю копаться в личных тайнах — у меня хватает служебных… Прощайте!»

Комиссар уехал. Дав письменные показания, я вернулся в гостиницу, где уже все знали о смерти хозяйки. Собрав вещи, я заказал билет на поезд и отправился прощаться с Арионом.

Побродив по улицам, я прошел к замку. Поднявшись в старую башню, зашел в потайную дверь и включил фонарик.

Я сделал это вовремя. Рука, висевшая в кабинете Фосса, летела на меня, звеня обрывками цепей и, шевеля пальцами, жаждущими вцепиться в мое горло. Импульсом биоэнергии я сбил ее на пол; рука, перебирая неровности почвы, поползла, стараясь дотянуться до туфлей. Еще одним ударом биоэнергии я отбросил ее в сторону, схватил сумку с архивом и, нажав рычаг, выскочил на площадку башни. Каменная плита плотно отгородила меня от темноты потайного хода и беснующегося там дьявольского обрубка, мучающегося из— за неудовлетворенного порыва превращать живое в мертвое.