Джон Мэтьюз - Смертельные послания

– Да, понимаю, сэр.

Ардженти понуро опустил голову. Спорить не имело смысла. Обиднее всего было то, что его отстраняли от расследования в тот самый момент, когда он наконец поверил в невиновность Джеймсона. Удивление, а затем радость обвиняемого при известии о том, что Элли жива, были совершенно искренними.

– Можем мы хотя бы попрощаться, сэр? – попросил Джозеф комиссара. – В знак уважения к тем самым отношениям.

– Можете. Только делайте это поскорее. – В голосе Лэтама прозвучала нотка неудовольствия.

Детектив протянул Финли руку, и они обменялись рукопожатием.

– Я хотел сказать вам: вы должны разыскать Элли. Она, по всей вероятности, знает, что в действительности случилось тем вечером, – сказал заключенный, и внезапно луч надежды, засиявший было на его лице, вновь уступил место выражению отчаяния. – Однако, похоже, теперь вы будете лишены такой возможности.

– Не беспокойтесь. Я найду способ.

Ардженти произнес эти слова вполголоса, поскольку Лэтам и Маккласки стояли всего в нескольких шагах от них. Потом бывшие напарники обнялись.

– И мне очень жаль, что были моменты, когда я сомневался в вас, друг мой, – вздохнул Джозеф.

Сара боялась, что если будет и дальше задерживать дыхание, то лопнет или задохнется. Но если разом выдохнуть переполнявший ее воздух, то человек услышит это и найдет ее за ширмой под умывальником.

Она больше не видела его н о ги в просвете под ширмой, но слышала, как он ходил всего в нескольких шагах от нее. Заскрипела дверь кладовой, в кроватке заворочался Шон, и у девочки сжалось сердце при мысли, что этот чужой человек может причинить вред мальчику.

С улицы донесся голос. Звуки шагов вновь приблизились к ней. Она испугалась, что незнакомец отдернет ширму и увидит ее, но он вернулся в комнату.

Последовала тишина. Что он собирается делать дальше? Девочку бил озноб, на ее теле выступил холодный пот. Неожиданно хлопнула входная дверь и раздались звуки быстро удаляющихся шагов.

Сара сидела, не шелохнувшись, до тех пор пока не услышала крики и свист. Только после этого она с облегчением выдохнула, выскочила из-под умывальника, схватила Шона и бросилась прочь из дома.

Выбежав через заднюю дверь, девочка помчалась по переулку мимо куч гниющего мусора. Из-под ног у нее выскочили две потревоженные ею крысы. Беглянка свернула в другой переулок и едва не вскрикнула от неожиданности, когда прямо перед ней внезапно возникла человеческая фигура.

Вокруг была непроглядна тьма, и Сара с ужасом подумала, что едва не столкнулась с тем самым человеком. Однако, почувствовав нежное прикосновение обнявших ее рук и услышав ласковый голос, она поняла, что это Элли.

– Тссс. Успокойся, Сара, успокойся. Что случилось? – Мисс Каллен забрала у нее Шона, подняла его и прислонила к своему плечу. Он закашлялся, заплакал, и девушка погладила его по спине.

– Человек… с длинным ножом. Он… он убил Анну. Она надела твое платье и… и…

Сара запнулась, не в силах больше вымолвить ни слова. Элли внимательно посмотрела на нее.

– Мое платье? Ты уверена?

Девочка молча кивнула. В ее округлившихся глазах отчетливо читался страх.

Как и обещала, мисс Каллен примерила платье и покрасовалась перед подругой. Та ворковала от удовольствия:

– Боже мой! В жизни не видела платье красивее. Ты будешь настоящей королевой бала.

Но тут Элли обнаружила, что Анна забыла купить морковь для жаркого на ужин.

– Ладно, сейчас сбегаю в лавку. Всегда полезно сменить обстановку после занятий, немного проветриться. Чтобы в голове ничего не перепуталось, – решила она.

Очевидно, Анна надела платье после ее ухода и любовалась собой, представляя себя на балу у Хэмпденов, пока не наступил последний миг ее жизни.

Итак, Потрошитель все-таки вернулся за одной из девушек их коммуны. Финли и детектив Ардженти успокаивали их, говоря, что такое невозможно, но они ошиблись.

Элли хотела было бежать домой, чтобы увидеть все собственными глазами. Она положила руку на плечо Сары и слегка подтолкнула ее, но та стояла, словно вкопанная. Девочка с ужасом смотрела в сторону дома и явно не хотела возвращаться туда. Шон снова заплакал, словно почувствовал, как напряглось тело матери.

Затем мисс Каллен пронзила мысль о зеленом платье. Может быть, убийца ожидал, что оно будет на ней? Целью нападения вполне могла быть именно она.

Ей было необходимо время, чтобы собраться с мыслями. Элли обняла Сару, стараясь успокоить ее, и они двинулись по переулку в сторону от дома.

Привычный ритм жизни в доме Ардженти снова был нарушен. Звон посуды из кухни, где София готовила ужин, доносился нерегулярно, с перерывами, как будто она время от времени о чем-то задумывалась. Игра у Марко и Паскаля не клеилась, Ориана то и дело брала фальшивые ноты в «Героическом полонезе» Шопена, и ей пришлось три раза начинать заново – хотя Ардженти знал, что дочь довольно хорошо знает это произведение. Он ничего не сказал дома о событиях прошедшего дня, но его близкие словно чувствовали: что-то произошло.

Разве он не улыбался в нужные моменты? Не обнимал Марко и Паскаля, когда пришел с работы? Неужели так заметно, что он чувствует себя совершенно опустошенным?

Та же атмосфера сохранялась и во время ужина. В конце концов София не выдержала и осмелилась задать мужу вопрос:

– У тебя на работе все в порядке?

– Произошли небольшие изменения, больше ничего. – Он поморщился. – Мне придется свыкнуться с ними.

Миссис Ардженти чувствовала, что это беспокоит его больше, чем он хочет показать, но решила подождать с расспросами.

Но после ужина, когда дети легли спать, она вернулась к этой теме:

– Так что за изменения? Не хочешь рассказать? Или отложим разговор до завтрашнего вечера?

До завтрашнего вечера? Соблазн отложить беседу был велик. До завтрашнего вечера, до следующей недели, а еще лучше вообще никогда не говорить об этом. Но тогда другая тайна, которой он никогда не делился с Софией, будет тяготить его еще больше – после того, что произошло с Джеймсоном.

Джозеф отпил глоток вина, перевел дух и рассказал об отстранении его от следствия по делу Потрошителя и о том, что послужило этому причиной.

Некоторое время его жена молчала.

– Как, по-твоему, они узнали о прошлом Джеймсона? – спросила она наконец. – Ты же говорил, что вы были одни, когда он рассказывал о себе.

– Я думаю, кто-то находился за стеклянным экраном и подслушивал нас.

– Кто это мог быть?

– Не знаю. Можно было бы предположить, что Джон Уэлан. Он принимал участие в первой части допроса – вел протокол. Но он никогда не пошел бы на такое. Я подозреваю, что это кто-то связанный с Маккласки. Тот не скрывал недовольства по поводу того, что мне поручили дело Потрошителя вместо него.