Питер Мэй - Человек с острова Льюис

— Что я могу для тебя сделать? — он пожал протянутую руку Фина.

— Твой отец поженил мать и отца Маршели.

Лицо Дональда отразило удивление. Он ждал чего угодно, только не этого.

— Поверю тебе на слово. Наверное, он половину Несса поженил.

— Какие удостоверения личности ему были нужны?

Дональд смотрел на него несколько долгих секунд.

— Это звучит, скорее, как профессиональный вопрос.

— Поверь мне, это личное. Я уволился из полиции.

Священник кивнул:

— Хорошо. Идем, я тебе покажу.

Он прошел между скамьями в дальнюю часть церкви и открыл дверь в ризницу. Фин последовал за ним. Отперев ящик стола, Дональд достал распечатанный документ.

— Вот брачный формуляр. Этот — для пары, которую я женю в следующую субботу. В загсе такой формуляр выдают только после того, как пара предоставит все необходимые документы.

— Что туда входит?

— Ты же женат, верно?

— Был женат.

Возникла микроскопическая пауза. Дональд продолжал, как будто не услышал ничего особенного:

— Тогда ты должен знать.

— Мы быстро поженились в загсе почти семнадцать лет назад. Если честно, Дональд, я почти ничего и не помню.

— Нужны свидетельства о рождении жениха и невесты, свидетельство о разводе, если кто-то из них раньше был женат, или свидетельство о смерти супруга, если это вдовец или вдова. В загсе не выдадут формуляр, пока все документы не будут предоставлены, а все нужные формы — заполнены. Священник просто подписывает формуляр по окончании церемонии. Муж, жена и свидетели тоже ставят подписи.

— Значит, твой отец не имел оснований сомневаться в личностях жениха и невесты.

Дональд сощурил глаза в удивлении:

— Что все это значит, Фин?

— Ничего. Просто глупости. Забудь о том, что я спрашивал.

Священник убрал брачный формуляр в ящик, запер его.

— Значит, вы с Маршели снова вместе?

Фин улыбнулся:

— Ревнуешь?

— Не говори глупости.

— Нет, мы не вместе. Я приехал восстанавливать родительский дом. Поставил там палатку и буду в ней жить, пока не заменю крышу и не налажу канализацию.

— Значит, ты приходил только из-за этих «глупостей»?

Фин долго смотрел на него, пытаясь погасить пламя гнева, которое разгоралось у него в душе. Он не собирался начинать, но… Это была неравная борьба.

— Знаешь, Дональд, я думаю, ты чертов ханжа.

Тот отшатнулся, как от пощечины.

— О чем ты говоришь?

— Думаешь, я не знаю, что Катриона была беременна, когда вы поженились?

Священник покраснел.

— Кто тебе рассказал?

— Но это правда, верно? Великий Дональд Мюррэй, свободный человек, любитель женщин, похерил все и обрюхатил девушку.

— Я не буду слушать такие слова в доме Господа.

— Почему? Это просто слова. Думаю, Иисус и сам умел ругаться. Да и ты, насколько я помню…

Дональд скрестил руки на груди.

— К чему ты ведешь, Фин?

— А вот к чему. Ты можешь совершить ошибку. Но если ошибется твоя девчушка или Фионлах — помоги им Бог. Ты дал себе еще один шанс, потому что тебя было некому судить. А своей дочери ты шансов не даешь. Почему? Фионлах недостаточно хорош для нее? Интересно, что думали о тебе родители Катрионы.

Священник побелел от гнева, его сжатые губы превратились в тонкую линию.

— Да, ты не устаешь судить других.

— Нет, это твоя работа, — Фин потыкал пальцем в потолок. — Твоя и Его. Я просто наблюдатель.

Он повернулся к выходу из ризницы, но Дональд схватил его. Сильные пальцы впились в плечо.

— Какого черта тебе надо, Фин?

Тот повернулся, высвободил руку.

— Думай, что говоришь, Дональд. Мы в доме Господа, помнишь? Тебе ли не знать, что кого-то из нас, и правда, ждут черти.

В морге было холодно и мрачно. Это место хорошо подходило для мертвых. Ассистент в белом халате открыл один из ящиков холодильного шкафа, и Фин увидел удивительно хорошо сохранившееся лицо с мальчишескими чертами, коричневое от торфа. Это лицо принадлежало молодому человеку вряд ли старше Фионлаха.

Ганн кивнул ассистенту, и тот молча вышел.

— Это только между нами, мистер Маклауд. Если об этом кто-то узнает, я труп, — полицейский слегка покраснел. — Простите, само вырвалось.

— Не думай, что я не знаю, чего это тебе стоило, Джордж.

— Я знаю, что вы все понимаете. Но вы все равно попросили.

— Ты мог отказать мне.

Ганн согласно наклонил голову:

— Да, мог. Давайте быстрее, мистер Маклауд. Эксперт говорил, что разложение будет идти очень быстро.

Фин вытащил из кармана маленький цифровой фотоаппарат и сделал снимок лица трупа. Казалось, вспышка отразилась от каждой плитки. Фин сделал несколько снимков под разными углами, потом убрал фотоаппарат.

— Мне надо знать что-то еще?

— Несколько часов после смерти он лежал, завернутый в какое-то одеяло. Узор переплетения остался у него на спине, ягодицах, голенях и задней части бедер. Я жду фотографий от патологоанатома. А полицейский художник потом зарисует узор.

— Но у вас не с чем его сравнить?

— Да. Рядом с телом не нашли ничего — ни одеяла, ни одежды.

Ганн постучал в дверь, ассистент вернулся и закрыл шкаф. Неизвестный молодой человек, найденный в болоте, снова погрузился во тьму.

Снаружи ветер принялся трепать брюки и куртки мужчин. Порывы ветра несли водяную пыль, но до дождя было далеко. Солнце еще прорывалось сквозь облака, но его быстро закрывали новые тучи. На вершине холма возводили пристройку к больнице. Ветер доносил шум дрелей и перфораторов; светоотражающие оранжевые жилеты и белые шлемы строителей блестели на солнце.

После того, как мы ощутим присутствие смерти, непременно наступает момент внутренней тишины. Мы заново осознаем то, что сами смертны. Двое мужчин молча сели в машину Ганна и просидели так около минуты. Наконец Фин спросил:

— Джордж, а у меня есть шансы получить копию отчета о вскрытии?

Он слышал, как Ганн резко втянул воздух.

— Господи, мистер Маклауд!

Фин повернулся к нему:

— Если не можешь, так и скажи.

Сержант сердито уставился на него, дыша сквозь стиснутые зубы.

— Посмотрим, что получится сделать, — и добавил голосом, полным иронии:

— Чем еще я могу вам помочь?

Фин улыбнулся и поднял камеру:

— Скажи мне, где я могу распечатать снимки.

Фотосалон Малькольма Дж. Маклауда размещался на Пойнт-стрит, в доме, покрытом штукатуркой с каменной крошкой. Пойнт-стрит иначе называли Теснина. Здесь многие поколения подростков острова собирались, чтобы выпить, подраться, покурить травку и пофлиртовать. Ветер доносил запах горячего масла и жареной рыбы из ресторанчика неподалеку.

Когда фотографии мертвеца с камеры Фина появились на экране компьютера, работник фотосалона начал смотреть на клиентов с большим любопытством. Но Джорджа Ганна хорошо знали в городе, так что вопросов его спутнику никто задавать не стал. Фин внимательно рассмотрел получившиеся снимки. Вспышка сделала черты лица более плоскими, но в целом оно осталось вполне узнаваемо. Бывший полицейский выбрал лучший кадр и указал на него: