Морис Ренар - Таинственное превращение

Жильберте все это начало казаться весьма странным, когда вдруг на улице послышался глухой шум автомобиля. Перед домом раздались три коротких звука сирены, и автомобиль удалился, чтобы, как видно, остановиться на некотором расстоянии.

Изумленная молодая девушка глядела на графиню, которая, по ее мнению, должна была удивиться не меньше ее. Жильберту поразило то, что лицо мадам де Праз внезапно переменилось, приняло торжественное и взволнованное выражение, и, стоя перед ней в своем вечернем черном с серебряными полосами платье, она как будто готовилась ей сообщить о каком-то большом несчастье.

— Жильберта, дитя мое, прости, что я причиню тебе такую боль… Приготовься к большому огорчению, маленькая моя Жильберта…

— Тетя! Тетя! — умоляла несчастная девушка, задыхаясь. — Что случилось?

Мадам де Праз погасила свет.

— Боже! Боже! Тетя! Что такое?

Мадам де Праз развернула в темноте занавеси. Сквозь щели ставни проскользнули лунные лучи.

У Жильберты так билось сердце, что она едва не потеряла сознания. Она чувствовала, что ее с нежностью обнимают руки тетки.

— Дорогая моя, дорогая девочка! Ты должна вооружиться мужеством. Тот, кого ты любишь, недостоин тебя!

Девушка ответила криком возмущения, рыданием.

— Нет, Жильберта, он совсем не тот, за кого ты его принимала…

— Объясни, тетя!.. Не терзай меня!..

— Ты сама все увидишь… Пойдем…

Подавленная отчаянием, растерянная, она шла за теткой, повторяя:

— Куда идти? Зачем? Что все это значит?..

— Ты сейчас узнаешь, детка. Успокойся, прошу тебя, если меня хоть чуточку любишь!

— Я слышала, как стукнула калитка… — сказала Жильберта— Кто это?

Мадам де Праз подошла к окну и поглядела сквозь ставни.

— Лионель вернулся… Идем со мной, Жильберта. И что бы ни случилось, ничего не говори, слышишь?

— О Боже! Боже! — повторяла молодая девушка, дрожа как в лихорадке. — Жан! Что он такое сделал?.. Правда, он иногда казался мне очень странным, но… О Жан… Жан!..

Они спустились вниз по лестнице. Тетка вела племянницу под руку и хранила упорное молчание.

Луна заливала бледным светом вестибюль. Дверь в кабинет была открыта. В глубине комнаты видно было окно с откинутыми ставнями и раздвинутыми занавесями.

В вестибюле в полосе света вырисовывалась тень Лионеля перед входной стеклянной дверью. Все остальное было погружено во мрак.

Лионель повернул голову и сделал знак:

— Войдите.

Жильберта была ни жива ни мертва и безвольно шла, куда ее увлекали крепко сжимающие ее руку пальцы.

Здесь совсем не случайно оказались ширмы. Лионель придвинул их к стеклянной двери и поставил Жильберту перед створкой ширмы, в которой было проделано маленькое отверстие, позволявшее видеть, что делается в комнате.

Жильберта точно в мрачном кошмаре видела двор, облитый лунным светом, мостовую, черный забор…

Мадам де Праз держала в своих горячих руках ледяные руки племянницы.

— Что я тут увижу, тетя? О! О-о-о-о-о! Сжальтесь надо мной, скажите!

— Тсс! Жильберта! Дорогая крошка! Немножко терпения! И главное, ни малейшего шума!

— О! Вы меня мучаете! О-о-о-о!

— Смотри! — вдруг шепнула мадам де Праз.

Человеческая тень перелезала через забор.

Жильберта задержала дыхание. Лионель и его мать скрылись во тьме и умолкли.

Живая тень соскочила с забора. Это был ловкий, точный в движениях, гибкий человек. Он нес на спине какую-то ношу… Его ноги бесшумно ступали по земле… Он обошел вдоль стены, погруженной в тень, и скользил по ней, точно призрак.

Жильберта почувствовала, что ее кто-то тянет назад. Она послушно отступила. Ширмы подвинулись за ней неизвестно каким образом.

Человек внезапно очутился в вестибюле. Он с необычайной легкостью открыл стеклянную дверь и не затворил ее за собой. Он двигался дальше. Его стройная фигура появилась в четырехугольнике света. Лунные лучи обвели его профиль серебряным контуром…

Жильберта задрожала. Властная рука прикрыла ей рот. Она поняла, что Лионель следит за ней.

Зажегся ослепительный глазок электрического фонаря. Он осветил только мебель, стены, портьеры, ширму. Сноп света упал на дверь в кабинет и сейчас же погас. Человек вошел в кабинет.

Жильберта, уступая давлению сильной руки, двинулась за ним. Ее поддерживали, направляли справа и слева, почти несли вперед. Они дошли до порога кабинета. Ковер заглушал их шаги.

Между тем еще одна ночная тень проникла в вестибюль. Испуганная Жильберта узнала толстую фигуру и длинные руки того самого Обри, который когда-то наводил на нее ужас. Жильберта чувствовала за спиной его молчаливое присутствие. Но ее снова толкнули вперед. И все застыли на месте в амбразуре двери. На ее глазах грабитель снова входил в кабинет.

Жильберта чуть не испустила судорожный вопль. И снова сторожившая ее рука легла на ее губы.

Внезапно из тьмы выступил несгораемый шкаф. Маленький фонарь осветил его своим подвижным светом, потом, поставленный на землю, он уже не сводил с него своего «глаза».

Стройная тень поставила на ковер у своих ног какой-то предмет. Блеснули инструменты. Из них были отобраны какие-то трубки и цилиндры. Грабитель Жан Морейль, взломщик Жан Морейль выдвинул свой арсенал. Его лицо выступило из мрака. Не было ничего противнее этого лица с судорожно напряженной складкой, со взглядом неумолимого зверя…

Вспыхнула спичка: наклоненное вниз лицо отразило пляшущий свет. В тишине раздался свистящий взрыв, и сине-зеленое пламя паяльника осветило комнату.

Жан Морейль не спеша отрегулировал пламя, как это делает добросовестный рабочий.

Жильберта все это видела! Ее горе было из тех, от которых не излечиваются.

Растерянная, измученная, осужденная быть свидетельницей того, как рушится ее собственное счастье, не спускающая воспаленных глаз с этого отвратительного зрелища, она оказалась не в силах больше выдержать эту пытку…

Быстрая и сильная ладонь снова закрыла ей рот. Но, срывая со своих губ невыносимую печать, Жильберта судорожно рванулась вперед.

И ее крик, ее душу раздирающий зов, ее горестный, отчаянный вопль вырвался наружу, точно струя крови из раны:

— Жан!

Грабитель быстро обернулся. Но кто-то в вестибюле ответил на ее зов:

— Я здесь!

Звонкий, радостный голос! Победный голос! Голос чуда! Любимый голос! Голос, спугнувший все прятавшиеся во мраке тени. Все вдруг осветилось как по волшебству. Сам грабитель повернул в кабинете электрический выключатель и смотрел, как и все остальные, на того, кто только что появился здесь таким чудесным образом.

Это был Жан Морейль, Жан Морейль в бальном фраке с белой гвоздикой в петличке, с радостным лицом и любовью во взоре!.. Все были точно в столбняке. Две секунды царила тишина и неподвижность, как будто все остановилось, даже время. Кинематограф жизни вдруг оборвался на этой сенсационной сцене. На две секунды взволнованные мозги прекратили свою работу.