Светлана Сорокина - Старый дом под платанами

– Вижу, ты там не только отдыхаешь. Все же не пойму: сначала ты исчезаешь в неизвестном направлении и отказываешься от всякой работы. Потом – ты уже в Праге, через два дня ведешь переговоры с крупной фирмой в Берлине… Ведь еще вчера ты был в этой дыре, в депрессии, с отключенным мобильным, разве не так? Что происходит, черт, побери?

– Со мной все в порядке. Пока я могу снабжать нашу фирму заказами отсюда. Не поверишь, но здесь, в «этой дыре», как ты выразился, похоже, рождается мировой офис нового гиганта, второго Гугла, Эппла или Микрософта.

– Ладно, ты меня как всегда если не убедил, то рассмешил. Главное, Алекс, хандра твоя ушла, и ты снова в строю!

– Так и есть. Будем на связи.

Работа и бурная деятельность снова ворвались в мою жизнь. От них никуда не спрячешься, пока есть мобильные телефоны и Интернет. «Впрочем, о каком новом соседе говорила Кэтти? Завтра надо встретиться с доктором Глейзером и садовником. Все что подозрительно нужно проверить и только потом отбросить. Почему я о последнем вспомнил только в Праге? Впрочем, благодаря Праге, монастырскому саду и Снежной Марии» – думал я, разбирая вещи.

Хотя Герман Глейзер был уже на заслуженном отдыхе, этого активного человека было трудно застать дома. С третьей попытки мне повезло, – по совету госпожи Алисы, я нашел его в антикварном магазине городка, где он с азартом рыболова, готового подсечь крупную рыбу, снижал цену на кресло в стиле ампир:

– Нет, любезный. Так дело не пойдет. Посмотрите на свой товар – обивка рванная, ее надо менять, подложка для сиденья обвисла, надо перетягивать все заново. Дерево потертое… Его что, об асфальт терли?

– Это же антиквариат, ампир! – С натянутой улыбкой отвечал владелец лавки, сдерживая свои истинные чувства.

– А сколько мне будет стоить его реставрация? Ага! Молчите!? То-то любезный! Такое же кресло, но в лучшем состоянии, я видел на Саксаганского в Киеве и на Сагайдачного в антикварном магазине и, представьте себе, цена его была очень занижена по сравнению с Вашей, милейший. А все потому, что хозяин хочет, чтобы его товар купили, в отличии от некоторых! А во, Львове, где люди знают толк подобным вещам, мне такое кресло досталось бы почти даром. Да, любезнейший! Прошлым летом на одной из тамошних свалок я нашел бесценный буфет из красного дерева в прекрасном состоянии. Зайдите ко мне домой и посмотрите. Его даже не нужно было реставрировать, не то, что это кресло!

– Вы абсолютно правы, цена кресла явно завышена. Его никто не купит. – Я свернул губы трубочкой и с умным видом знатока разглядывал товар, кивая головой и подыгрывая доктору Глейзеру. То, что это был он, я сразу определил по описанию Матильды. Когда госпожа Алиса, откликнувшись на мою просьбу описать его внешность, заметила лишь то, что доктор худощав, небольшого роста и у него карие глаза, старая дама метко добавила:

«Если Вы в антикварной лавке или где-либо еще увидите старого еврея маленького роста в соломенной шляпе, размахивающего тростью-зонтом и обязательно чем-то недовольного – знайте, молодой человек, что это и есть доктор Герман Глейзер. Впрочем, он всегда был хорошим врачом».

– Вы хотите милейший, купить это кресло? – шепотом спросил меня доктор, почувствовав неладное или какой-то подвох.

– Нет. Помогаю купить Вам.

– Так что же Вам, молодой человек от меня нужно, если Вы не только помогли мне снизить цену на это кресло, но и помогаете тащить его? – Справедливо поинтересовался доктор, когда с его покупкой на плече я нелепо продвигался по узкой улице, вызвавшись донести ценное приобретение по указанному адресу.

– Во-первых, далеко ли еще до Вашего дома? А во-вторых, я к вам по делу, по поручению госпожи Алисы. Меня зовут Алексей. – Поставив кресло, я представился и протянул руку. Доктор с энтузиазмом пожал ее, и, растягивая губы в улыбке, произнес:

– Думаю, вы знаете, кто я такой и нет необходимости представляться. – Удовлетворившись моим кивком, он продолжил:

– Отвечаю, милейший, на Ваш первый вопрос: до дома почти дошли – еще минута, две, и, как я понял, Вы, любезнейший, тот самый постоялец, что беспла… э – э, добровольно ведет следствие для госпожи Алисы? Очаровательная женщина! Не находите?

Двухэтажный, небольшой коттедж доктора внутри был наполнен антиквариатом. Мебель, картины, вазы и статуэтки хотя и были со вкусом расставлены, все равно напоминали лавку старьевщика. Здесь нужна была женская рука или хороший дизайнер интерьеров. Заметив мою реакцию, доктор с грустью сообщил, что его мать покинула его год назад, уйдя в мир иной и теперь, как он ни старается придать дому уютный вид, вероятно, у него не слишком получается, так как реакция всех гостей приблизительно одинакова. В городке лишь один дизайнер, который слишком дорого берет за метр квадратный, а он уже не лечащий доктор, чтобы договориться по бартеру, да и дизайнер, увы, с отменным здоровьем.

– Присаживайтесь. Что будете пить? Может быть коньячка, виски или Мартини со льдом и соком апельсина?

– Благодарю. Что-то ничего не хочется. Стакан воды со льдом, пожалуйста. Кажется, я знаю, как Вам помочь. У меня на примете есть начинающий стилист. Но услуга за услугу! – С этими словами я положил на стол документ, составленный госпожой Алисой, передающей полномочия в расследовании моей персоне и подтверждающий конфиденциальность всего услышанного и увиденного.

– А вы не так просты, молодой человек, как кажетесь на первый взгляд. – Оценил мой ход доктор.

– Более того, Вы убедитесь в моей компетентности как детектива и в моем уме, так как я знаю, что Вы не выполнили своего врачебного долга и были попросту подкуплены господином Филиппом. Ваш диагноз о смерти его свояка Станислава, которая наступила, якобы от клыков кабана – ложь, и Вы это, «милейший», знаете. «Бесплатно» я собрал кое-какие факты. Поэтому будет лучше, если Вы расскажите все, что произошло в тот злополучный день охоты, не пропуская деталей. – Я был удовлетворен своим «ответным ударом» и наблюдал за реакцией доктора.

Любезность и улыбка слетели с его лица. Долю секунды он почти ненавидел меня. Однако мгновенно, взяв себя в руки, вернул лицу прежнее, дружелюбное выражение. Посмотрев внимательно, словно оценивая соперника, доктор, наконец, лениво сказал:

– Остыньте, молодой человек, не горячитесь так! Как старый еврей, я Вам вот что скажу: зачем это все на мою, больную и седую голову? Вот мой Мойша, ах простите, Моисей, – обратился он вежливо к своему коту, смотрящего на нас с дивана, – слушает и ест. А еще моя тетя Софа из Одессы любила говорить: «Геря, дорогой, оно тебе надо?» И я спрашиваю Вас, молодой человек, оно Вам надо?

– Надо. – Твердо сказал я.

– Тогда другое дело. И я Вам скажу – правильно. С чего начать мой рассказ – со звонка из поместья очаровательной госпожи Алисы или с того момента, когда я увидел растерзанное и раздробленное пулей тело покойного господина Станислава, Царство ему небесное?! А Вы не шутили, обещая прислать мне начинающего стилиста по интерьеру?